Предел прочности (СИ) - Ланская Екатерина - Страница 35

Будто прочитав её мысли, Макар впивается губами в нежную кожу её соска, затем резко отстраняется, чтобы прошептать: «Какая же ты у меня умница…»

***

Лёля просыпается в пустой постели поздно утром и сразу же замечает, что на груди нет кулона — бабочка уже успела ей полюбиться. Она вяло растирает виски, пытаясь вспомнить, снимала ли украшение перед походом в душ или же застежка оказалось ненадежной.

— Макар, ванную долго не занимай,— кричит она, приподнимаясь на локтях, но ответа не слышит.

Она испуганно натягивает на себя разбросанные на полу вещи и спешит с обходом квартиры, который подтверждает самые мрачные мысли по поводу природы этого явления: вместе с Макаром из квартиры бесследно исчезли и полученные нечестным путём драгоценности. Лёля несколько минут безрезультатно терзает телефон, набирая его номер, но слышит лишь равнодушные гудки.

«Какая же я идиотка! Или проживание у Бузыкина на всех действует подобным образом? Одна закрутила с обанкротившимся соседом, а другая… А про меня стоит промолчать…» — терзается она.

Лёля хаотично рассуждает о своей дальнейшей судьбе, понимая, что теперь ей придётся начинать всё сначала. Она тут же вспоминает о картинах и дорогих предметах интерьера в особняке Михаила, и её гордость и внутреннее неприятие его как мужчины бесследно капитулируют. Недолго думая, она набирает номер Антона, чтобы создать иллюзию беспокойства за Бузыкина.

На третьем гудке он нехотя ей отвечает:

— Да…

— Антош, ну как там Михаил Васильевич?

— Твоими молитвами,— сухо цедит он.

— Я не могу найти себе места… — жалостливо щебечет она.

— Вот как? Возможно, вам с «тётушкой» ЗППП мешают сидеть на месте? Щедро ты вознаградила возрастного поклонника, хоть на старости лет узнает, что это такое.

Из трубки до Лёли доносится едкий смешок.

— Антон…

— Мне некогда с тобой говорить. Кстати, не забудь перед выходом на работу пролечить свои болячки, а то мне, право слово, перед преемником неудобно. Всё, бывай.

Услышав гудки, Лёля что есть силы кидает телефон в сторону дивана и истошно визжит, совершенно потеряв самообладание.

Глава 29

Михаил нехотя позволяет медсестре влить себе в рот очередную порцию лекарств, до сих пор не желая мириться со своей беспомощностью. Улыбчивая девушка с хорошей фигуркой ещё несколько дней назад могла бы его заинтересовать, и он непременно бы добился её внимания, но сейчас… Сейчас она смотрит на него то ли с жалостью, то ли со снисхождением. И то и другое едва ли являются предвестниками страсти. Будто поняв ход его мыслей, медсестра спешит покинуть палату, едва не сталкиваясь в дверях с Антоном.

— Чем порадуешь? — с усилием произносит Михаил, сетуя про себя, что мимика с трудом поддаётся управлению, не говоря уже о теле.

— Я нашёл клинику, списался с ними и даже согласовал план лечения,— сухо информирует его Антон. Всем своим видом он даёт понять Бузыкину, что непременно бы его бросил и даже не оглянулся, если бы не занимаемое положение, которое обязывает держать марку.— Совсем скоро мы организуем твою транспортировку, я, к сожалению, не смогу поехать, поэтому придётся нанять сиделку. Но, думаю, что денег с продажи твоего дома хватит на всё с лихвой. Я хоть и не вкладываю все деньги в антиквариат, но таких средств не имею.

— Стервец… У меня больше ничего нет,— вымученно подытоживает речь пасынка Михаил.

— Учителя были хорошие… Но ты не огорчайся, на квартиру в пригороде и на ремонт в ней денег хватит. Твоё пребывание здесь я оплатил, завтра снова приду,— с долей грусти говорит Антон, будто пытаясь скрыть истинное сожаление от случившегося.

— Спасибо.— Михаил пытается ему улыбнуться, но вместо улыбки выходит судорожная гримаса.

— Береги силы, они тебе ещё пригодятся,— прощается Антон и легонько хлопает его по плечу, прежде чем покинуть палату.

