Леди ангел - Джонсон Сьюзен - Страница 3

— Не будете ли вы так любезны опустить меня на землю, господин Брэддок? — попросила она голосом приятным, но холодным.

Какую-то долю секунды он пребывал в нерешительности. До сих пор его жизнь представляла собой череду нарушений всяких светских приличий. Так стоит ли в этот момент изменять себе? Ее соблазнительное тело, крепко прижатое к нему, могло физически ощутить, как неудержимо растет его мужское возбуждение. И она ощутила это, о чем красноречиво говорили смятение и страсть, сверкнувшие в ее глазах. К тому же он был немало наслышан о ней. Она слыла женщиной необузданных страстей, любовницей принца Уэльского и не его одного — Графиня Ангел, величайшая из обольстительниц своей эпохи.

— Вы должны опустить меня, господин Брэддок. Присцилла не поймет…

Упоминание о молодой особе, с которой он в последнее время встречался, помогло ему справиться с порывами души не вполне благовидного свойства. Разжав свои железные объятия, Кит позволил ей соскользнуть на траву.

— Надеюсь, она все же с пониманием отнесется к моему внезапному уходу, — произнес он с небрежной улыбкой, пропустив мимо ушей ее мягкий укор. — Выиграть завтрашние гонки — вот что для меня сейчас по-настоящему важно.

— Присцилла знает, как мужчины любят побеждать, — сказала графиня с ответной улыбкой. — Она умная девушка, к тому же очень молода.

— Но не такая красивая, как вы, — тихо возразил он, зная, что не должен говорить этого, однако не в силах был сдержаться.

После недолгой паузы она, только что испытавшая то же неосторожное чувство, ответила с ледяной вежливостью:

— Весьма любезно с вашей стороны, господин Брэддок. — И, отойдя на расстояние, позволившее окончательно разрушить чары недавних объятий, добавила: — А теперь позвольте пожелать вам спокойной ночи.

— Могу ли я предложить вам свои услуги в качестве провожатого? — осведомился Кит с утонченной любезностью.

— Не стоит утруждать себя, мне нужно пройти всего полквартала.

— В таком случае спокойной ночи, графиня. И приятных сновидений.

— Мне никогда не снятся сны, господин Брэддок, — бросила Анджела, скрываясь в зарослях величавых растений. Она была столь миниатюрна, что роскошные цветы доходили ей до плеч. — И все же я по-настоящему благодарна вам за то, что вы спасли меня от скучнейшего вечера. Я ваша должница.

Обернувшись, она улыбнулась все той же обольстительной улыбкой и взмахнула на првщание рукой. Ее белая лайковая перчатка бледным пятнышком мелькнула в ночи.

Бредя по бархатистой лужайке, Кит размышлял над заманчивой возможностью получить обещанный долг. Удастся ли ему это когда-нибудь?

Возможно, когда он будет настроен менее лирично. И поведет себя менее воспитанно.

Вернувшись на яхту, Кит обнаружил, что ему никак не удается изгнать из своей головы мыслей об Анджеле де Грей. При каждом таком воспоминании о ней в его грезы неумолимо вторгалась грубая реальность. Останавливая задумчивый взгляд на занявших его постель женщинах, из которых ни одна даже близко не походила на графиню, он всякий раз испытывал острое сожаление.

Анджела, придя домой, в собственный особняк Иден-хаус, тоже долго не могла уснуть. Выйдя из своего будуара на балкон, она глядела на освещенные луной резкие силуэты мачт «Дезире», бросившей якорь в гавани. Графиня всей душой желала Киту Брэддоку победы на завтрашних гонках, хотя ее пожелания скорее всего были излишними. Все только и говорили о том, что в нынешнем году кубок наверняка достанется хозяину «Дезире». Внезапно для самой себя она улыбнулась, сделав в эту лунную ночь одно приятное открытие: впервые за месяц жестокая меланхолия куда-то отступила.

Что и говорить, Присцилла подыскала себе замечательного молодого человека. Просто удивительного.

