Служу Советскому Союзу 2 (СИ) - Высоцкий Василий - Страница 41

— А что дальше? Вот собьют весь настрой, а потом ещё и спрашивают, — пробурчал Сергей, но продолжил. — В общем да, была у нас в классе одна красавица, Маринка Иванова. По ней не только одноклассники сохли, но ещё и учителя заглядывались. Особенно физрук. Понятное дело, что мне вообще ничего не светило. Она была осыпана вниманием с ног до головы, куда уж мне соваться…

— Да уж, — крякнул Дорин.

— Эй, не любо — не слушай, а врать не мешай! — прикрикнул Сергей. — Сейчас вообще рассказывать не буду.

— Молчу-молчу, — голосом дедка из кинофильма «Морозко» ответил Дорин.

Я сжал губы, чтобы не расхохотаться — так похоже получилось. Вот уж не ожидал от хмурого майора подобной пародии.

— Ладно, продолжим. На чем я остановился? А! Вспомнил! Так вот, вышла Маринка замуж рано. Выскочила чуть ли не после школы. Но, что-то у неё не задалось с мужем — всё-таки ещё дети, хоть и учились в универе. В общем, осталась она одна. Что-то там в семье у неё случилось, что после этого она никого к себе не подпускала. Детей не было, так что разбежались легко. Что было, она не рассказывала, а я и не допытывался особо. В общем, увидел её через пять лет после школы и снова в груди всколыхнулось то самое чувство. Я думал, что всё, вышла прочь и забуду, а оказалось, что нет.

Майор подмигнул мне, мол, складно врет рассказчик. Я кивнул в ответ.

— Так вот, увидел, что без кольца на безымянном пальце, так и всколыхнулось. Начал я потихоньку наводить справки. Вызнавать, что и как. Потом узнал, что одна и никого не подпускает к себе. Вроде молодая ещё девчонка, а хоронит себя на бухгалтерской работе. А ещё собралась на лето в Сочи отдыхать. Вот тогда-то и родился гениальный план по ловле Маринки в собственные сети.

Солнце отразилось в большой витрине мясной лавки. От вида колбас и нарезки у меня заурчало в желудке. До обеда оставалось ещё полчаса, но маркетологи магазина умели вызывать голод видом красиво уложенной еды. А ещё я увидел в витрине, что в отдалении за нами движется УАЗ-452, в простонародье «буханка». Эта самая «буханка» ехала неторопливо, как будто пыталась подстроиться под прогулочный шаг.

У меня по спине пробежали мурашки. Вроде бы ничего в этой самой машине не было, но чувство тревоги немного поубавило радость от прогулки под солнцем.

— Так вот, купается моя ненаглядная Марина, думает о здоровье и прочем, а тут под руку попадается ей бутылка! Вот прямо запечатанная сургучом, всё как полагается. Если бы нашли в акуле, то была бы из «Детей капитана Гранта». Внутри этой бутылки что-то белело. Марина вместо того, чтобы выкинуть её в мусор, отнесла к себе в санаторий. Там распечатала и нашла несколько писем, чуть подмоченных водой, но просушенных на солнце. Было там письмо от некоего Максима Герова, что, мол, мама, мы потерпели крушение неподалеку от Стамбула. Подорвались на мине с военных времен. Доплыть вплавь не получится, но на сооруженном плоту получится продержаться ещё какое-то время. С ним ещё четверо друзей. Остальные погибли при взрыве. Мама, люблю тебя и всё такое. Нашедшему просьба передать по адресу туда-то туда-то…

Сергей даже картинно вздохнул и вытер сухие глаза, подчеркивая драматичность написанного.

— И что? Спасли? — спросил я.

— Слушай дальше. В общем, среди похожих писем было письмо от одного человека по имени-фамилии Сергей Головлев. Писал этот самый Сергей, что передает он привет своим родным и близким, а также хотел бы передать послание Марине Ивановой из школы тридцать пять выпуска шестьдесят пятого года. Что, мол, любил её всё это время и только о ней и думал. И сейчас, когда балансирует на краю гибели и дрейфует без запасов еды и воды среди бескрайнего Черного моря, хотел бы признаться ей в своих чувствах…

— Во как, — присвистнул я. — А дальше?

