Возрожденный Дракон - Джордан Роберт - Страница 66

Я трубил в Рог Валир! Мэт тихонько насвистывал часть знакомой мелодии, затем оборвал ее, когда к нему вдруг явились слова:

— Лучше бы уж нашлась там эта проклятая веревка, чтобы вылезти под не6о! — прошептал Мэт. Он позволил последним крошечкам сыра упасть на поднос. На миг он вновь почувствовал себя больным. Он старался думать отчетливо, проникать сквозь туман, заполонивший его голову.

Да, Верин спешила доставить в Тар Валон легендарный Рог, но теперь Мэт никак не мог вспомнить, знала ли Верин, что именно Мэт протрубил в Рог. Никаких слов, хотя бы намекающих, что ей об этом известно, Мэт не слыхал. В этом он был уверен. А может быть, только думал, что был уверен. А вдруг она все-таки обо всем знает? И если знают все они? Если только Верин не сделала с Рогом чего такого, о чем я не знаю, то Рог точно у них... Я же им вовсе не нужен! Однако кто может знать, что на самом деле замышляют Айз Седай и в чем они испытывают нужду?

— Пусть попробуют у меня спросить, — проговорил Мэт мрачно, — я никогда даже не прикасался к нему! Но если они все-таки знают... Если знают, я... Ну вот когда беда свалится, тогда и разберусь я с ней. Чтоб мне сгореть, не могут же они от меня чего-то потребовать! Не могут!

Тихий стук в дверь заставил Мэта, уже готового бежать прочь, покачнуться на своих слабых ногах. О, если бы он знал, где укрыться, да притом мог бы сделать больше, чем шагнуть всего три шага! Но убежища не было, а четырех шагов зараз ему не одолеть.

Дверь комнаты открылась.

Глава 20

ПОСЕЩЕНИЕ

Вошедшая в комнату женщина, облаченная в белый шелк и украшенная серебром, закрыв за собой дверь, прислонилась к ней и обратила на Мэта взгляд своих глаз, таких темных, какие он видел впервые в жизни. Она была столь прекрасна, что у Мэта прервалось дыхание: черные, точно полночь, волосы ее удерживались тонко сплетенной серебряной диадемой, а поза дамы была исполнена той грации, с какой иные красавицы отдаются танцу. Подумав вначале о возможности прежних встреч с ней, молодой человек тут же отбросил эту мысль. Ибо нельзя мужчине встретить сию прекраснолицую незнакомку хотя бы раз в жизни и после этого не думать о ней постоянно и каждый миг.

— При условии усиленного, а не ленивого питания вы, полагаю, через несколько дней уже встанете на ноги, — проговорила незнакомка, — а сейчас вам, возможно, удобнее было бы надеть на себя еще какое-то платье...

Мэт все продолжал взирать на прекрасную незнакомку, но внезапно он понял: он стоит пред ней нагой! Лицо его покрылось пунцовой краской, он метнулся к кровати, схватил одеяло, обернулся им, точно плащом, и скорее упал, нежели уселся на постель.

— Я прошу у вас прощения за свое... Я имею в виду, я... То есть я, конечно, не ожидал... Я... Я... — Наконец ему удалось вздохнуть. — Я прошу извинения за то, что вы обнаружили меня в подобном виде!

Он продолжал ощущать, как горят его щеки. Мэту на мгновение захотелось, чтобы Ранд, кем бы он теперь ни был, или хотя бы Перрин оказались здесь и дали ему дельный совет. Юноше они всегда представлялись чрезвычайно галантными кавалерами. Даже те девушки, которые знали, что Ранд с Эгвейн сговорены, не могли от него глаз отвести, а медлительная любезность Перрина казалась им деликатной и привлекательной. Мэт же, как бы он ни старался, пред девушками всегда ухитрялся выставить себя дураком. Вот и теперь то же самое!

— Я бы не должна была посещать вас, Мэт, столь нежданно, ибо я нахожусь в... в Белой Башне, — она улыбнулась, будто само название ее забавляло, — с абсолютно другой целью, но мне очень хотелось увидеть всех вас! — И вновь лицо Мэта стало красным, он еще больше закутался в плащ-одеяло, но незнакомка как будто совсем не собиралась дразнить юношу. С грациозностью более легкой, чем лебединая, она подплыла к столу. — Поднос опустошен, вы, я вижу, голодны. Этого и следовало ожидать, зная, как они обычно действуют. Но будьте уверены, вы с удовольствием съедите все, вновь для вас принесенное. Вы удивитесь тому, как скоро вам удастся вернуть свой вес и восстановить силы.

