Клятва всадника ветра - Вебер Дэвид Марк - Страница 94

В этом была суть всего вопроса. Конечно, помогло бы, если бы Керите пришло в голову проверить подлинность - или, по крайней мере, точность - документов в Кэйлате. Она должна была это сделать, хотя бы во имя тщательности, хотя, если быть честной по отношению к себе, у нее не было абсолютно никаких причин сомневаться в них. И даже сейчас она была уверена, что Ялит и ее совет не видят причин сомневаться в них. И почему они должны это делать? Они знали, что в их распоряжении находятся оригиналы правоустанавливающих документов.

К сожалению, сам Томанак счел нужным заверить Кериту, что копии, находящиеся во владении Трайсу, определенно не были подделками. Одна из тех особых способностей, о которых она упомянула Сэлтану, заключалась в том, что никто не мог успешно солгать ей, прикасаясь к ее мечу, и что ни один ложный или намеренно вводящий в заблуждение документ или улика не могли ускользнуть от ее обнаружения, когда она держала клинок и призывала Томанака определить их точность. Это означало, что документы Трайсу были не просто подлинными, но и что они точно излагали язык оригинала и истинные намерения как Гарты, так и Келлоса. Керита видела достаточно в других расследованиях, которые она проводила, чтобы не желать категорически исключать из рассмотрения очень многие вещи, но она не была готова подвергать сомнению его личные заверения.

Что означало, что каким-то образом, каким бы невероятным это ни было, подлинные документы в Кэйлате были подделками.

Керита не поделилась этим выводом с Трайсу. И она воспользовалась своими полномочиями избранника, чтобы добиться от Сэлтана Клятвы Меча держать результаты сегодняшнего осмотра и расследования при себе. Это означало, что до сих пор никто, кроме нее, не знал, куда ведет ее неприятная цепочка улик. И она не собиралась делиться этим ни с кем другим, пока не увидит перед собой более ясный путь через лабиринт.

Она позволила своим мыслям вернуться на час или два к сегодняшнему послеобеденному разговору с Трайсу.

* * *

- И пролило ли ваше расследование какой-нибудь новый свет на мои разногласия с мэром Ялит? - спросил Трайсу, поигрывая своим стаканом. Как и многие сотойские дворяне, он особенно любил дорогие ликеры, производимые в Дварвенхейме и империи Топора. Керите они и самой очень нравились, но она также испытывала живое уважение к их силе. Вот почему она ограничилась вином, а не бренди, которое предложил ей Трайсу.

- Немного, милорд, - сказала она.

Он откинулся назад, приподняв бровь, и задумчиво посмотрел на нее.

- Могу ли я считать, что все, что вы с Сэлтаном обнаружили - или, по крайней мере, обсудили - сегодня днем, по крайней мере, не вдохновило вас немедленно принять решение против меня?

- В мои намерения никогда не входило "немедленно выносить решение" за или против кого-либо, милорд, - мягко сказала она. - На данный момент я бы предпочла не быть более конкретной, хотя честность и простая справедливость вынуждают меня признать, что, по крайней мере, пока ситуация значительно менее однозначна, чем я предполагала изначально.

- Что ж, - сказал он с легкой улыбкой, - полагаю, я должен считать это улучшением, учитывая ваши первоначальные комментарии ко мне. - Гнев Кериты всколыхнулся, но она твердо подавила его, и он продолжил. - И должен признать, - продолжал он, - что я рад видеть именно такую беспристрастность и готовность рассмотреть все доказательства, которых я ожидал от защитника Томанака. Тем более что у меня самого есть репутация упрямца. Я знаю, как трудно любому человеку, какими бы честными или благими ни были его намерения, по-настоящему рассмотреть новые доказательства, которые, по-видимому, противоречат доказательствам, которые он уже признал действительными.

