Мне все равно (СИ) - Блио Элен - Страница 38

Счастье такое было там. Тогда.

Не знаю, почему вспоминаю, может, потому что жарко.

Кто-то гладит меня по щеке. Открываю глаза.

Ромка. Мой Ромка.

- Мышка… ты как?

- Хорошо.

Хочу сказать, что хорошо, потому что он рядом, но не могу, сил нет.

- Спи, малыш, тебе отдыхать надо.

- Да. А ты?

- Я буду с тобой. Останусь тут. Мне разрешили.

Я засыпаю. Мне снится счастье.

Море. Соня. Бассейн. Я прыгаю в него, но вместо мальчика-чеха меня ловит мой Тор. И корчит рожицы. И я смеюсь.

Интересно, где сейчас Михал? Я знаю, что Соня потом в сети нашла Лукаша. Он даже какое-то время писал ей. Писал, как жаль, что тогда они не успели познакомится ближе, как жаль, что она в другой стране, могла бы быть великая любовь.

Соня мне тогда сказала – для великой любви не преграда другая страна.

Это, наверное, так. Я хочу в это верить.

Что для великой любви нет преград.

Утром мне уже лучше. Я очень прошу меня выписать. Хочу домой. Рома сказал, чтобы я не волновалась по поводу оплаты счета, тут не так все дорого, тем более главный врач – тот, который меня немного напугал вначале своим грозным голосом – дядя Коршуна.

Вспоминаю, как Коршун и Селена вломились в туалет. Я видела их, хотя сознание было уже спутанное. Плохо соображала.

В голове одна мысль была. Мне нельзя умирать. Потому что, если я умру, что будет с мамой? Она не сможет. И отец тоже. Я жить должна ради них.

И ради Соньки. Потому что я помню её слова. Хорошо помню.

«Живи. На полную катушку. За себя и за того парня, ладно? За меня?»

Я буду, Сонечка… буду…

Звоню маме, она переживает, расстроена. Узнала обо всем, Слава Богу, он Ромки и от доктора Товия. Он позвонил папе.

- Мамуль, не волнуйся, ну, я сама виновата, надо было дома сидеть. Ничего, все будет хорошо. Не вздумайте отпуск отменять!

Мама не знает, что в школе произошло. Но я понимаю, что это пока… Хорошо бы, сейчас не начался разбор полетов.

Нет, я понимаю, что и Миронова и её приспешники должны за всё ответить. Но я не хочу сейчас срывать маму. Не хочу всего этого.

Ромка со мной. Ночь он проводит в клинике, конечно, не в моей палате, в соседней. Но утром часов в семь уже спешит ко мне.

Развлекает, отвлекает. Коршун приезжает позже, после обеда, один без Селены. Я спрашиваю, как она. Но Стас переводит тему и больше ничего не вспоминает. Хотя, мне кажется, у них идёт горячая переписка.

Меня решено еще на одну ночь оставить тут. Ромка тоже остается.

Я этому рада.

Товий Сергеевич заходит, спрашивает, как самочувствие.

- Девушка Калерия, скажите мне, пожалуйста, вы же не против, что ваш молодой человек тут остается? И я могу рассчитывать на ваше благоразумие?

- Да, конечно. – смущаюсь, говорить о своих чувствах с посторонним странно.

- Я хотел его вчера еще домой отправить, а потом Стасик мне рассказал про обстоятельства… В общем, я решил, что чем дальше он сейчас от вашего района, тем лучше. Кое-кто там целее будет. Да и Тор твой глупостей не наделает.

До меня доходит, о чем говорит главврач.

Точно! Если бы Рома вчера уехал, то… Наверняка он нашел бы и Беляева, и Разумова… и Миронову с Дуней. И это было бы не очень хорошо.

Стас привез Роме домашнюю одежду, зарядку и ноутбук. Мы смотрим кино. Сидим на одной кровати, обнявшись. Я сначала боюсь его заразить, но Тор так на меня смотрит.

Пневмонию, кстати, не подтвердили. Да и вирус уже почти не беспокоит. Доктор сказала, что всё благодаря стрессу. Организм мой мобилизовал все свои силы. Бывает. Но все-таки надо еще чуть-чуть понаблюдать.

Адреналин вещь коварная. Благодаря ему всё может стать лучше на время, а потом…

Но я верю, что все будет хорошо.

- Лер, если твои сейчас не вернутся, думаю, ты должна пожить у нас. Родители только «за».

- Они же у тебя хотели уехать куда-то?

- Ну… они могут уехать на Новый год. На пару дней. Анфиса будет заглядывать.

- И ночью?