3

К одиннадцати утра следующего дня гости принца Уэльского собрались за завтраком на борту плавучей гостиницы «Виктория и Альберт», где он предпочитал останавливаться, наезжая в Коуз. К полудню яхты, участвующие в гонках, должны были, показавшись из-за мыса, устремиться на всех парусах к финишной черте. Гости наследного принца имели великолепную возможность наблюдать за финалом состязаний — с палуб «Виктории и Альберта» открывался самый полный обзор, стоило лишь оторвать взгляд от тарелок на столах, расставленных под полосатыми тентами.

— Не правда ли, нам повезло отыскать столик, где не так дует? Ах, этот ужасный бриз… — Шарлотта Пемброук, она же графиня Энсли, раздраженно махнула рукой в сторону моря, волнующегося под ослепительным солнцем.

— Раз уж мы расположились на воде, от ветра нам не спастись, — заметила Анджела, наблюдая с полуулыбкой за безуспешными попытками Шарлотты расправить на плечах дочери пышный кружевной воротник, которым играл озорной ветерок.

— Не поможет, maman. Воротничок вконец растрепан. Боюсь, то же самое вскоре случится с моей прической, — злилась Присцилла, поправляя прядь каштановых волос, выбившуюся из высокой прически, модной в этом сезоне. — К тому же солнце печет немилосердно. Моя бедная кожа… — Девушка жаловалась таким тоном, как если бы ее маменька была способна запретить солнечным лучам падать на землю.

— Нам нет нужды здесь задерживаться, дорогая. Уже скоро должны показаться яхты, и тогда мы спустимся вниз, где можно найти хоть какое-то спасение от этой ужасной погоды.

Анджела не первый год близко знала Шарлотту, однако никак не могла привыкнуть к той панической суете, с которой ее подруга выполняла свои материнские обязанности. Что же касается погоды, то о столь благодатном летнем утре и мечтать не приходилось: чистое голубое небо раскинулось над искрящимся морем, солнце согревало, а ласковый ветерок нес прохладу.

— Так, может быть, вам не стоит страдать из-за меня? Идите вниз, а я посижу одна, — доброжелательно предложила Анджела.

— Но не можем же мы пропустить финиша «Дезире»! — выразительно подняла брови Шарлотта.

— Кит ни за что не простит мне этого, — вяло проговорила Присцилла.

— Его преданность Присцилле просто очаровательна. — У Шарлотты был самодовольный вид мамаши, которой удалось надежно заарканить для дочки подходящего жениха.

— Он присылает мне изумительные цветы. Огромнейшими корзинами! Впрочем, все американцы отличаются щедростью, а он к тому же и богат. Баснословно!

— Сорок миллионов в год, — уточнила Шарлотта. В аристократической среде деньги считались материей низкой, недостойной внимания, однако это почему-то не мешало им быть постоянной темой разговоров: у кого они есть и у кого их нет, кто ожидает наследства и кто сумел сколотить состояньице — подобные вещи неизменно вызывали живейший интерес.

— Кит нажил свое состояние сам. Деньги приносит ему торговля: суда и шахты. Пусть у него нет титула, — беззаботно прощебетала Присцилла. — Ну и что? Maman говорит, что если я хочу, то могу выйти за него замуж. Думаю, что свадьба на Рождество — прекрасная идея. Я бы оделась в бархат с горностаем, а бриллианты на этом фоне искрились бы, как снежинки. Кстати, компания Кита занимается также поставками алмазов из Южной Африки, — с торжествующим видом вставила она. — И, конечно, в довершение ко всему я надела бы бабушкину брюссельскую вуаль, которую надевает каждая невеста из рода Пемброуков.

— В Уинмере всегда бывает так живописно, когда выпадает снег. — Леди Энсли выговаривала каждое слово предельно четко, особым драматическим голосом, прилагая все силы к тому, чтобы заставить Анджелу поднять голову от блюда с омаром под сметанным соусом. Ей не терпелось увидеть, какое впечатление производит на подругу ее рассказ. — Всякий раз, когда оказываешься на природе среди этой первозданной красоты, кажется, будто попала в сказку. Все так романтично, словно специально — специально! — создано для молодоженов.

— А что господин Брэддок — он уже сделал предложение? — осведомилась Анджела, поскольку впечатление о Ките Брэддоке, сложившееся у нее, несколько отличалось от того, которым руководствовались Пемброуки. Идиллические понятия верности и юношеской любви как-то не очень вязались с обликом господина Брэддока, в котором явственно проступала авантюрная жилка.