Служу Советскому Союзу 2 (СИ) - Высоцкий Василий - Страница 42

-— Куда нас везут? -— спросил Дорин спустя пять минут езды.

— Вам всё сказать на месте, — повторил де Мезьер.

— Я требую... — начал было Дорин.

Договорить у него не получилось. В этот момент младший де Мезьер перехватил пистолет и с коротким взмахом ударил майора в лоб рукоятью. Майор запрокинул голову, а после постарался сфокусировать взгляд. Судя по всему, ему это удавалось плохо. Как бы не было сотрясения мозга...

— Не надо слов. Мы ехать недолго.

Вот и весь сказ. Я посмотрел на де Мезьера. Тот безучастно переводил взгляд с одного на другого, не сводя короткого ствола с моей груди. Из всех троих он выбрал меня самым опасным?

— Вот же... — покачал головой Сергей, а потом поднял руки, когда поймал взгляд Лотара. — Молчу, просто вырвалось.

Я человек понятливый, сразу понял, что словами тут ничего не порешаешь. Старался приглядываться к действиям и поведению "похитителей", но пока что никакой слабости и расхлябанности не обнаружил. Нас держали на крючке и отпускать никто не собирался. Судя по серьезности лиц — вообще никуда не собирались отпускать.

Ехали мы после инцидента и правда недолго. Вскоре машина свернула с основной трассы и углубилась в лес по накатанной дороге. Проехав вглубь, нам показались заборы из железной рабицы. Строения, напоминающие склады деревообрабатывающей фабрики, пустовали. На территории людей не видно. Двухэтажное здание впереди не коптило небо десятиметровой трубой. И вместе с тем не было ощущения заброшенности, нигде не видно поломанных досок и разбитых окон — просто у рабочих выходной.

На воротах в салон заглянул мужчина в тулупе. Увидев де Мезьера, он приветливо кивнул и пошел открывать. Мы проехали ещё с десяток метров, после чего остановились.

— Где мы? — не удержался от вопроса Дорин.

— Могу повторяйт по лбу! — вместо ответа сказал де Мезьер. — Выходить!

Мне почему-то вспомнились наклейки на стекла авто со схематическими фигурками и надписью "Можем повторить". Можем повторить...

Когда вышли, то я втянул воздух ноздрями. Пахло сосновой живицей и машинным маслом. Деревообрабатывающее предприятие... Пилорама. Мои домыслы подтвердились сложенными поодаль штабелями напиленного бруса и необработанными кругляшами, уложенными в ровную кучу.

Ворота лязгнули, закрываясь за нашими спинами. Я оглянулся. С разных сторон ворот приютились две будки, из которых неторопливо вышли две немецкие овчарки. Они смотрели нам вслед внимательными карими глазами. Безразличный ко всему привратник повернулся к нам спиной, как будто ничего в этом мире его больше не волновало, кроме как наблюдение за дорогой. "Буханка" проехала дальше, а Лотар чуть ли не вприпрыжку поспешил к ближайшему складу. Он постучал в дверь, обшитую металлическими листами, три раза, потом два, потом снова три.

Почти сразу же трехметровая дверь дрогнула, за ней раздался скрип отодвигаемого затвора, а потом дверь пошла на нас. Мы невольно отступили назад, ровно до того момента, пока в спину не уткнулись железные пальцы "Узи". Невысокий плотный мужчина в синем комбинезоне и такой же куртке посторонился, пропуская нас внутрь склада.

— Идти вперед! — скомандовал де Мезьер-старший. — Шнель-шнель!

— Блин, вот прямо как в фильме про войну, — не выдержал Сергей. — Аж мурашки по коже.

— Что они говорят? — спросил по-немецки Лотар у дяди.

— Что трусят и это напоминает им Вторую Мировую войну, — ответил старший.

— И эти трусливые щенки смогли одолеть Великую Германию, — вздохнул мужчина с блеклыми глазами.

— Придет время и вас одолеем, — буркнул я в ответ, напоминая, что тоже понимаю по-немецки.

— Да-да, — саркастически улыбнулся мужчина с блеклыми глазами.

Мы шли мимо сложенных штабелей трехметрового бруса. Всё выровнено, как по линеечке, в воздухе витал аромат смолы, невольно заставляющий вырабатываться слюну.

— Борь, чего они? — спросил Сергей.

— Нас обсуждают, — ответил я. — Говорят, что мы бздуны...

