Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Русская басня

Степанов Николай Леонидович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Русская басня - Степанов Николай Леонидович - Страница 55

Изменить размер шрифта:

ЦАРЬ И ДВА ПАСТУХА

Какой-то государь, прогуливаясь в поле,

Раздумался о царской доле.

«Нет хуже нашего,— он мыслил,— ремесла!

Желал бы делать то, а делаешь другое!

Я всей душой хочу, чтоб у меня цвела

Торговля, чтоб народ мой ликовал в покое;

А принужден вести войну,

Чтоб защищать мою страну.

Я подданных люблю, свидетели в том боги,

А должен прибавлять еще на них налоги;

Хочу знать правду — все мне лгут.

Бояра лишь чины берут,

Народ мой стонет, я страдаю,

Советуюсь, тружусь, никак не успеваю;

Полсвета властелин — не веселюсь ничем!»

Чувствительный монарх подходит между тем

К пасущейся скотине;

И что же видит он? Рассыпанных в долине

Баранов, тощих до костей,

Овечек без ягнят, ягнят без матерей!

Все в страхе бегают, кружатся,

А псам и нужды нет: они под тень ложатся;

Лишь бедный мечется Пастух:

То за бараном в лес во весь он мчится дух,

То бросится к овце, которая отстала,

То за любимым он ягненком побежит,

А между тем уж волк барана в лес тащит;

Он к ним, а здесь овца волчихи жертвой стала.

Отчаянный Пастух рвет волосы, ревет,

Бьет в грудь себя и смерть зовет.

«Вот точный образ мой,— сказал самовластитель.—

Итак, и смирненьких животных охранитель

Такими ж, как и мы, напастьми окружен,

И он, как царь, порабощен!

Я чувствую теперь какую-то отраду».

Так думая, вперед он путь свой продолжал,

Куда? и сам не знал;

И наконец пришел к прекраснейшему стаду.

Какую разницу монарх увидел тут!

Баранам счету нет, от жира чуть идут;

Шерсть на овцах как шелк и тяжестью их клонит;

Ягнятки, кто кого скорее перегонит,

Толпятся к маткиным питательным сосцам;

А Пастушок в свирель под липою играет

И милую свою пастушку воспевает.

«Несдобровать, овечки, вам!—

Царь мыслит.— Волк любви не чувствует закона,

И Пастуху свирель худая оборона».

А волк и подлинно, откуда ни возьмись,

Во всю несется рысь;

Но псы, которые то стадо сторожили,

Вскочили, бросились и волка задавили;

Потом один из них ягненочка догнал,

Который далеко от страха забежал,

И тотчас в кучку всех по-прежнему собрал;

Пастух же всё поет, не шевелясь нимало.

Тогда уже в Царе терпения не стало.

«Возможно ль? —он вскричал.— Здесь множество волков,

А ты один... умел сберечь большое стадо!»

— Царь!— отвечал Пастух.— Тут хитрости не надо:

Я выбрал добрых псов».

БАШМАК, МЕРКА РАВЕНСТВА

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

«Да что ты, долгий, возмечтал?

Я за себя и сам, брат, стану,—

Грудцою наскоча, вскричал

Какой-то карлик великану.—

Твои, мои — права одни!»

— «Не спорю, что равны они,—

Тот отвечает без задору,—

Но мой башмак тебе не впору».

ВОСПИТАНИЕ ЛЬВА

У Льва родился сын. В столице, в городах.

Во всех его странах

Потешные огни, веселья, жертвы, оды.

Мохнатые певцы все взапуски кричат:

«Скачи, земля! Взыграйте, воды!

У Льва родился сын!» И вправду, кто не рад?

Меж тем, когда всяк зверь восторгом упивался,

Царь Лев, как умный зверь, заботам предавался,

Кому бы на руки дитя свое отдать:

Наставник должен быть умен, учен, незлобен!

Кто б из зверей к тому был более способен?

Не шутка скоро отгадать.

Царь, в нерешимости, велел совет собрать;

В благоволении своем его уверя,

Препоручил избрать ему,

По чистой совести, по долгу своему,

Для сына в менторы достойнейшего зверя.

