После измены (СИ) - Крамор Марика - Страница 38

— Ты по делу? А то мне некогда.

— Даш, мне отец рассказал о беременности. Скажи честно. От меня?

— Нет.

— Я попросил честно.

— Честно нет. Но отчитываться я не обязана.

— Даш…

— У тебя своя жизнь. У меня своя. О том, что было, забыли.

— Но ты не будешь против теста?

— Отец ребёнка будет против.

— Даш, не криви душой. Мне нужно знать…

— Ребенок не твой, — понижаю голос, — это все, что тебе нужно знать.

— Пожалуйста. Я бы хотел удостовериться.

— Не получится. Извини, болтать некогда. За меня папа проблемы не решает. Мне самой разгребать нужно.

Отключаюсь, корю себя за срыв. Нужно уметь держать себя в руках!

На стол рядом со мной с глухим стуком опускается кружка дымящегося чая.

— Даша, а с кем ты сейчас разговаривала?

Глава 40

В смятении медленно поворачиваю голову. Взгляд плавно скользит от мужского запястья вдоль крепкого предплечья… до локтя…

Йохан ловит мой смущённый взгляд.

— С женихом бывшим.

— Насколько я понял суть разговора, он считает ребёнка своим?

Вся краска сходит с моего лица. Нет. Нет-нет-нет-нет-нет! Это совсем не то, что нам с Йоханом сейчас нужно! Совершенно не то!!!

— Для этого есть реальные основания?

Требовательные нотки разрезают голос.

— Он не обладает полной информацией, поэтому сделал неверные выводы. Реальных причин нет. После разрыва мы с ним ни разу не виделись.

— Тогда откуда ему известно?

Встаю к Йохану. Мои ладони накрывают его плечи, и я ощущаю, как напрягаются крепкие мышцы.

— Это вышло случайно. Когда выходила от врача, я встретила… общих…

— Знакомых? — настороженно подсказывает.

А я не готова признаться Йохану, что ко мне приставал несостоявшийся свекор! Это и неприятно, и стыдно, и … о боже, это просто отвратительно! Да и зачем ему знать? Только нервов добавить?!

— Да. Знакомых. И так получилось, что новость дошла до Сергея.

Невыносимо стоять под этим взглядом. Неужели не верит? Да, разговор получился странным и неуместным. Спасибо, Сереж, ты очень «вовремя»! Зачем я только ответила?!

— Ты уверена, что вы ни разу не виделись с тех пор, как разошлись? Ты ведь была свободной женщиной.

Крепкие ладони обвивают талию, притягивают вплотную.

— Ни разу, — вопреки моим нечеловеческим усилиям, голос становится ярким, игривым. Почти мурлычу. Когда этот мужчина рядом, я чувствую себя счастливой. — А теперь я уже несвободная?

— Это не то слово, какая несвободная.

— Йохан, может быть, мы все же сделаем ДНК-анализ? Чтобы у тебя никогда в будущем не возникало сомнений?

— Мне это не нужно.

****

— Ой, смотри! Смотри, как носится!

Алисия пальчиком нажимает на кнопку лазерной указки, и зелёная точка появляется в пяти метрах от нас.

Сенатор срывается с места и грациозно мчит за ярким пятном.

Малышка водит указкой по асфальту из стороны в сторону. Получается нехилый такой разбег!

Когда она снимает пальчик с кнопки, пёс начинает живо вертеться и искать «добычу». Сенатор уже явно подустал, но все равно с энтузиазмом продолжает игру, а Алисия заливисто смеётся.

— Ничего себе у вас тренировки! Я даже не знала, что так с собаками занимаются.

— Это тренирует мышцы и выносливость. Сам я теперь не могу с ним бегать.

— Я тоже хочу попробовать! — ну как тут удержаться?!

Алисия подбегает ко мне. Получаю в руки «снаряд».

Сенатор реагирует на каждое перемещение точки. Он похож на дьявола. Молниеносно, точно, прицельно пытается нападать. Лапы у него огромные, мощные. Движения резкие, устрашающие.

— Все. Он устал. Ему хватит.

Йохан подзывает любимца. Звучит резкая команда, уверенный взмах руки, затем ладонь плавно опускается… Сенатор тут же вытягивает лапы и ложится на асфальт. Йохан командует дальше, и пёс сразу же встаёт. Затем садится. Затем ещё пара повторений. Уму непостижимо! Беспрекословное подчинение.

— Как ты его так вышколил?