— Простите, — заговорил Мэт с робостью, — но я не помню, не был ли прежде знаком с вами. Я не хотел бы обидеть вас, но вид у вас... какой-то знакомый...

Она вновь обратила на него свой взгляд и смотрела до тех пор, пока он не стал стеснительно ерзать. Разумеется, женщина с подобной внешностью имеет право быть уверенной: увидев ее лишь раз, запоминают навсегда.

— Вполне вероятно, что вы меня видели когда-то прежде, — сказала она наконец. — Только вот где — не знаю. Вы можете называть меня Селин. — Она чуть склонила голову набок; по-видимому, она считала, что Мэт должен узнать это имя.

Он же в это время стал перелистывать страницы своей памяти. Ему казалось, будто он и в самом деле должен был раньше слышать имя красавицы, но когда, где?

— Вы, Селин, наверное, Айз Седай, да?

— О нет! — произнесла она негромким голосом, вкладывая в единственное слово уйму чувств.

Тогда Мэт наконец пристальней всмотрелся в женщину, способный теперь узреть не только ее внешнюю красоту. Она оказалась стройной и, как предположил он, наблюдая ее движения, исполненной силы. Он не мог точно определить ее возраст — на год ли она старше его или на два года, а то и на все десять лет? — но морщины по ее щекам не сползали. Ожерелье дамы, собранное из полированных белых камней и переплетенных серебряных нитей, гармонировало с широким поясом ее наряда, но Мэт не заметил, чтобы на пальце Селин блестело кольцо Великого Змея. Впрочем, отсутствие сего знака не должно было его удивлять — ни одна из Айз Седай не отрицала бы вслух своей причастности к пресловутому клану, — и все-таки он удивился. Вблизи этой женщины невольно ощущались ее уверенность в себе, обладание могуществом, равным, быть может, королевской власти, а кроме того, чувствовалось еще нечто — то, что для Мэта прочно было связано с Айз Седай.

— Но вы же вовсе не послушница, верно? — Он слышал: тем полагается облачаться в белое, но ничто не заставило бы Мэта поверить, будто она носит белый наряд в силу своей принадлежности к разряду послушниц. Да рядом с нею Илэйн выглядит замухрышкой! Илэйн! Еще одно имя всплыло в памяти.

— Едва ли это так, — промолвила Седин, улыбаясь уголком рта. — Давайте лучше предположим, что я — это некто, чьи интересы сегодня совпадают с вашими. Эти... Айз Седай намерены воспользоваться вами, однако вам, я думаю, это не придется по вкусу. Я готова принять ваше отношение к сему делу. Нет нужды убеждать вас, что слава вам не помешает!

— Меня — использовать? — Едва Мэт задумался над сказанным, как нахлынули новые воспоминания — воспоминания о Ранде, так как не Мэта, а именно Ранда собирались использовать в своих целях Айз Седай. Да будь я проклят, но они использовать меня не смогут! Я верю, о Свет, они не сумеют! — Но что вы имеете в виду? — спросил он у Селин. — Я для них персона не слишком важная, и никому, кроме себя самого, я не нужен. И про какую славу вы говорили?

— Я знала, это притянет вас. Вас, а не кого-то другого!

При виде ее улыбки у Мэта закружилась голова. Он взъерошил себе волосы рукой. Одеяло соскользнуло с плеча, но он поймал его прежде, чем оно успело упасть на пол.

— А теперь слушайте! — проговорил он. — Они во мне совершенно не нуждаются! — М-да, а если им понадобится, чтобы я в Рог трубил? — Я всего лишь скромный фермер! — Они, вернее всего, уверены, будто я каким-то там манером связан с Рандом. Однако Верин говорила... Нет, не было у него уверенности в том, Верин произносила подобные слова или Морейн, но юноша догадывался: большая часть Айз Седай о Ранде вообще ничего не ведает. И Мэт поставил перед собой задачу поддерживать их неведение по крайней мере до тех пор, пока он не исчезнет из поля их зрения. — Повторяю: я обыкновенный, самый простой сельский труженик. Хочется просто кое-что увидеть на этом свете, ну и вернуться к папаше на ферму.