Девятые Звездные войны - Гамильтон Эдмонд Мур - Страница 105

— Эй, гляньте-ка на старину Уоррена,— сказал кто-то сзади.— Он притворяется, что хочет открыть дверь!

— Вот он какой, наш Уоррен!— прокомментировал Бенджер,— что угодно сделает, лишь бы развеселить народ!

— Парни!— послышался другой голос.— Мне кажется... да он и в самом деле открывает ее...

В спешке новобранцы посшибали все скамейки, и через секунду Пис лежал на полу, а Райан сидел на его груди. Еще кто-то распластался на ногах, полностью лишив Писа способности двигаться.

— Ты уж прости нас, Уоррен,— тяжело дыша, проговорил Райан.— Я знаю, что тебе все равно, но мы еще не готовы к смерти!

— Смерти? О чем это ты болтаешь?— С сидящим на груди Райаном говорить было нелегко.— Я хотел только посмотреть, где наш звездолет!

Райан обменялся вопросительными взглядами с окружающими.

— Уоррен, это и есть наш звездолет! Мы уже в нем. Ты что не помнишь, что стартовал полчаса назад?

— Этот ящик?— Пис недоверчиво фыркнул.— Разве я похож на идиота?

В поле зрения появилась физиономия Фарра.

— Про какого идиота ты долдонишь?

— Ладно, хватит, Коппи,— вставил Райан.— Не забывай, что Уоррену стерли всю память. Он ни про чего ничего не знает.

Пису уже не хватало воздуха.

— Я точно знаю, что это не звездолет! У него даже форма не та!

— Он и не должен иметь никакой особой формы,— пояснил Райан.— Он не должен быть обтекаемым — ведь он никуда не летит!

— ТО-то же!— торжествующе воскликнул Пис.— Как это мы взлетели в звездолете, который никуда не летит?

Райан посмотрел на Писа добрым, умоляющим взглядом молодого учителя, оставшегося после уроков, чтобы дополнительно позаниматься с туповатым учеником.

— Разве ты не понимаешь, что звездолет, который двигается, никогда никуда не прилетит?

— Нет, я...— Почувствовав неподдельную искренность Райана, Пис засомневался в своей правоте.— Кто это сказал?

— Многие, и Альберт Энштейн в том числе. Конечно, в движущихся кораблях можно прыгать с планеты на планету, чем наши предки и занимались в провалом, но звездолет никогда не полетит быстрее скорости света, и поэтому непригоден для путешествий меж звезд. Световой барьер — непреодолимая преграда.

— Вот-вот, и поэтому световой барьер преодолевают в корабле, который не двигается!

— Конечно!— довольно произнес Райан.— Ты начинаешь соображать, что к чему.

— Неужели?

— Вот именно! Такой головастый парень да чтоб не понял... Ты уже спрашиваешь себя, что могли придумать конструкторы, если обычные методы не годятся?

— Верно,— признал Пис.— Именно этот вопрос я и задаю сейчас себе.

— Я так и знал! Мозг твой уже начал перебирать возможные варианты...

— Да, да,— послушно ответил Пис, чувствуя, как растет в нем волнение, вызванное интеллектуальным приключением.

— ... Отвергать одно неподходящее решение за другим...

— Да, да.

— ...пока не останавливается...

— Да, да...

— ... на неевклидовом тахионном смещении!

— Ну конечно,— воскликнул Пис, чтобы скрыть разочарование.— Неевклидово тахионное смещение!

Райан энергично кивнул.

— Что является всего лишь другим выражением понятия мгновенной передачи материи на расстояние.

Надежды Писа поднялись, но лишь на короткое мгновение.

— Если оно мгновенное, то зачем мы тут сидим?

— Понимаешь, оно не может быть полностью мгновенным — возникает логический парадокс с нахождением в двух разных местах одновременно. Но оно настолько быстрое, что разницу трудно заметить.

— Я УЖЕ заметил разницу,— сказал Пис.— Мы сидим тут уже минут сорок...

— Ты просто не додумал до конца, Уоррен. Путешествие совершается отнюдь не за один прыжок.

— Почему?

— Потому что расстояние между передающей и приемной станциями не может быть слишком большим, иначе появляются всякие искажения и растет риск неполного приема...— По лицу Райана промелькнула тень какого-то грустного воспоминания.— Последствия неописуемы...