— Мой друг держит питомник доберманов. Он мне много помогал.

— Питомник, — обхватываю себя руками. — Боже. Я б там поседела от страха. Такие дьяволы вокруг.

— Сейчас большинство его собак не такие внушительные и грозные. И вообще мало напоминают эту породу.

— Как это? — округляю глаза. Сенатор выглядит потрясающе, надо признать.

— Теперь доберманы с купированными хвостами и ушами не допускаются к международным выставкам. Микаэль много лет разводит эту породу и теперь чуть не плачет каждый день, когда видит необрезанные уши. Попрошу его прислать фото. Взглянешь.

— А ты тогда зачем купировал?

— Я и не собирался его выставлять.

Йохан присаживается на корточки, а Сенатор получает свою порцию ласки и мягкое игровое кольцо в пасть. Счастливый пёс рысит вперёд, радостно на нас оглядываясь. Уши торчком, поступь мягкая.

— Ну что?! Теперь можно в гости? — ликует Алисия.

— Да, поехали.

— Ты собаку к родителям берёшь?

Я думала, мы заведём его домой!

— Он спокойно полежит, пока мы будем ужинать. Отец сказал, корм для него остался.

Родители Йохана звонили вчера. Спросили, сможем ли мы приехать. А раньше о подобных встречах они уточняли за неделю. Быстро поменялись их взгляды…

— А мама и папа уже там? — малышка увлечённо глядит в окно. Она напросилась побыть с нами. Йохану комфортно, да и я не против.

— Они уже на месте. Мы самые последние, — Йохан бросает вскользь и паркуется вдоль забора.

На подходе к дому сжимает мою ладонь.

— Готова?

— Ты не забыл, что мы решили немного повременить с новостью?

— Конечно, я помню. Я буду нем как рыба. Только форс-мажор вынудит меня раскрыть рот.

Знала бы я тогда, что форс-мажор не заставит себя долго ждать…

Глава 41

Без переводчика нереально сложно.

Йохан мне поясняет только самое главное.

Встретили меня очень радушно, с улыбками. Нох, как всегда, ведет себя несколько холодно, говорит спокойно, но я теперь понимаю, что он просто такой человек: всегда блестяще держится на высоте. Неважно, кто перед ним.

Отца Алисии я встречаю впервые. Высокий, очень худой мужчина с улыбчивым лицом. Широкий лоб, светлые волосы.

Не могу сказать, что я чувствую себя как дома: очень уж хочу производить на семью Йохана положительное впечатление и дальше и от этого жутко нервничаю. Разговоры пока что обходят стороной болезнь Йохана и наши дальнейшие планы. Но я уверена, что эта тема сегодня ещё будет ой как упомянута.

На самом деле мы с Йоханом оба немножко на взводе. Я вижу, что он переживает. Просто вида не подаёт и приободряет меня. И есть причины. Оказывается, нам с ним жить под одной крышей и ждать рождения малыша вместе — задача, которая на данный момент кажется непосильной.

Не потому что мы не хотим. А потому что есть правила пребывания в стране. И представителям миграционных служб плевать на мою беременность и сложную личную ситуацию гражданина своего государства.

Нох что-то уточняет у жены, и Ингрид — мама Йохана — тут же подскакивает на месте, округляя глаза. Забавно хлопает себя по лбу и несётся к холодильнику.

— Чего это она? — не в силах сдержать улыбку, тихонько уточняю у Йохана.

Про беременность мы пока что решили промолчать. И дело даже не в том, что ещё неизвестно, как отреагируют близкие Йохана на такую обескураживающую новость. А в том, что нам необходимо самим сориентироваться. Потому что в данным момент мы оба в растерянности. Никто не ожидал, что обстоятельства и время будут играть против нас.

— Папа попенял, что она забыла удивить тебя национальным блюдом — сюрстрёмминг. Хотя вряд ли оно придётся тебе по душе. Может, лучше не сто…

Ингрид, демонстрируя белоснежную искреннюю улыбку, ставит на стол овальную белую тарелку с серебристой рыбкой.

О… нет!

В нос ударяет убойной волной. Я зажмуриваюсь, сразу же отшатываясь назад. В лопатки впивается тонкая деревянная перекладина стула. Господи, какое зловоние! Желудок восстаёт мгновенно! Этот отвратительный запах проникает в легкие и, кажется, в каждую клеточку. Фууу! Я резко перекрываю дыхание. Дайте мне противогаз! Кто-нибудь!