- А чем отличается день от ночи? Лер, все всё понимают. Если нам с тобой было бы нужно, мы бы всё сделали у всех на виду средь бела дня.

- Я не готова у всех на виду…

- Я не то имел… ну… ты поняла. Это всё… просто название. День. Ночь. Можно и днем. Если нужно.

- А тебе нужно? – спрашиваю, а саму трясёт. Не знаю, что он ответит и как к этому отнестись.

- Мне нужно. Ты сама знаешь как и когда мне нужно.

Опускаю глаза. Бледнею. Мне и стыдно, и приятно. Переплетаем пальцы.

Он такой… такой настоящий, что мне даже больно…

- Ну, к тебе, так к тебе, только…

- Что?

- Ром, можешь пообещать?

- Пообещать? Конечно могу, - он ухмыляется, а мне не до смеха.

- Пообещать и выполнить.

- Ну… с этим проблемы, мышка. – смеется, чуть толкая меня плечом, потом обнимая… - поцеловать тебя хочу, и страшно.

- Почему?

- Вдруг тебе нельзя, ты болеешь…

- Это скорее тебе нельзя.

- Но очень хочется.

- Ром! Серьёзно!

- Лер! Я тоже!

Сама его целую. Нежно. Мягко.

Почему-то так больно от этого поцелуя! Представляю, что он может быть последним. И… рвет всё в груди.

Нет! Не хочу! Не могу… впиваюсь в него, вцепляюсь, всхлипываю. Разряды тока, разрывы пространства. Сознание в клочья…

Я же могу только с ним! Я же не смогу без него! Пожалуйста, Господи, пожалуйста, не надо! Разреши нам счастье! Помоги…

- Лерка… родная моя… любимая.

- Ром пообещай, что ты не будешь мстить! Пообещай, что ничего не сделаешь. Пообещай! Пообещай! Мне так страшно… пообещай…

Молчит. Отрывается. Дышит зло.

- Я хочу чтобы им было плохо, Лер. Очень плохо. И больно. И страшно. Чтобы… чтобы под себя от страха… с-суки…

- Рома! Нет! Пожалуйста! Ты… тебя посадят. Ты знаешь кто родители Мироновой, и Разума тоже…

- Мой отец тоже кое-кто. И кое-кого знает. И отец Стаса, да и Да Винчи. Думаешь, мы так просто позволим нам навредить?

- Ром, я не думаю. Мне просто страшно. Я боюсь.

- Чего ты боишься?

- Боюсь тебя потерять.

- Ты не потеряешь, малышка, не потеряешь… Я же твой весь, понимаешь? Весь твой. Давно. Я… тогда еще, в коридоре, помнишь? Увидел, как ты идешь, вся такая серьезная, в телефон уткнулась. Красивая, умная девочка. И знаешь, словно молот Тора в грудь с размаху. Бум! Всё… и я твой. Навсегда.

Навсегда… Навсегда…

Разве бывает действительно в этом мире что-то, что навсегда?

Ах да. Бывает.

Смерть.

Только смерть – постоянная. Константа.

Это я хорошо знаю.

Глава 37

- Тебе удобно?

- Удобно, спасибо.

- Что-нибудь хочешь? Чай? Кофе? Кофе же можно тебе? Мед есть, натуральный с пасеки, да, еды полный холодильник, мама сама все готовила, хочешь?

- Хочу! – она смеется, а я почему-то тупо зависаю, думая о том, что она бледная. Опять слишком. – Хочу, чтобы ты сел рядом и не суетился.

Выдох. Норм. Все в порядке. Да?

Чёрт…

- Ром, все хорошо, правда.

Она у меня дома. В домашней одежде. Простой спортивный костюм, штанишки и толстовка, приятного цвета, про который Лера говорит, что он мятный. Не понимаю почему. Мята же зеленая? А он какой-то… бледно-голубой…Не важно.

Она тут. С ней все хорошо. Пневмонии, бронхита, воспаления легких нет.

Даже легкий вирус прошёл. Всё в порядке. И я улыбаюсь ей. А она мне.

Ни хрена не в порядке. Потому что ублюдки, которые сделали это с ней сейчас спокойно отдыхают со своими родоками где-то на югах.

Потому что «Ксенон» явно собирается всё спустить на тормозах. Задолбала моих звонками. Просит провести со мной беседу, чтобы я не думал мстить.

Один раз вообще круто задвинула, мол Лера сама виновата! Кабздец!

Жалею, что в тот момент не стоял рядом с директрисой, и не смотрел в её честные глаза. И жалею, что она женского пола – женщиной её назвать, уж простите, не получается. Су…

Короче, мне очень хочется оградить мышонка от всего.