Как приручить попаданку (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 34

— Тур, вам внизу попадалась пыль? — осторожно поинтересовался Элаим, медленно вытаскивая кинжал из ножен.

— Ее там полно, шагу не ступишь, чтобы не утопнуть по колено, — пробормотал Тур, — а… что?

— А ты прикасался к ней? Может, вдыхал? — уточнил Бастиан, повторяя маневр полуорка и перемещаясь к нам поближе.

— У меня часто от пыли глаза слезятся, сыпь по телу, поэтому Гор впереди шел, а я позади, по его следам, ожидая, пока поганая мерзость осядет. На обратном пути уже не до того было, может, попало немного. Но пятен я не… — приподняв штанину, уставился на почерневшую голень, — наблюдаю.

Дальше случилось то, чего никто не ожидал. Из-под куполообразной крыши на Тура спикировала громадная туша монстра, впилась в него зубами и принялась рвать на части. Ошметки плоти отлетали в разные стороны, врезались в стены и стекали по ним жуткими кровавыми дорожками.

— Бей! Это Беролак! — вскрикнул Элаим и бросился на монстра с кинжалом.

Вслед за ним и Басти в прыжке обернулся зверем, чтобы вцепиться в серую, как вездесущая пыль, кожу монстра.

Наверное, впервые за мою короткую жизнь в теле наалы, поймала настоящий ступор. Первобытный животный страх сковал нутро резиновым жгутом. Не моргая, смотрела на Беролака и не понимала, как нечто подобное вообще способно существовать. От Лича у него была лишь общая форма тела, совсем отдаленно напоминающая человеческую. Слишком длинные когтистые руки-плети и мощные с вывернутыми назад коленями ноги. Ни единой шерстинки. Гладкий и обтекаемый череп с провалами вместо носа, широкой зубастой пастью и дикими овальными черными, словно сама ночь глазами. А по позвоночнику уродливыми наростами выпирал костяк кожистых крыльев с роговыми щупальцами по сочленениям и суставам серых полотнищ. Я сразу поняла, именно в них заключена особенность монстра менять форму и цвет, хамелеоном подстраиваясь под окружающую среду. А еще осознала, что Беролак и есть создатель смертоносной пыли. Она распылялась всякий раз, когда тварь двигала крыльями, а роговые наросты соприкасались между собой.

Пока изголодавшийся монстр с противным чавканьем пожирал несчастного Гора, охотники тщетно пытались достать Беролака. Но ни клинок Эла, ни клыки Басти не пробили бронированную кожу, источающую яд.

Полуорк и оборотень наглотались пыли и, если сейчас же не уничтожить эту гадость, нам конец!

Я медлила, но уже не от страха. Он прошел с первым криком Элаима:

— Анна! Улетай! — в схватке он превратился в большого зеленого орка и отчаянно бил клинком по непробиваемому брюху монстра.

Я не собиралась бросать Эла, расправила черные полотна крыльев мрака и спряталась до того, как Беролак меня обнаружил. Я чувствовала, как надо действовать, память прежней наалы подсказывала, как расправиться с монстром. Подкралась поближе, высматривая уязвимые места. Будто споры, роговые наросты источали проклятую пыль, которая медленно оседала в воздухе, разлеталась по округе и тихо поджидала жертв. Всех, кто попался в ловушку, Беролак пожирал. Но не сегодня! Пыль, как часть создателя, утратит смертоносное свойство, когда умрет хозяин.

Наполняя жало на кончике хвоста ядом, выбрала момент, когда Барсик отвлек Беролака, резко взлетела под купол и обрушилась на спину твари. Вогнала когти в крылья, разрывая их в клочья. Мерзкая плоть осыпалась серой пылью, однако на месте уничтоженных щупалец тут же выросли новые.

Зато я выдрала кусок плоти из спины Беролака, отчего тварь взвыла ультразвуком и заклекотала голосом, схожим со скрипом стекла. Жуткий звук ударил по ушам и вздыбил шерсть на загривке. Рана смердила такой резкой вонью, что я при каждом вздохе содрогалась от омерзения и боролась с тошнотой.

Тварь билась, как припадочная, пытаясь меня скинуть. А я закогтилась всеми лапами и молотила хвостом по хребту Беролака, впрыскивая яд. Беспощадно рвала крылья, сбившись со счета от их непрекращающейся регенерации. Весь мир посерел перед глазами. Я уже не видела, что делают охотники. Ярость к существу, уничтожившему двух наших парней, застила разум. Не успокоюсь, пока нежить не сдохнет!

