Цветок для короля (СИ) - Моран Маша - Страница 75

Катарина похолодела. Руки предательски задрожали, и она едва не опрокинула пиалу с целебным настоем.

Она быстро обернулась. Алхимик сказал это достаточно тихо, чтобы не быть кем-то услышанным – министры чинным рядком уселись на одну из коек в дальнем конце лазарета. Дайске продолжал вырезать защитные заклинания, и его нож производил жуткий звук. А еще громко завывала метель, настолько свирепая, что от ее ударов дребезжали стекла.

Никто ничего не услышал. Никто. Ничего. Не услышал.

Во рту стало так сухо, что язык едва повернулся:

— Я – мужчина!

Алхимик растерянно моргнул и тут же стремительно покраснел:

— О-о-о… простите меня, господин… Я… Просто… моя мать тоже иноземка, и я подумал… До этого я встречал всего несколько иноземцев мужчин, и вы… не похожи ни на одного из них… Вот я и подумал… – Под конец он уже едва слышно шептал, повесив голову.

Катарина вымученно улыбнулась:

— Ну, мужчины тоже бывают разные.

Алхимик выглядел так, словно сейчас свалится в обморок.

— Просто… Просто вы слишком красивы для мужчины…

В лазарете повеяло сквозняком и запахом мокрых осенних листьев. Катарина бросила взгляд на окно: закрыто. Тогда откуда..?

О, боги… пощадите ее…

Она несколько раз нервно оглянулся, но не нашла ни одного признака присутствия принца. Показалось. Точно. Скорее всего просто показалось.

— Шанюань, поверить не могу! Даже в таком состоянии ты умудрился заболтать господина лекаря так, что он ищет повод скрыться от тебя?!

Бедняга Шанюань подпрыгнул и с выражением глубокого несчастья посмотрел на Катарину. Румянец сменился почти багровыми пятнами.

Катарина осторожно обернулась. Министр… церемоний. Фань Му, кажется. Он постоянно гладил свою бороду и на все смотрел с легкой улыбкой. Вот у кого нужно невозмутимости поучиться.

— Простите, господин лекарь… Мой сын всегда был излишне болтлив. Что бы он вам ни сказал, не воспринимайте его слова всерьез.

Сил хватило лишь на кивок. Что он имел ввиду? Слышал или нет?

— Так где Его Высочество? – Министр, которого Катарина про себя прозвала министр-жаба, оглядывался по сторонам, словно надеялся, что принц появится из шкафа или чудесным образом выберется из очага в стене. – Его разбудили? Доложили о нас? Или он опять болен и не может никого принять? И хорошо бы нам поужинать. И сходить в купальню. Мы проделали долгий и опасный путь.

Дайске вдруг выпрямился:

— Если вы не заметили, это – военная крепость. Нищая, заброшенная и подвергшаяся нападению. Если вы хотите искупаться, то найдите свободный двор, натаскайте воды и соберите дров. Если желаете отужинать… засейте поле, соберите урожай и приготовьте себе. Тут нет слуг, готовых по первому же требованию целовать вам ноги. Тут даже генерала больше нет. Хотите выжить? Выживайте.

Министры шокированно молчали, пока назвавшийся Люй Шен шумно не сглотнул и напряженным голосом не спросил:

— Мы преодолели полный невзгод и тяжестей путь. Много раз едва не стали жертвой этих исчадий. И все – ради возможности найти наследного принца. Он ведь здесь? В крепости?

Дайске воткнул нож в гроб черного монаха и скрестил руки на груди:

— Если бы ваш путь был хоть в половину таким тяжелым, как вы рассказываете, то вы бы знали, что наследный принц погиб, защищая вас, пока вы отсиживались в повозке.

Звук бьющейся посуды был подобен грому.

В дверях лазарета застыли Сюли и Айми.

У их ног лежали два подноса и груда разноцветных осколков.

— Н-наследный принц? П-погиб? – Айми ворвалась в лазарет. Под ее ногами захрустели осколки глины и фарфора, неприятно зачавкала испорченная еда. – Вы же… вы же не о господине Ван Лине?

— Что, госпожа Айми, больше вас не радует его хворь? – Дайске вскинул бровь.

— Хотите сказать, – Сюли тоже зашла внутрь, – господин Ван на самом деле… был…

— Наследным принцем. – Дайске кивнул. – Да.

— Вы знали?! – Айми бросилась к Катарине, тыча в нее пальцем. – Знали? Отвечайте же! – Она встряхнула Катарину за грудки, и стоило огромных усилий оторвать ее руки от себя. –Конечно, вы все знали…

Катарина оттолкнула обезумевшую сароен, но та и не думала успокаиваться:

— Почему вы его отпустили? Почему позволили идти туда?!

— О-о-о… – Катарина криво ухмыльнулась. – Теперь он оказался намного лучше генерала? Утраченный шанс получить сытую жизнь и молодое тело? Конечно, кому нужен генерал-предатель, когда есть наследник престола? – Катарина с силой надавила Айми на плечо, заставляя ту опуститься на последнюю свободную койку. – И не говорите, что испытывали к нему какие-то чувства! Он был вам нужен, как способ перебраться в столицу и ублажать красивого мужчину вместо обрюзгшего старика!

— Ах ты мерзавец! – Айми пришла в ярость. Бросилась к Катарине, но Сюли с неожиданной для своей миниатюрной фигурки силой, удержала ее.

— Постойте… – Молодой алхимик, кажется, Шанюань, с трудом поднялся и посмотрел на Катарину: – Хотите сказать, что тот воин, который… который взорвал себя, был… Его Высочеством?

Значит, заклинание Дайске все же подействовало… Двойник взорвался, навсегда погибнув. Больше нет господина Ван Лина…

— То есть, как это погиб? – Министр-жаба заметался между Дайске и Катариной. – Он – наследный принц! Он не может умереть в какой-то вонючей крепости, сражаясь с этими отродьями! Вы должны были защищать его! Сделать все, чтобы он выжил! Он… он должен жить… Он – наша последняя надежда. Без него все потеряно… Скажите, что это – ошибка! – Он повернулся сначала к Дайске, а потом ринулся к Катарине. – Он должен жить! Он не может умереть! Вы должны были…

Катарина не знала, как вести себя с этими людьми. Кажется, кто-то из них имел дела с ее отцом, а о его знакомых она была не высокого мнения. Они могли замышлять против Сунлиня все, что угодно. Возможно, они и проделали весь этот путь, чтобы избавиться от него.

— Вы здесь главный? – Писчий Люй Шен, похожий на огромную разъяренную птицу устремился к Катарине. – Вы должны отправить людей наружу – на его поиски. Возможно, он выжил!.. – Его мантия развевалась, как крылья. – Он нам нужен, понимаете?! Ну-у-ужен! – Он схватил Катарину за грудки и попытался встряхнуть, но не успел…

Размытая тень промчалась через весь лазарет. Свечи потухли, а травы, бумага и нитки разлетелись в разные стороны. Аромат влажного после дождя леса стал гуще и насыщеннее.

Словно из воздуха рядом с писчим возник Сунлинь. Он сжал его запястье, заставив Люй Шена скривиться от боли.