— Молчать! — рявкнул де Мезьер.

— А то что? Застрелишь нас, фриц? — повернулся к нему Дорин. — Все ваши действия будут тщательно описаны в рапорте, а потом...

— Мы приходить! — вместо ответа сказал де Мезьер. — Идти вперед!

Лотар открыл металлическую дверь в кирпичной стене. Внутри была небольшая комната с лавками и зарешеченным окном.

— Это что? Камера? Мы арестованы? — взглянул внутрь Дорин. — Я требую встречи с советским консулом! Мы... Ха!

Короткий удар в живот прервал его речь. Де Мезьер-старший коротко ткнул майора в живот кулаком, отчего тот согнулся пополам. Дорин даже упал на одно колено, не сумев удержать равновесие. Де Мезьер занес кулак, чтобы опустить его на голову майора, но...

В мозгу резко вспыхнуло: "Наших бьют!"

В машине я понимал, что в лоб майор получил за непонятливость, а тут... Тут было просто издевательство над человеком, чтобы сломать, чтобы подчинить. И вот это самое "наших бьют" затмило на миг инстинкт самосохранения.

Я не дал опуститься кулаку де Мезьера, заехав тому в зубы с локтя. Даже успел чуточку порадоваться — отомстил ему за уличный удар, за тот раз, когда провожал Ангелу Доротею. Де Мезьер отшатнулся, ударился о стоящий неподалеку штабель, я было дернулся к мужчине с блеклыми глазами, чтобы тот тоже не остался без "подарка", но в этот момент грянул выстрел.

— Хальт! Хенде хох! — крикнул Лотар, сжимая в руке пистолет.

Костяшки пальцев побелели от напряжения, он переводил ствол с одного человека на другого.

— Твою же мать, точно как в фильме про войну, — протянул Сергей, поднимая руки.

— Шайзе, — сплюнул кровавую слюну приходящий в себя де Мезьер. — Ты мне за это ответишь.

— Да мы квиты, — ответил я.

Де Мезьер промолчал, только показал на дверь в комнату стволом "Узи". Вместо него ответил Лотар:

— Забирайте свою падаль и заходите в комнату. Скоро за вами придут!

Я помог шипящему матом майору подняться. Под дулами оружия мы зашли в комнату, за нами лязгнула дверь и закрылся засов.

— Вот такое вот кино, — почесал затылок Сергей. — Нет, в подобной жопе я пока ещё не был...

Глава 37

Через пять минут после того, как нас заперли в комнате, снаружи раздался звук мотора. Это уезжала та самая злополучная «буханка», которая нас сюда доставила. Через зарешеченное оконце мы видели, что де Мезьер и мужчина с блеклыми глазами уехали. А вот Лотар остался. Скорее всего, где-нибудь засел неподалеку.

До самого вечера нас держали в неведении. В обед просунули в приоткрытую щель поднос с тремя мисками овсяной каши и тремя кружками чая.

— В чем причина нашего задержания? Чего молчишь, фриц? — спросил Дорин, когда молчаливый охранник просовывал еду.

Тот не ответил и закрыл дверь. Вот и весь разговор. Нам тоже говорить особо не хотелось, но и молчать было тоскливо. Основной тон задавал Головлев. Он рассказывал про свою жизнь, параллельно выпытывая про нашу. Я особо старался не распространяться. Выдал пару легенд из прочитанного или из чьих-то воспоминаний. Дорин тоже был неразговорчив.

На улицу упали сумерки.

Дорин оглянулся на нас:

— Ребята, это вообще ненормальная хрень. Вот так вот просто, посреди бела дня… Вообще ни к какие рамки не лезет. Ни допрашивают, ни разговаривают, ни даже в туалет нормально не сводят… Я пока терплю, но, похоже, не зря вон то старое ведро в углу поставлено. Есть какие мысли?

— Может, подкоп сделаем? А что? Я в книге читал, — сказал Головлев.

— Про Монте-Кристо? — на всякий случай спросил я.

Тот кивнул в ответ.

— Так там аббат Фариа три года рыл подкоп и попал в камеру к Дантесу, — на всякий случай уточнил я. — И потом они вместе рыли другой подкоп. Вот только Дантес сбежал не по подкопу, а подменив тело умершего аббата своим. Кто будет аббатом?

— Я коммунист, мне аббатом быть нельзя, — ответил майор.