Бузыкин задумчиво смотрит на затворившуюся дверь. Он только теперь понимает, что самолично привёл себя к краху и винить в этом совершенно некого. Женщины, предметы интерьера, дорогие машины — всё это не имеет больше значения, а всё, что было в его жизни настоящего, он, не глядя, разрушил, разметал по сторонам. Ему лишь остаётся надеяться на великодушие единственного сына и на то, что сумеет с ним помириться…

***

Как только звонкий колокольчик над входной дверью оповещает Ульяну, что очередной клиент влился в уличную суету, несмотря на холодный осенний дождь за окном, она тут же стирает с лица приветливую улыбку и вновь погружается в водоворот тревожных мыслей. С момента долгожданного развода прошло уже несколько дней, но они с Андреем даже толком не отметили это событие, ограничившись бутылкой вина за ужином.

Неутешительные выводы на этот счёт напрашиваются у Ули сами собой… А ещё Андрей вдруг стал скрытничать и подолгу в одиночестве работать в мастерской над каким-то проектом, очень похожим на деревянный кукольный домик, и эти перемены в нём лишь усиливают колебания её внутреннего компаса.

Ульяне не хочется допускать мысли о том, что затянувшаяся помолвка вызвана не только ожиданием окончания её бракоразводного процесса, но факты упрямо указывают на то, что в их отношения могла вмешаться другая женщина. Пару дней назад Уля мельком видела выходящую из мастерской рыжеволосую женщину с маленьким мальчиком, которая внешностью до боли напомнила ей о Полине с того злосчастного портрета, угодившего в камин.

Думая о странном заказе, занимающем всё свободное время Андрея, Ульяна невольно представляет сынишку Полины, который будет играть в тот самый домик, сделанный руками Потапова.

— Ульяша,— зовёт её Андрей,— у меня наконец-то образовался небольшой перерыв, организуешь для нас кофе? — любезно просит он, проходя мимо.

— Да, конечно…

Провожая его грустным взглядом до кабинета, Ульяна едва сдерживает подступающие слёзы разочарования. После двух неудачных браков третий штамп в паспорте не видится ей чем-то особо желанным, но она никогда бы не подумала, что Андрей может вот так неосторожно бросаться подобными предложениями, а затем делать вид, что их никогда и не было.

Ульяна обречённо вздыхает, делает две чашечки кофе, спеша выполнить его просьбу. В кабинет Потапова она входит без стука, замечая его странную реакцию на своё появление: подарочная коробка, которую он вдохновенно рассматривал ещё пару секунд назад, вдруг исчезает в одном из выдвижных ящиков письменного стола.

— Андрюш, кажется, нам нужно поговорить,— осторожно предлагает она, водружая на стол кофейную пару.

— Что-то срочное? — спрашивает он.— Мне нужно ненадолго отлучиться, чтобы отдать работу заказчику.

Андрей виновато отводит глаза, будто безмолвно извиняясь за очевидную ложь.

— Это женщина? — с укоризной уточняет она.

— Да… Меня не перестаёт удивлять твоя проницательность.

— Что она заказала? — с дрожью в голосе спрашивает Ульяна.

— Одну безделицу…

— С каких пор ты так скрупулёзно трудишься над безделушками, не относящимися к багетам? — наседает на него Уля, не сбавляя обороты.

— Она давно делала заказ, а я про него опрометчиво забыл, но поспешил исправиться, не люблю бросаться обещаниями.

— Хорошая привычка. Я, пожалуй, пойду, в приёмной много бумаг накопилось.— Ульяна гордо выпрямляет спину, приходя к безрадостному умозаключению о привычке Андрея «держать слово».— Хотя нет, я решила, что больше не буду прятать голову в песок и отвергать очевидные факты. Скажи, эта таинственная заказчица — Полина? Не отпирайся, я видела её здесь несколько дней назад…

— Уля, ты что себе напридумывала? Её здесь никогда не было, и даже если бы она внезапно объявилась, в моей жизни для неё нет места,— спокойно произносит он. Медленно к ней приближается, берет её ладонь, подносит к груди, где от волнения гулко стучит сердце.— Неужели ты не помнишь, как делала заказ на шкатулку для драгоценностей? Я всего лишь хотел быстренько съездить домой, чтобы красиво обыграть торжественное вручение.