Уши прострелило острой болью лопнувших перепонок, когда Беролак завизжал на высокой ноте и вдруг осыпался серой пылью. Я обессиленно рухнула в кучу осклизлых останков, которые вспыхнули зеленоватыми всполохами, обращаясь в пепел.

— Брия! Камень! Где он? — засуетился Элаим.

Его голос звучал так глухо, будто нас разделяла толща воды. Но я и так догадалась о причине беспокойства. Пришли мы именно за камнем, который излечит Эйду. Вот только… И правда! Где он?

Измученный схваткой Барсик вернулся в человеческий вид и прислонился спиной к стене. Тяжело дыша, дрожащим пальцем указал на обглоданный череп Гора. Как раз под ним мерцал крохотный бледно-зеленый камешек.

Я с облегчением вздохнула и поднялась на лапы, чтобы пододвинуть находку ближе к Элу. Но камень вдруг зашевелился и покатился прочь, отрываясь от пола. На мгновение завис в воздухе и полетел вниз по лестнице.

Первым за шустрой добычей бросился Элаим, на ходу принимая человеческий облик. Я ринулась за ним, проклиная рубленные металлические ступеньки, по которым тяжело спускаться, когда ты кошка.

Барсик обогнал меня в два счета, лихо перепрыгнув через мою неповоротливую тушку.

— Отдай! Или я за себя не отвечаю! — раздался отчаянный крик Эла.

Я оступилась и, пересчитывая ребрами ступени, кулем свались на пол. Тут же подскочила на лапы и встряхнулась.

Некромантка стояла у выхода из башни, держа на раскрытой ладони добытый страшной ценой камень. Все такая же красивая с аккуратно собранным на макушке хвостом черных волос. Смотрела широко распахнутыми глазами и криво улыбалась.

— Бросил меня, связался с наалой и не прогадал, правда, Эл? Тварь добыла для тебя желанный трофей! — камешек в ее руке зашевелился. — Так оставь ее здесь! В родной среде. Идем со мной. Я знаю, как быстро выбраться из Пустоши. Уже сегодня вылечишь Эйду, и мы больше никогда сюда не вернемся.

Бастиан прыснул со смеху и покрутил пальцем у виска. Сделал шаг вперед, но резко остановился, когда камешек по велению некромантки исчез.

— А ты, поганый перевертыш, проваливай! Твоя миссия на этом окончена! Советую, не вмешиваться в семейный конфликт!

— «Семейный?» — изумилась одновременно с вопросом Эла:

— Семейный? Кем ты себя возомнила, Джес? — полуорк напрягся каждой мышцей, но с места не сошел. Я тоже не дергалась. Стояла за его спиной, внимательно наблюдая за девицей. Если эту гадину спугнуть, снова уйдет порталом и плакал тогда наш камушек! Вот же мразь какая! Ничего святого! Знает ведь, что без камня не вылечить Эйду. Ненавижу шантажистов! Лучше бы ее Беролак слопал! Быстрее бы сдох, помучившись перед смертью от яда этой гадюки! Серая тварь в подметки некромантке не годится.

— Кем?! — злобно прищурилась гадина. — Мы выросли вместе. Или забыл, что мы сводные брат и сестра?

У меня челюсть отвисла. Барсик также удивленно взметнул брови и застыл гипсовой статуей.

— Мать приютила тебя в поселении, потому что нашла в лесу на грани жизни и смерти. Пожалела и впустила в нашу семью! Я всегда заботился о тебе, как о родной сестре…

— Ну, да! Благородный Элаим так хорошо заботился о сестренке, что однажды немного перестарался, — ее голос дрогнул и ресницы затрепетали, — в ту ночь ты говорил, что любишь! А потом женился на Соле!

— «Да ладно? Зеленокожий спал со сводной сестренкой Джессиль?! Я не ослышалась?! Вот, кобель! Это многое объясняет».

— Наша связь была ошибкой. Мы решили, что лучше расстаться.

— Ты решил! — закричала на надрыве. — А мне, что прикажешь делать? Я думала, после смерти Солы ты поймешь, нам судьбой уготовано быть вместе! Нет же! Какие-то принципы выдумал! А сам эту тварь любишь больше меня! — некромантка ткнула пальцем в мою ошарашенную морду. — Хватит! Больше не буду за тобой бегать! Побегай теперь ты, если хочешь спасти дочь! — стрелой Джес вылетела из башни, а мы всей гурьбой за ней.