Страж (СИ) - Соболянская Елизавета - Страница 14

– Что ж, знакомство состоялось. Прошу к столу! – довольно сухо пригласил дон Траба. Кажется, падчерица вызывала у него неприязнь, и он плохо это скрывал.

Как только все сели, слуги начали вносить закуски. У Хосе слюнки потекли от вида лопающихся от спелости помидоров, великолепного белого сыра, оливкового масла и сладкого перца. Ко всему этому служанка внесла стопку тонких лепешек, зелень, ореховый соус и запеченные над огнем баклажаны. Все не чинясь наполнили тарелки, но скромно. Хосе примерился было ко второму куску сыра, но заметил, что Селина смотрит на дверь, и вспомнил, что в богатых домах не ставят на стол все и сразу. Так оно и оказалось. Вскоре принесли густой рыбный суп, благоухающий пряными травами, затем паэлью с колбасками, легкое белое вино и большое блюдо фруктов на десерт.

Хосе вежливо взял гранат, чтобы почистить его для доньи Розалины, но дон Траба опередил его, обжег строгим взглядом и подвинул дочери тарелочку очищенного миндаля. Сааведа не смутился и предложил гранат немолодой компаньонке. Та вежливо кивнула, но отказалась:

– Простите, синьор, мой лекарь мне запретил гранаты.

– Прошу прощения, синьора, я не знал.

Несчастный гранат Хосе съел сам, а после трапезы хозяин дома пожелал гостю доброй ночи, и все разошлись. Спорить с дядей Сааведа не стал – вернулся к себе в комнату, разделся до рубахи и нижних штанов, упал на узкую кровать и уставился в потолок. Что ж, он жив, сыт и спит не на холодном камне у фонтана. День прожит не зря! Он прочитал молитву Пресвятой Деве и святому Христофору – покровителю путешественников. Матушка наставляла его, что человек, идущий по выбранному пути, всегда путник и может просить этого святого о покровительстве. Потом выпитое за ужином вино дало о себе знать, и Хосе уснул.

Утром его разбудила уже знакомая служанка. Она принесла теплой воды для умывания, полотенце, мыло, свежую сорочку и белье, а когда молодой идальго поблагодарил ее, закраснелась и сообщила:

– Сейчас принесу вам завтрак, синьор, дон Аугусто просил вас предупредить, что ждет вас в своем кабинете в десять часов.

– А сейчас сколько? – Хосе озадаченно глянул за окно, за которым уже сияло солнце.

– Уже девять, синьор!

– Придется поспешить! – гость не стал тянуть, сразу отправился за ширму умываться и одеваться, а девушка торопливо ушла.

Плеская в лицо теплой водой, Хосе задумался – а чем завтракают в столице? У них в поместье матушка подогревала на огне ломти хлеба и летом поливала их оливковым маслом и украшала мелко рублеными помидорами с чесноком, а зимой на хлеб укладывали сыр или ломтик копченой свинины. Но чем же завтракают в столице?

Служанка вернулась довольно быстро, и от подноса в ее руках поднимался дивный аромат. Во-первых, тут был омлет с зеленью и кусочками сыра. Он благоухал так, что благородный идальго с трудом удержал себя в руках. Рядом лежал свежий хлеб, паста из перца, помидоров и баклажанов, полоски зеленого салата, ломтик копченого мяса и целая горка чуррос – жаренных в масле палочек из теста, обильно посыпанных сахарной пудрой. Запивать всю эту благодать предлагалось сильно разбавленным вином.

Поблагодарив служанку, идальго запер за ней дверь и с удовольствием накинулся на еду. Несколько полуголодных зим приучили его дорожить каждой возможностью поесть. Едва он расправился с последним кусочком, допил вино и обтер руки влажным полотенцем, как в дверь постучали:

– Синьор, дон Аугусто ждет вас!

Что ж, идальго встал, поправил перевязь и оглядел комнату. Чем бы ни закончился разговор с родственником, он будет вспоминать это тихое убежище с благодарностью!

Глава 11

Кабинет дона Трабы Хосе ничем не удивил – у его отца был точно такой же. Беленые стены, сохраняющие прохладу летом и тепло зимой, большой стол, заваленный письмами, бумагами и бухгалтерскими книгами, узкие окна, прикрытые ставнями, тусклый ковер на полу, несколько запертых шкафов и легкий запах пряностей – похоже, дядюшка держал все ценное именно тут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Племянник, – дядя встретил его, сидя за столом, – я подумал над твоей ситуацией и решил предложить тебе службу…

Старый дон выдержал паузу, а Хосе прикрыл глаза ресницами, чтобы не выдать свое нетерпение. За последнюю пару зим ему пришлось многому научиться, в том числе – сдержанности.