— А дальше вернулась Марина Иванова в родной Свердловск, да и нашла Сергея Головлева. Посидели они в кафешке, пообщались, тут он и вывалил ей, что да, было такое пару лет назад, но спасли их на третьи сутки. Вроде как на яхте с друзьями вышел в море, да и нарвался на мину подводную. И что писал он это под палящими солнечными лучами, и писал правду, ведь перед смертью врать не положено.

— А на самом деле? — спросил я, чувствуя подвох. — Как было на самом деле?

— А вот когда забрал Марину из роддома с Максимкой на руках, да как привез домой, так и бухнулся на колени. Рассказал я тогда, что в самом деле любил её всё это время, но стеснялся подойти. Что никогда не был ни на яхте, ни на Черном море. А бутылку ей подсунул один знакомый человек, который тоже отдыхал неподалеку… Найти старую бумагу, слегка подмочить её и высушить — было делом одного дня, запечатать тоже получилось нормально. В общем, простила мою аферу. Я же примерный муж, не пью, не курю, а что иногда происходит нелепое… Ну, да с кем не бывает? Вот, теперь дома ждет. Остался ещё месяц и поеду обратно, — лучезарно улыбнулся Сергей.

— Аферист, — покачал головой Дорин. — Как есть аферист!

Я всё это время не выпускал «буханку» из вида, стараясь посматривать на неё в витринах магазинов и в зеркалах заднего вида у припаркованных машин. Когда мы свернули на Штрассе дер Югенд, машина ускорила свой ход. На улице никого не было. Мы должны были пройти до конца улицы и вернуться обратно. Вскоре «буханка» поравнялась с нами, отчего я напрягся.

— А вот чем отличается американка от советской девушки? — задал очередной вопрос Сергей.

В этот момент машина остановилась возле нас, и боковая дверца открылась. На нас уставились два коротких дула "Узи".

— Рюсские солдаты, не пугайтесь. Мы из Штази. Мы задавать вам пять вопрос и отпускать. Заходите! — раздались из машины слова русской речи.

— Вы… — Дорин схватился было за кобуру, но в этот момент к двум стволам прибавился ещё один. Пистолетный.

— Если вы не идти на контакт, то мы стрелять! — лязгнули оружейные затворы.

Дорин оглянулся на нас:

— Пацаны, идемте, раз так любезно приглашают. Немцы, вам это так с рук не сойдет!

Глава 36

Везли нас профессионально, тут ничего не скажешь. На входе обшмонали и забрали всё оружие. Водитель вёл ровно, не петлял и не спешил. Я его прежде не видел, так что не могу ничего сказать. А вот про других стоило упомянуть.

Рядом с водителем сидел молодой парень, Лотар де Мезьер. Его "Макаров" смотрел точно мне в грудь. Сам де Мезьер и мужчина с блеклыми глазами сидели у задней двери "буханки". Сидели так, чтобы в случае неожиданного броска успели нажать на спусковые крючки "Узи".

— Что это всё значит? — недовольно спросил Дорин, когда машина проехала пару километров. — Зачем мы понадобились Штази? Ни о какой вербовке не может идти и речи. Мы служим своей Родине и никак иначе!

— Не волнуйтес, герр майор, -— ответил де Мезьер. -— С вами ничего не случится! Два-три вопроса и вернут на место.

-— На два-три вопроса не тычут стволами, -— ответил Дорин. -— Это больше похоже на похищение. У вас будут неприятности!

-— Много слов, херр майор, -— поморщился де Мезьер. -— Мы такой же солдат, как и вы. На месте вам все сказать.

Я покосился на оружие в руках де Мезьера. Хорошая машинка. Смертоубийственная. Если я сейчас прыгну на него, то машинка успеет выплюнуть по меньшей мере пяток маслин. А у меня на эти свинцовые подарочки аллергия. Умереть могу...

-— Ничего, Борис, ничего, -— проговорил Сергей. -— Я и не из таких историй выпутывался. На нас у них ничего нет, в что было на аэродроме... их не касается.

-— Что ты ещё натворил? -— спросил Дорин. -— Что сказал?

-— Герр майор, вам надо помолчать, -— покачал головой де Мезьер. -— разговаривайт потом. Потом...

"Буханка" понемногу выбралась из города и покатилась по трассе. Дорин привстал, чтобы лучше видеть, но окрик де Мезьера заставил его сесть обратно. Ни на миг не теряли бдительность. Я почему-то вспомнил рассказ шофёра про немцев, которым на роду написано быть полицаями.