— Так на какое же расстояние мы передаемся?

— Двести метров.

— Двести...— Пис сделал очередную попытку вывернуться из-под Райана, но, измучившись, быстро сдался.

— Ты уж прости нас, Уоррен. Мы не отпустим тебя, пока ты не поймешь, что мы сейчас в космосе, и открыв дверь, ты всех нас погубишь.

— Ладно уж,— прохрипел полузадушенный Пис.— Выкладывай остальное. Скажи, что по всей Галактике болтаются передатчики... миллиарды передатчиков... через двести метров!

— Не глупи,— пожурил его Райан.— С твоими-то способностями...

— Я больше не буду спорить. Объясни мне, как все это работает...

— Да кто я такой, чтобы учить столь высокообразованного человека? Ты, Уоррен, сам до всего доходишь.

— Конечно, но...— в порыве вдохновения Пис посмотрел прямо в глаза Райана.— Намекни мне!

Райан глянул на остальных и большинство, с облегчением заметил Пис, согласно закивало.

— Ладно. Скажи, не заметил ли ты чего-нибудь необычного в нашем корабле, когда вылез из фургона?

— Ну-ка...— пробормотал Пис, напрягая память.— Он похож на длинный железный ящик с башенкой на каждом конце...

— Прекрасно, Уоррен. Ты весьма наблюдателен. И как далеко расположены друг от друга эти башенки?

— Метров двести... но я не понимаю...

Заметив, что глаза Райана загорелись предвкушением, Пис замолк.

— Двес...

Он снова замолк, и не только потому, что пришедшая ему в голову идея казалась слишком абсурдной, чтобы выразить ее словами, но и потому что Райан начал возбужденно подпрыгивать, выдавливая остатки воздуха из легких Писа.

— Ну же, Уоррен,— торопил Райан,— не лишай меня удовольствия и привилегии видеть, как работает первоклассный мозг!

— Передатчик материи на корме,— как во сне бормотал Пис,— приемник на носу... А сам корабль передает себя на двести метров за один раз... И сам себя принимает!

— Встань, Уоррен!— Сияющий Райан слез с полузадушенного Писа и помог ему подняться на ноги.— Я был уверен, что человек со столь высоким интеллектом сам сделает правильный вывод!

— Спасибо, Райан...

Каждая клеточка мозга Писа вопила недоверчиво и требовательно, но он прекрасно понимал, что наказанием за выражение истинных чувств будет еще один отдых на полу.

— Конечно...— сказал он, мучительно подбирая нейтральные слова,— все это не так просто, как кажется...

— Совершенно верно!

Райан в это время отряхивал пыль с одежды Писа.

— Я прямо-таки вижу, как ты погружаешься в тонкости метода...

Пис кивнул.

— Естественно.

— Наверное, ты уже раскладываешь по полочкам то, чего я вообще не понимаю, например, как материя звездного типа конденсируется вокруг центра тяжести корабля, каким образом возможно совершать полтора миллиона перемещений в секунду, чтобы достичь скорости света, как работают генераторы искусственной гравитации...

— Да, да, это и еще кое-что,— пробормотал Пис и рухнул на ближайшую скамью. Он уже поверил тому, что говорил Райан, и мысль, что его тело разрывается и снова соединяется миллионы раз в секунду, превратила колени Писа в желе.

"Ужасно!" — думал Пис. Изъятие сознательной памяти означало, что картина мира формируется теперь в его подсознании, и что этот подсознательный Пис непрактичен, романтичен, и не имеет ни малейшего представления о том, что и как работает в реальной вселенной. Он ждал крестового похода по Галактике — в сверкающем звездолете... и в качестве единого целого. Вместо этого его засадили в железный ящик и превратили в рой элементарных частиц. Чтобы сжиться с подобной мыслью, необходимо было выкурить сигарету.

— Что с тобой, Уоррен?— участливо спросил Райан, подсаживаясь к нему.— Плохо?

Чтобы показать, что с ним все в порядке, Пис вскочил было на ноги, но сочувствие Райана ослабило его волю.

Все не так,— с горечью сказал он.

— Курить хочется до смерти, сражаться придется за какой-то кет-чупный завод...

— Не надо про сражения,— с опаской в голосе произнес Райан.— Но все равно, ты будешь... делать это за Легион. ПКС только снабжает наш полк.