На мгновение Керита задумалась, не нарушил ли каким-то образом клятву Сэлтан. Но как только эта мысль пришла ей в голову, она тут же отбросила ее. Она не верила, что судья сознательно или намеренно нарушил бы ее при каких угодно обстоятельствах. Более того, даже если бы он был склонен к этому, он не смог бы нарушить клятву, данную на мече защитника, который в момент клятвы на самом деле был тем самым Мечом Томанака. Это было просто очередным предупреждением ей никогда не недооценивать интеллект Трайсу только потому, что она ненавидела его мнения и установки.

- Да, это не всегда легко, - согласилась она. - Но это трюк, которым должен овладеть любой из защитников Томанака. Я полагаю, что лорд любого домена должен быть способен делать почти то же самое, если он собирается справедливо вершить правосудие.

Она приветливо улыбнулась, скрывая свое веселье - в основном, - как вспыхнули его глаза, когда ее выстрел попал в цель.

- С другой стороны, милорд, - продолжила она более оживленно, - я чувствую, что определенно добиваюсь прогресса в том, что касается документов и их интерпретаций. На данный момент у меня больше вопросов, чем ответов, но, по крайней мере, я полагаю, что выяснила, в чем заключаются сами вопросы. И я уверена, что Томанак в конце концов приведет меня к ответам на них.

- Но есть еще один вопрос, который никоим образом не связан с документами или, на самом деле, официально с самой Кэйлатой.

- В самом деле? - холодно сказал он, когда она сделала паузу.

- Да, милорд. Когда я разговаривала с мэром Ялит, мне стало ясно, что здесь замешано нечто большее, чем могут объяснить простые юридические аспекты вашего несогласия. Откровенно говоря, со стороны "дев войны" было много гнева. И, если быть столь же откровенным, в разговоре с вами стало совершенно очевидно, что то же самое верно и с вашей точки зрения.

Серые глаза Трайсу были жесткими, и она подняла одну руку в легком отбрасывающем жесте.

- Милорд, это почти всегда так, когда спор доходит до такой точки, как в этом случае. Это не обязательно потому, что любая из сторон по своей сути является злой. Это потому, что люди с обеих сторон - просто такие люди. И люди, милорд, злятся на других людей, которых они считают неправыми, или, что еще хуже, пытаются их каким-то образом обмануть. Это факт жизни, который любой судья - или защитник Томанака - просто обязан принять во внимание. Так же, как вы должны принять это во внимание, я уверена, когда вы вынуждены выносить решение между противоречивыми требованиями двух ваших слуг или арендаторов.

Было бы преувеличением сказать, что гнев Трайсу рассеялся, но, по крайней мере, он неохотно кивнул, признавая, что она высказала свою точку зрения.

- Довольно часто, - продолжила она, - есть дополнительные причины для гнева и негодования. Когда люди уже недовольны друг другом, они редко так заинтересованы, как могли бы в противном случае, в том, чтобы распространить преимущество сомнения на людей, с которыми они недовольны.

- Понимаю, что вы пытаетесь подготовить меня к какому-то вопросу, который вы намерены затронуть, и думаете, что я сочту его нежелательным, леди защитница, - сказал Трайсу с тонкой улыбкой, в которой на самом деле был след искреннего веселья. - Может быть, мы просто согласимся, чтобы вы сделали это сейчас, и продолжим?

- Ну, да, полагаю, мы могли бы. - Керита ответила ему улыбкой и кивнула головой в знак признательности.

- К чему я клоню, милорд, так это к тому, что непримиримость... мэра в этом споре, похоже, в немалой степени подпитывается ее убеждением, что вы проявили недостаточное уважение к Голосу Лиллинары в Куэйсаре.

- Что вы на самом деле имеете в виду, миледи, - ответил Трайсу ровным, жестким голосом, - так это то, что она считает, что я не проявил уважения к Голосу. И, раз уж мы заговорили об этом, она горько возмущена моей неспособностью раскрыть исчезновение - или убийство - служанок Голоса.

И снова Керита была удивлена его прямолинейным отношением. Возможно, ей и не следовало этого делать, размышляла она. Трайсу был во многих отношениях квинтэссенцией сотойи. Он мог быть способен на тактическую тонкость на поле боя, но в своей собственной жизни он презирал все, что имело привкус косвенного подхода.