Айвенго (с иллюстрациями) - Скотт Вальтер - Страница 48

племенем Вениамина и остальными коленами израильского народа. И вот

они перебили почти всех рыцарей этого племени, а те поклялись именем Пресвятой Богородицы, что не допустят, чтобы оставшиеся в живых женились

на женщинах из вражеских колен. Впоследствии они раскаялись, что дали такой обет, и послали к его святейшеству Папе спросить совета, как бы им снять

с себя эту клятву; и тогда, по совету святого отца, молодежь из колена Вениаминова отправилась на великолепный турнир и похитила оттуда всех присутствовавших дам и таким образом добыла себе жен, не спрашивая согласия ни самих невест, ни их семейств.

— Я слышал эту историю, — сказал Фиц-Урс, — но только сдается мне, что

либо ты, либо приор все спутали — и время этих событий, и самые обстоятельства дела.

— Э, не все ли равно! — сказал де Браси. — Я тебе сказал, что собираюсь

добыть себе жену по способу колена Вениаминова. Это значит, что в этом самом наряде я намерен напасть на стадо саксонских быков, ехавших сегодня

из Ашби, и отнять у них красавицу Ровену.

глава xvi

169

— Да ты с ума сошел, де Браси! — сказал Фиц-Урс. — Подумай, ведь эти

люди, хотя они и саксы, богаты и влиятельны. Они пользуются уважением среди своих соплеменников; таких знатных саксов осталось немного.

— А нужно, чтобы ни одного не осталось, — сказал де Браси. — Следует

довершить дело завоевания.

— Во всяком случае, теперь не время заниматься этим, — сказал Фиц-Урс. — Близится смута. Нам необходимо заручиться сочувствием народа.

Помни, что принцу Джону придется покарать всякого, кто обидит народных любимцев.

— Посмотрим, пусть только он посмеет! — сказал де Браси. — Тогда он

узнает разницу между поддержкой таких славных молодцов, как мои, и этого

сброда саксонских чурбанов. Впрочем, я и не думаю сразу объявлять свое имя

и звание. Разве я в этой одежде не похож на смелого охотника из тех, что весело трубят в рожок? Во всем будут винить разбойников из йоркширских лесов.

У меня верные лазутчики, и я знаю, как и куда поедут саксы. Сегодня они ночу-ют в монастыре святого Витоля или, как его называют саксы, Витольда в Бертоне на Тренте. А завтра они доберутся как раз до нашей засады, и мы, как соколы, налетим на них. Тут я вдруг предстану в своем обычном наряде, разыг-раю роль любезного рыцаря и освобожу несчастную красавицу из рук грубых

похитителей. Я провожу ее в замок Арон де Бефа или увезу в Нормандию, коли понадобится, и до тех пор не покажу родственникам, пока она не превратится в законную супругу Мориса де Браси.

— Нечего сказать, план хоть куда, — сказал Фиц-Урс. — Я даже думаю, что ты не сам его придумал. Слушай, де Браси, скажи откровенно, кто тебе его

подсказал и кто взялся тебе содействовать? Ведь твой собственный отряд, кажется, далеко отсюда, чуть ли не в Йорке.

— Если тебе непременно хочется это знать — изволь, — сказал де Браси. — Это задумал Бриан де Буагильбер, а первоначальная мысль принадлежит мне и пришла мне в голову после того, как я услышал о приключениях

Вениаминова племени. Буагильбер поможет мне совершить нападение; он со своими людьми будет изображать разбойников, а я потом, переме-нив платье, отобью у них красавицу.

— Клянусь моим спасением, — сказал Фиц-Урс, — вот план, достойный

ваших умных голов! Твоя предусмотрительность, де Браси, как нельзя лучше

показана в этом плане: оставить красотку в руках своего почтенного союзника. Возможно, что тебе посчастливится отнять ее у саксов, но как ты вырвешь

ее из когтей Буагильбера? Это такой сокол, который привык сам хватать куро-паток и умеет крепко держать свою добычу.

— Да ведь он храмовник, — сказал де Браси. — Ему нельзя жениться, значит, он не может быть мне соперником. Ну, а если бы он попытался нанести

бесчестье будущей невесте де Браси, — клянусь небом, даже если бы он один

представлял собой весь свой орден, и тогда он не посмел бы нанести мне такое

оскорбление!

