Как приручить попаданку (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 35

Не было времени переварить услышанное. Снаружи творился самый настоящий апокалипсис! Торнадо вихрем кружил на площади, поднимая в воздух груды развалин. Но это не самое страшное! На улице поджидал тот, с кем я боялась встретиться вновь. Богомол зашевелился у одной из колонн, когда мимо пробежала некромантка, и выпустил струю огня. Гадина проскочила, а Элаим резко отклонился назад всем корпусом, падая на колени. Пламя опалило ресницы и брови на вмиг покрасневшем лице. Однако Эл даже не заметил этого, покатился по мостовой, взбивая пыль, затем снова подскочил на ноги и приударил за беглянкой. Мы с Барсиком прыснули в разные стороны. Предупредить парней, насколько опасна новая тварь, я не успела. Бастиан, отскочив на безопасное расстояние, ринулся в атаку. Подпрыгнул, выпуская длинные когти-лезвия, чтобы обрушиться на врага и… жалобно взвизгнул, насадившись брюхом на выскочившую в последний момент клешню.

Богомол стряхнул тело барса и развернулся ко мне. Сердце зашлось от боли, когда бедный оборотень рухнул, беспомощно царапая лапами камни. Заскулив, Басти бросил на меня прощальный взгляд и безвольно обмяк, перетекая из звериного в человеческий облик.

— Мря-я-ааа! — взвыла, близко воспринимая потерю.

Богомол медленно приближался, точно зная, что не успею убежать. Да и отступить некуда, позади башня, а где-то там Элаим. Взметнула пыль крыльями в надежде скрыться в ее облаке и ринулась вперед, целясь когтями в подбрюшье.

Достать противника не получилось, тот увернулся, а я врезалась в хитиновый панцирь, будто в бетонную стену, сползла вниз, оказавшись под туловищем богомола. Тот приподнялся на задние лапы и плюнул огнем. Машинально прикрылась крыльями и глухо застонала, когда их опалило адским жаром. Больно! Но я без боя не сдамся. Вонзила кончик хвоста в сочленение коленного сустава. Кажется, удалось пробить толстую кожу. Чтобы закрепить успех, вонзила в тварь острые зубы и вырвала толстый кусок мерзкой плоти. Тварь заверещала, припав на раненую ногу. Рядом защелкали острые клешни, высекая искры из мостовой.

Я заметалась в поисках выхода, натыкаясь то на неподъемную тушу твари, то на щелкающие клешни, то на стены огня, испускаемые гадом из пасти. Такое чувство, будто монстр игрался, заставляя бросаться в разные стороны и нарочно оставляя лазейку, чтобы ушла от смертельного удара. В одну из таких все же удалось выскользнуть, с трудом протиснувшись в узкую щель между перепончатым крылом и упирающейся в мостовую лапу с громадными когтями.

Неужели вырвалась? — отбежав на десяток метров, обернулась.

Богомол все еще плевался огнем, явно с кем-то сражаясь. За громадной тушей я ничего не видела. Однако со смертью Барсика и братьев, остались только мы с Элом. И, если я здесь, значит, он сейчас там! Нет, только не он! Бросилась обратно, взмывая в воздух. Вернее, попыталась взлететь, потому что обгоревшие полотнища крыльев не сумели поднять в воздух. Тогда разбежалась посильнее и с ревом кинулась в атаку, ловко взбираясь по туше монстра на спину. Снизу тварь не пробить, слишком крепкая броня. А вот сверху есть шанс добраться, если ударить в сочленение между туловищем и массивной головой.

Тварь почуяла опасность и закрутилась, пытаясь сбросить «надоедливую букашку». Ураганные порывы ветра, будто сговорившись с чудовищем, хлестали по бокам и норовили стащить вниз. Это едва не случилось, когда, пробороздив когтями полосы, сверзилась с туши и зависла вниз головой, зацепившись хвостом. Ну, точно летучая мышь-переросток!

— Бри, нет! — испугался за меня Эл и швырнул в богомола боевой артефакт.

Тот ударился о броню и отскочил, не успев сработать. А монстр ударил меня передней клешней наотмашь, отчего я кувырком перевернулась в воздухе и полетела вниз. Тварь раззявила пасть, чтобы отхватить от меня кусок, а я только и сумела дернуть обгорелыми крыльями и упасть рядом с артефактом. Подсунула под него уцелевшее крыло, чуть приподняла и ударила наконечником жала, направляя заряд прямо в раззявленную пасть. Зубы клацнули в жалких сантиметрах от морды, заглатывая артефакт и срезая левое крыло вместе с хвостом. Я взвизгнула от прострелившей боли, а потом раздался оглушительный взрыв, вмиг поджаривший шерсть. Грудину проткнул здоровенный осколок, а сверху обрушилась туша богомола, заживо погребая под собой. Кажется, тварь все-таки попробовала меня на зуб.

