Франция. Магический шестиугольник - Щербина Татьяна - Страница 38

Основной радостный вывод был в том, что второй мировой войны не будет.

Самые смешные книжки, которые я пролистывала во Франции, – толкования Нострадамуса. Выходят они – и не по одной – ежегодно, написанное в них соответствует обывательским настроениям момента. Одна была книжка 30-х годов, завалявшаяся у моей переводчицы. Там, как и во всех аналогичных изданиях, сначала перечислялось всё бывшее доселе, произошедшее по Нострадамусу, затем разворачивалось будущее, с привлечением астрологии. Основной радостный вывод был в том, что Второй мировой войны не будет и до середины 50-х вообще войн не предвидится. В книжке «Нострадамус-95» третья мировая война прогнозировалась на 1997 год, смерть папы римского на конец 95-го, и все эти годы – голод в России. В «Нострадамусе-96» всё поменялось. Третья мировая война отнеслась за двухтысячный год, а предшествовало ей… завоевание Франции Россией. Кажется, прямо с этого года. Скорее всего, автор находился под впечатлением ужаса перед Жириновским.

Довелось мне посетить в Париже и новый ресторан, зазывающий клиентов «звездным меню», к которому бесплатно прилагается гадалка. Пошла я туда с подругой и ее гражданским мужем. Гадалка предсказала им счастливый брак и много детей, и надо же – жили они уже шесть лет вместе, а расстались навсегда недели через три после нашего похода в ресторан. И когда некоторое время спустя к моей подруге, уже одинокой, подошла на улице женщина, назвала ее имя и профессию, представившись ясновидящей, которая хочет ей что-то сказать, подруга в ужасе бежала. Иногда кажется, что лучше не бередить будущее: ни бреднями шарлатанки, ни откровениями медиумов.

Люди как бы не хотят проживать собственную жизнь и идут к ясновидящему, чтобы он рассказал им другую.

Люди, как показывает практика, нуждаются в пифиях и пророках, но что они могут дать? Мод Кристен отвечает на этот вопрос так: «Помочь людям понять смысл испытаний, которым они подвергаются. Роль медиума – объяснить, в каком направлении они должны эволюционировать». Так или иначе, все ясновидящие говорят о своей профессии фактически как о функции священника или психотерапевта. Мой знакомый Дени вынес из своих консультаций впечатление, что люди как бы не хотят проживать собственную жизнь и идут к ясновидящему, чтобы он рассказал им другую. После консультации практически все норовят звонить ясновидящему постоянно, спрашивать совета по всякой мелочи, спросить, что будет завтра или через час. Т. е. стремятся к тому, чтобы как можно в большей степени их консультант жил за них. Хотя неправильное решение, принятое самим собой, переносится легче, чем если бы оно исходило от чужого дяди или тети. Может быть, люди ждут от гадателя чуда? Считается, что именно «в конце времен» (столетия или, точнее, исторического периода) активизируется магия и потребность в ней. Хотя нынешний ее расцвет абсолютно беспрецедентен. В конце времен напряженка как раз с чудесами, жизнь становится слишком знаемой, ее алгоритм – вычисляемым. Ощущение счастья, наверное, дает человеку только переживание чего-то как чуда. И однажды приходит какой-нибудь Иисус Христос, и начинается новая жизнь. И кажется, это всегда кто-нибудь предсказывает.

1995

Место поэзии – Place Saint-Sulpice

Тем не менее, поэзия издается, и самые светлые дни для ее издателей – Рынок поэзии.

Закрылся четырнадцатый парижский Рынок поэзии (Marche de la Poesie), который проходит ежегодно в двадцатых числах июня на самой большой площади Парижа Saint-Sulpice, в сердце Латинского квартала. Летом эта площадь с огромным фонтаном посередине стала привычным местом притяжения для парижан и гостей. Там проходят ярмарки антиквариата, в прошлом году она стала выставкой столетия кино, а четыре дня поэзии – единственные в году, когда поэзия во Франции становится популярна.

Сегодня поэтические книги, что классиков, что современных авторов, продаются лишь в нескольких специализированных книжных магазинах Парижа. Продаются плохо: 1000 экземпляров, максимальный тираж поэзии во Франции, распределяемые не только по стране, но и по франкоязычным странам, в лучшем случае разойдутся за четыре-пять лет, в худшем – будут возвращены издателю, иногда и в полном составе. Издается поэзия и по 500, и по 200 экземпляров, есть и ручные, штучные, самиздатовские, как мы бы сказали, книжки. Но делают их все равно издатели, правда, часто за счет автора. Поэзия приносит доход автору только в виде грантов и премий, участия в фестивалях, и то собственно на поэзию не живет никто. Гонорары за книжки, если они и возникают, – символические. Потому что сам издатель на продаже поэзии как правило теряет, а если зарабатывает, то гроши.

Луи Дюбо

Тем не менее, поэзия издается, и самые светлые дни для ее издателей – Рынок поэзии. Выглядит он как множество стендов, шатров, где издатели представляют свой товар. Каждый день на том или ином стенде угощают вином, авторы новых книг их подписывают, работает кафе, поэты читают стихи, показываются спектакли и перформансы, и до 10 вечера толпы зевак гуляют по веселому рынку, с удивлением обнаруживая, что издаются десятки тысяч поэтических книг. Издатели с удовольствием о них рассказывают, тем более что другого способа ознакомиться с поэтической жизнью у людей нет.

Бернар Ноэль

С телеэкранов сначала исчезла передача о поэзии, а в 93 году – и последняя литературная передача. Есть только еженедельная программа «Бульон культуры», где иногда, в связи с каким-нибудь весомым информационным поводом, всплывает и литература. Есть литературные и даже несколько собственно поэтических журналов, но тиражи их мизерны, распространение маргинально, и единственными потребителями являются сами участники процесса. О поэзии говорят только на радио «France-Culture» в передаче «Poesie sur parole». Ведет ее поэт и издатель Андре Вельтер.

Во Франции из нескольких крупных издательств поэзией не гнушается только «Галимар» («Gallimard»), который издавал ее с самого своего основания, когда поэзия была престижна. Огромное состояние Галимаров дети не поделили, и Симона Галимар открыла новое издательство, «Mercure de France», тоже издающее поэзию, а также издавшее нашего соотечественника, последнего лауреата Гонкуровской премии, Андрея Макина. Говорят, что в связи со смертью Симоны, незадолго до присуждения, было решено дать премию обязательно ее автору. Многие средние (классификация идет по обороту) издательства создавались как исключительно поэтические, но за последние годы все больше издают воспоминания и романы. «POL», «La Difference», «Lettres vives» хранят верность поэзии.

Мишель Деги

На нынешнем Рынке поэзии представляли свою продукцию 450 издателей: из Бельгии, Люксембурга, Квебека, а также британцы, немцы и латиноамериканцы. До этого года здесь были только франкоязычные книги. Еще одним новшеством стало первое киберкафе, работавшее на Рынке: в Интернете появился первый каталог поэзии на французском языке, издал его Мишель Камю, издатель «Lettres vives». Это, пожалуй, одно из самых удачливых небольших издательств. Их специальность – «метафизическая», то есть сугубо некоммерческая литература, они любят открывать новые имена и печатать «странные» вещи, чаще поэзию и эссеистику. Один автор – Кристиан Бобен (Christian Bobin), многими до этого отвергнутый, принес им невероятную прибыль. Неожиданно книга его «размышлизмов» стала бестселлером. Теперь его рвут на части все крупнейшие издатели, но последнюю свою книгу он издал снова у М. Камю.