Встал Тигр и говорит:

«Война, война царей великими творит;

Твой сын, о государь, быть должен страхом света;

И так образовать его младые лета

Лишь тот способен из зверей,

Который всех, по Льве, ужасней и страшней».

— «И осторожнее,— Медведь к тому прибавил,—

Чтоб он младого Льва наставил

Уметь и храбростью своею управлять».

Противу мненья двух Лисе идти не можно;

Однако ж, так и сяк начав она вилять,

Заметила, что дядьке должно

Знать и политику, быть хитрого ума,

Короче: какова сама.

За нею тот и тот свой голос подавали,

И все они, хотя себя не называли,

Но ясно намекали,

Что в дядьки лучше их уж некого избрать:

Советы и везде почти на эту стать.

«Позволено ль и мне сказать четыре слова? —

Собака наконец свой голос подала.—

Политики, войны нет следствия другого,

Как много шума, много зла.

Но славен добрый царь коварством ли и кровью?

Как подданных своих составит счастье он?

Как будет их отцом? Чем утвердит свой трон?

Любовью.

Вот таинство, вот ключ к высокой и святой

Науке доброго правленья!

Кто ж принцу лучшие подаст в ней наставленья?

Никто, как сам отец». Тигр смотрит как шальной,

Медведь, другие то ж, а Лев, от умиленья

Заплакав, бросился Собаку обнимать.

«Почто,— сказал,— давно не мог тебя я знать?

О добрый зверь! Тебе вручаю

Я счастие мое и подданных моих:

Будь сыну моему наставником! Я знаю,

Сколь пагубны льстецы: укрой его от них,

Укрой и от меня — в твоей он полной воле».

Собака от царя идет с дитятей в поле,

Лелеет, пестует и учит между тем.

Урок был первый тот, что он Щенок, не Львенок,

И в дальнем с ним родстве. Проходит день за днем,

Уже питомец не ребенок,

Уже наставник с ним обходит все страны,

Которые в удел отцу его даны;

И Львенок в первый раз узнал насильство власти,

Народов нищету, зверей худые страсти:

Лиса ест кроликов, а Волк душит овец,

Оленя давит Барс; повсюду, наконец,

Могучие богаты,

Бессильные от них кряхтят,

Быки работают без платы,

А Обезьяну золотят.

Лев молодой дрожит от гнева.

«Наставник,— он сказал,— подобные дела

Доходят ли когда до сведенья царева?

Ах, сколько бедствий, сколько зла!»

— «Как могут доходить?— Собака отвечает.—

Его одна толпа счастливцев окружает,

А им не до того; а те, кого съедят,

Не говорят».

И так наш Львеночек, без дальних размышлений

О том, в чем доброту и мудрость ставит свет,

И добр стал и умен; но в этом дива нет:

Пример и опытность полезней наставлений.

Он, в доброй школе той взрастая, получил

Рассудок, мудрость, крепость тела;

Однако же еще не ведал, кто он был;

Но вот как случай сам о том ему открыл.

Однажды на пути Собака захотела

Взять отдых и легла под тению дерев.

Вдруг выскочил злой Тигр, разинул страшный зев

И прямо к ней,— но Лев,

Закрыв ее собою,

Взмахнул хвостом, затряс косматой головою,

Взревел — и Тигр уже растерзанный лежит!

Потом он в радости к наставнику бежит

И вопит: «Победил! Благодарю судьбину!

Но я ль то был иль нет?.. Поверишь ли, отец,

Что в этот миг, когда твой близок был конец,

Я вдруг почувствовал и жар и силу львину,

Я точно... был как Лев!» — «Ты точно Лев и есть,—

Наставник отвечал, облившися слезами.—

Готовься важную услышать, сын мой, весть:

Отныне... кончилось равенство между нами,

Ты царь мой! Поспешим возвратом ко двору.

Я всё употребил, что мог, тебе к добру;

Но ты... и радости и грусти мне причина!

Прости, о государь, невольно слезы лью...

Отечеству отца даю,

А сам... теряю сына!»