170

айвенго

— Ну, я вижу, что все мои речи ни к чему не ведут, — сказал Фиц-Урс. —

Мне хорошо известно твое упрямство. Я только прошу тебя: не теряй времени даром, пусть эта глупая и неуместная затея кончится как можно скорее.

— Уверяю тебя, — отвечал де Браси, — что через несколько часов все будет кончено. Я вовремя попаду в Йорк со своими молодцами и поддержу любой твой смелый замысел… Но я слышу, что мои товарищи уже собрались, —

на заднем дворе топот и ржание коней… Прощай. Как истый рыцарь, я лечу

заслужить улыбку красавицы.

— «Как истый рыцарь»! — повторил Фиц-Урс, глядя ему вслед. — Вернее сказать, как глупец, как дитя, способное бросить важное дело, чтобы ловить пушинку, летящую мимо. Да, вот с какими людьми предстоит мне действовать, и ради кого? Чтобы добыть корону этому легкомысленному и раз-вратному принцу, который, наверно, окажется таким же неблагодарным монархом, каким был непокорным сыном и бессердечным братом. Но ведь и он

не более как орудие в моих руках. Сколько бы он ни гордился своей знатностью, вздумай он поступить наперекор моим желаниям, он тотчас же узнает, чем это ему грозит.

Тут размышления этого государственного мужа были прерваны голосом

принца, послышавшимся из внутренних покоев:

— Благородный Вальдемар Фиц-Урс!

И, сняв с головы шапочку, будущий канцлер 1 (ибо таково было звание, к которому стремился этот хитрый норманн) поспешил на зов будущего

монарха.

1 Канцлер — одно из высших должностных лиц в средневековой Англии. Ведал

оформлением королевских актов и государственной печатью.

ГЛАВА XVI

В глуши, от суеты мирской вдали,

Отшельника святого дни текли;

Он спал на мху, в пещере жизнь влача,

Он ел плоды, пил воду из ключа,

О Боге думал, избегал людей

И лишь молитвой занят был своей.

Т. Парнелл. Отшельник

ероятно, читатель не забыл, что исход турнира был решен

вмешательством неизвестного рыцаря — того самого, кто

за свое равнодушие и безучастность получил сначала прозвище Черного Лентяя. Оказав помощь Айвенго, рыцарь, когда поединок закончился победой, тотчас покинул арену, и его нигде не могли отыскать, чтобы вручить награду за доблесть. Пока трубачи и герольды призывали его, рыцарь давно уже углубился в лес, держа путь к северу, избегая торных дорог.

Он остановился на ночлег в маленькой харчевне, стоявшей в стороне от большой дороги. Там он узнал от странствующего менестреля, чем кончился турнир.

На другой день рыцарь выехал рано, предполагая совершить длинный

переезд; накануне он так заботливо берег силы своего коня, что теперь имел

полную возможность ехать без длительных остановок. Но чрезвычайно запу-танные тропинки помешали ему выполнить свое намерение. К наступлению

сумерек он достиг лишь западной границы Йоркшира. А между тем ночь на-двигалась быстро. Всадник и его лошадь были крайне утомлены. Необходимо

было подумать о ночлеге.

172

айвенго

Казалось, в местах, где очутился к тому времени рыцарь, негде было найти

кров для ночлега и ужин. По-видимому, ему, как это часто случалось со странствующими рыцарями, оставалось одно: пустить свою лошадь пастись, а самому лечь под дубом и предаться мечтам о своей возлюбленной. Но у Черного

Рыцаря, должно быть, не было возлюбленной; или, обладая таким же хладнокровием в любви, какое проявлял в битве, он не мог настолько погрузиться

в мысли о ее красоте и непреклонности, чтобы забыть о собственной усталости и голоде; любовные мечты, как видно, не могли заменить ему существенных радостей ночлега и ужина. Поэтому он с большим неудовольствием озирался вокруг, видя, что забрался в такую глушь, где хоть и много было лужаек, следов и тропинок, но было ясно, что они протоптаны пасущимися стадами