– Мой внук подрос и готов избавиться от женской опеки. Ему нужен наставник. Тот, кто научит его держаться в седле, фехтовать, прилично вести себя в обществе и держать лицо в сложных ситуациях.

Дон Сааведа молчал, но в голове бурлили мысли. Дядюшка ведь не зря завел этот разговор. Место предложит, а вот жалование? Положит ли? Или предложит «жить в доме по-родственному»? Хосе нужны были деньги. Отчаянно нужны.

Через пять минут Хосе мысленно благодарил всех святых – дядюшка предложил ему место наставника юного Мигеля де Канта. Да, дочь вернулась в дом отца вместе с внуком. Ее супруг был только младшим сыном благородного рода, не имевшим собственного дома. Получив назначенную ей вдовью часть и остатки приданого, донья Розалина предпочла тихий дом отца шумному столичному дворцу.

Мысленно идальго, конечно, удивился – почему вдове позволили забрать сына, но и на этот вопрос он получил ответ:

– У старого де Канта восемь сыновей и четыре дочери. Внуков уже считать перестал. Для меня же Мигелито – единственный наследник. Розалина умная девочка, она обрисовала свекру перспективу, он дал добро на ее отъезд. Раз в месяц они ездят в гости к родственникам отца, так что Розалину и Мигеля там не забывают. Однако мальчика нужно учить.

– Я рад услужить вам, дядюшка, – склонил голову Хосе. – На что мне стоит обратить внимание?

– Манеры. Точный счет. Моему наследнику придется вести дела с разными людьми, он должен быть толковым.

– Я понял, – еще раз поклонился Хосе. – Стоит ли уделять внимание верховой езде, фехтованию и музыке?

– Думаю, де Кант будет рад, если этот мальчишка не осрамит себя в приличном доме, – ворчливо ответил дон Аугусто и переключился на обсуждение жалования.

Вот теперь Сааведе пришлось забыть про родство и выгрызать приличное жалование чуть не зубами. В конце концов сошлись на том, что племянник проживает в доме дядюшки, поэтому получает два камзола и полдюжины сорочек в год. Две пары сапог, белье, штаны, две шляпы, пару шейных платков, плащ, перевязь и полдюжины носовых платков. Белье его стирают дядюшкины прачки, горничные следят за постелью, еду он получает с хозяйского стола. И даже может пользоваться свободной лошадью для прогулок с подопечным или после того, как воспитанник уложен спать.

Однако взамен Хосе полностью отвечает за мальчика, не лапает служанок в доме и помогает дону Трабе с бумагами, буде у него возникнет такая необходимость. А жалованье старик положил скуповатое – десять серебряных монет в месяц. И сдвинуть его с этой точки не получалось. Сааведа вздохнул и подписал бумаги, нанимаясь на службу сроком на год.

– Отлично, племянничек, – улыбнулся дон Аугусто, поднимая бокал с легким вином, – завтра с утра познакомлю тебя с Мигелито, а пока ступай, луна взошла!

Хосе откланялся и, немного вымотанный разговором с дядей и собственным решением, двинулся к скромной гостевой спальне, которую ему приготовили. По дороге он вдруг услышал легкий женский смех, и ему стало любопытно. Оглядевшись, идальго понял, что смех доносился из-за прикрытого ставнем узкого оконца. Он подошел к нему и выглянул в щель, стараясь не задевать скрипучее рассохшееся дерево.

Окно выходило в сад. Луна уже взошла, и среди раскидистых деревьев мелькали странные фигуры в белом. Присмотревшись, Хосе понял, в чем дело – лунное купание! Раз в месяц, на полную луну, незамужние девицы собирались в укромном месте, чтобы облить друг друга лунной водой. Считалось, что луна, покровительница девичества, укрепит здоровье, добавит красоты и укажет жениха. В поместье, где вырос Хосе, место для лунного купания было давно известно, и парни побойчее пробирались туда заранее, прятались в кустах или на деревьях, чтобы увидеть желанную с распущенными волосами и в одной сорочке. Правда, существовал риск быть пойманным. В таком случае парень считался «добычей луны», и девушка, которая его заметила и поймала, могла утром отвести любопытного к священнику и потребовать немедленной свадьбы. Порой девушки даже сговаривались отловить жениха для одной из них. И вот теперь идальго нечаянно стал свидетелем лунного купания.