— Брианна! — от леденящего душу крика полуорка остановилось сердце.

Я дернулась, силясь выбраться, но резко провалилась в темноту от дикой боли, разрывающей на кусочки.

Глава 22

Однажды я уже испытывала нечто подобное, когда вышибло дух после нокаута Адской Берты. Боли нет, чувств не осталось, значит, я снова умерла. Не удивительно! Что могло остаться от несчастной наалы после жестокой схватки? Если бы могла, истерично рассмеялась бы во весь голос. Кому понадобилось снова сохранять мой разум? Почему я все еще что-то помню и способна мыслить? Или именно так и устроена наша огромная вселенная с множеством миров? К одному привыкнуть не успеешь, как в другой бросают. Жаль, что больше никогда не загляну в теплые карие глаза полуорка. Надеюсь, он выжил, отобрал у гадины камень и спас Эйду. Иначе смерть нашей команды была напрасной.

Плавно, будто из тумана доносились странные звуки. Они походили на стрекотание насекомого, что напугало до ужаса. Однако я ошиблась: не стрекотание, а лязг металла. Затем и запахи вернулись. Не такие яркие, как в теле наалы, но гарь и сырость различила среди них.

Что-то воздушное пролетело рядом, обдавая кожу легким ветерком. Я пошевелилась, с опаской ожидая боли. Но вместо этого ощутила тяжесть конечностей. Машинально сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Неужели…

Распахнула глаза и подскочила на месте. Пространство расплывалось, но я отчаянно старалась сфокусировать взгляд. Первое, что отчетливо увидела — стройные ноги, согнутые в коленях.

Мои ноги! Те самые до боли родные со знакомыми отметинами шрамов.

И руки! С тонкими длинными пальцами.

Замотала головой и каштановая прядь упала на лицо. Я схватила ее и провела кончиками пальцев по гладким волосинкам.

— Потрясающе! — узнала собственный голос и сощурилась от яркой вспышки.

Перед лицом в воздухе застыл многогранный белый кристалл размером с две ладони. От него исходил холодный свет, освещающий пространство огромного помещения. По характерной обстановке я сразу узнала лабораторию и поняла, что нахожусь в том же мире. Причем в Пустошах, в проклятой башне, где водилась опасная нежить.

Даже не знала, радоваться или плакать? Не было возможности порассуждать о жизни и смерти, ведь кристалл пришел в движение и отлетел к другому металлическому столу, наподобие того, на котором лежала я, но накрытого тканью. Внимательно проследив за странным артефактом, остолбенела. Будто в насмешку вернулись остальные чувства. От холода задрожали губы, а тело покрылось гусиной кожицей. В нос ударил едкий запах серо-зеленой слизи, в которой сидела, как в склизкой луже. Но противные ощущения — ничто по сравнению с тем, что я увидела на другом столе!

Ткань слетела на пол, и кристалл завис над окровавленным телом Барсика. Из центральной части ударили лучи света, прожигая тело. Мне стало так страшно, что в панике соскочила с широкого ложа, поскользнулась на слизи и шлепнулась, охнув от чувствительного удара. Но это привычное дело — терпеть боль, оставив страдания и зализывание ран на потом. Взглядом случайно наткнулась на тотем, подаренный шаманом. Видно, слетел, когда меня доставили сюда, и закатился под металлический постамент. Потянулась к напитанной магией деревяшке и схватила, опасаясь, что отберут. Но никто не обратил внимания. Да и некому обращать: в лаборатории только я и сияющий камень, вырезающий на теле Барсика странные знаки.

Зачем? Он же погиб там, на площади? Впрочем, как и я. Или же богомол только ранил? В голове творился полный сумбур. События смешались в кашу. Казалось, оборотень еще жив — рука дернулась. Вид портил уродливый шрам во весь живот. Интересно, почему меня подлечили и вернули в прежнее тело, а бедного оборотня используют как дощечку для выжигания? Бастиан не заслужил подобного обращения!  Пусть недолго, но мы были друзьями, охотились вмести, убивали нежить. По какому праву эта светящаяся каменюка оскверняет тело оборотня?