La famiglia (СИ) - "Lieutenant Lama" - Страница 6

— У него татуировка на заднице.

— Ясно... два пальца свободно входит?

— Сейчас проверю.

Я чувствую, как в меня что-то пропихивают, и это неожиданно приятно. Я выдыхаю в ароматную шею и трусь о неё носом, отклячивая зад.

— Вот теперь точно потёк... — говорит голос того, что сзади меня.

— Тогда вставляй. Главное, надень себе на узел, чтобы сцепки не произошло.

Сзади снова шуршание, потом скользкий звук, как от раскатываемого презерватива. В задний проход что-то тыкается, и я ахаю, пытаясь насадиться, но когда это что-то начинает действительно входить, мне становится как-то не очень.

— Ну как? — спрашивает тот, на котором я лежу, бережно прижимая к себе мою голову.

— Охуенно... — шепчет голос сзади, и он такой низкий и хриплый, что я вздрагиваю от возбуждения.

В меня толкаются глубже, и я начинаю похныкивать.

— Больно... — говорю я вкусной шее. — Мне больно...

— Ш-ш-ш... — одни тёплые руки гладят меня по спине и по голове, а другие, горячие, крепко держат за зад, медленно пропихивая, — всё хорошо...

— Стэн говорил, что мальчишка с опытом... — сообщает голос сзади, - разве ему должно быть больно?

— Стэн соврал. — Меня ласково погладили по волосам. — Можешь быть польщён, — говорит мужчина с усмешкой, — ты явно забрал его первый раз.

Мужчина сзади меня в ответ на это лишь стонет.

— Я не могу больше...

Я задыхаюсь, когда нутро пронзает боль. Моих ягодиц касаются чужие бёдра, и именно так я сквозь алкогольный дурман понимаю, что меня сношают в жопу.

Я, было, принимаюсь вырываться из рук мужчины снизу, но он внезапно оказывается довольно сильным, или это я слишком пьян, но на месте меня удерживают.

— Полегче, Вико.

— Блять, я не могу, так пахнет... — Мужчина сзади склоняется ко мне, вылизывая шею и плечи, засаживает размашисто, нетерпеливо.

— Сдерживай себя, — холодно говорит второй. — Ты человек, а не животное. Дай мальчику привыкнуть.

Мужчина сзади останавливается, тяжело дыша мне в шею.

— Я сейчас... Это невозможно... С омегами всегда так?

— Почти.

Меня гладят по спине, елдак внутри больше не ходит поршнем и даже начинает приносить тихое удовольствие, а шея передо мной становится ещё ароматнее. Я почти расслабляюсь, когда член внутри меня начинает увеличиваться, и это больно. Я впиваюсь ногтями в плечи мужчины под собой и всхлипываю.

— Вытаскивай, — командует нижний.

— Ещё чуть-чуть... — стонет тот, что сверху, задвигая внутрь меня ещё глубже.

— Вытаскивай, если не хочешь порвать.

Я слышу за спиной тягостный вздох, и член с разбухшим основанием выскальзывает из моего тела. Это приносит облегчение от боли и дискомфорта, но мне будто бы становится только хуже. Я хочу что-то внутрь.

— Нет... — ною я, подаваясь назад, но на меня никто не обращает внимания.

— Теперь сожми узел рукой, Вико. Да, вот так. Молодец.

Сзади меня раздаются стоны, и я обнимаю мужчину под собой покрепче, потираюсь носом о его шею, а пахом о его пах.

— Тебе, видимо, ничего сегодня не светит.

— Почему это? — усмехается мужчина снизу.

— У него там сейчас так разработано...

— Это омега, Вико. Ткани прямой кишки у них такие же эластичные, как и ткани влагалища у женщин. — Меня поглаживают по пояснице, по копчику, а затем тонкие пальцы скользят внутрь. Я постанываю от удовольствия. — А сейчас смотри, как надо.

    Когда в меня входит член второго мужчины, боль остаётся уже лишь отголосками. Я постанываю, двигаюсь уже сам, в своём ритме, нюхаю чужую кожу, вылизываю, прижимаюсь.

    Мой член принимается ласкать мозолистая ладонь, и я отстраняюсь, чтобы мужчине было удобнее мне дрочить. Водянисто-голубые глаза пристально смотрят на меня, пока руки умело доводят до оргазма, и я снова падаю Джейку на грудь, ощущая, как вновь набухает член внутри меня. И внезапно это так хорошо, и так сладко пахнет его шея, что я, не отдавая себе отчёта, впиваюсь в неё зубами, глубоко и крепко.

========== Часть 3 ==========

С того отвратного вечера проходит почти месяц. Очнувшись весь мокрый на диване, я первым делом пошёл давать дяде пизды. Впервые жалею, что из-за модельного бизнеса приходится держать процент жира под контролем. Будь я хотя бы немножко потяжелее, то уделал бы Стэна на одном только возмущении, но этот сраный зожник моё диетное тельце только так перекидывает.

— Псина ты сутулая! Гнида вонючая! — бешусь я и бьюсь безумной рыбёхой в дядином захвате. — Что б я ещё раз! Ещё раз с тобой дело имел! Как ты смеешь называться моим дядей! Ты же даже мой крёстный! Ты! Гнида сутулая! Псина вонючая! Сколько тебе заплатили, а? Сколько? Что ты получил за жопу любимого племянника?!

— Контракт с «Эджи»... Для тебя вообще-то!

— Сука ты! — Я замираю, глядя Стэну в лицо. — Больше даже не проси меня тебе помогать! И массаж тебе делать не буду! И печеньки мои! Больше не для тебя! Для всех! Кроме тебя!