Рандеву с Валтасаром - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 50

– Нет, просто я хочу вернуть ее владельцу. Я думаю, она была пришита к темной рубашке, а ваш друг Геркус всегда ходит в черном. И этот эстонский поэт тоже.

– Может, с его куртки, – подумав, ответил Алисанка, – но у Геркуса пуговицы никогда не отрываются. У него они пришиты насмерть. Это я точно знаю. И у меня таких пуговиц нет. Может, у Георгия Мдивани? Вы спросите у него.

– Так и сделаю, – пробормотал Дронго, – спасибо. Извините, что задержал вас.

– Не за что, – улыбнулся Эужений.

Дронго повернул к выходу. Уже стоя на эскалаторе, доставлявшем пассажиров к вокзалу, он увидел, как впереди мелькнула фигура Захарьевой. Дронго начал обгонять стоявших впереди людей, чтобы оказаться рядом с ней. Они подошли к вокзалу почти одновременно.

– Ах, это вы, – сказала Захарьева, вздрогнув, когда Дронго поравнялся с ней.

– Извините, – пробормотал он. – кажется, я вас напугал.

– Ничего страшного. – рассмеялась Виржиния. – Просто я в последнее время стала немного пугливой. Так говорят по-русски?

– Иногда говорят. Виржиния, вы не помните, кто был в предпоследнем купе, между вами и женщинами, которые занимали последнее купе.

– Не помню. Кажется, в последнем купе была Сильвия Треудел. Она говорила все время по мобильному телефону.

– А кто находился в другом купе?

– Не помню, – снова сказала Виржиния, – я ведь была в ресторане, рядом с вами, и вообще не ходила в другую сторону.

– Ясно, – разочарованно произнес Дронго, доставая пуговицу. – Говорят, что женщины наблюдательнее мужчин. Вы не знаете, чья это пуговица?

– Я не наблюдательна, – развела руками Виржиния, – наверное, кого-то из мужчин. Вы опросите лучше наших мужчин, они вам скажут. Где вы ее нашли?

– В нашем автобусе.

– Тогда отдайте ее Нелли Мёллер, она найдет владельца.

– Думаю, это не так важно, иначе владелец давно бы ее искал. У нас и без того хватает неприятностей в этой поездке. И несчастный случай с Темелисом. Хотя Борисов считает, что его выбросили.

– Он правильно считает, – сказала своим хрипловатым голосом Виржиния.

– Почему правильно?

– Когда мы пошли за своими блокнотами, я слышала, как Темелис что-то сказал по-гречески и прошел не в сторону ресторана, а мимо нашего купе. Кажется, его кто-то позвал. Я вам говорила об этом.

– Помню, – сказал Дронго, – но не обязательно, чтобы Темелис говорил со своим убийцей. Как раз убийца должен был сделать так, чтобы вы не услышали их разговора. Я слышал, как вы подошли к Борисову сразу после убийства и он громко вам возражал.

– Я предложила ему рассказать вам о наших специальных записях для болгарского журнала. У Пашкова были очень интересные наблюдения. Но Борисов считает, что его не стоит втягивать в эту историю. Я правильно сказала – «втягивать»?

– Правильно. Вы вообще хорошо говорите по-русски, Виржиния. Извините меня за мою назойливость. Представляю, как вам тяжело. Надеюсь, что больше ничего страшного у нас в поездке не случится.

– Зато скоро свадьба, – улыбнулась Виржиния, – я слышала, как Сильвия договаривалась со своим женихом.

– Какая свадьба? – не понял Дронго.

– Сильвия выходит замуж, – пояснила Захарьева, – они договорились со своим женихом встретиться в Москве, где и отпразднуют свадьбу. Он уже получил российскую визу и собирается прилететь в Москву. Вы меня слышите?

– Слышу, – растерянно сказал Дронго, изумленно глядя на Виржинию. «Как могли не обратить внимание на подобный факт сотрудники ФСБ? – подумал Дронго. – Как они могли этого не знать?»

Москва. 21 июня

Потапов сидел в своем кабинете, когда зазвонил городской телефон. Генерал взглянул на аппарат, удивленно посмотрел на часы. Было уже достаточно поздно. А его городской номер никто из знакомых не знал. Потапов поднял трубку.

– Слушаю вас.

– Добрый вечер, – узнал он характерный голос Дронго. – Кажется, я ошибся номером. Может, мне лучше перезвонить?

– Да, вы ошиблись, – сразу ответил Потапов и положил трубку.

Он поднялся и, выйдя из кабинета, прошел через приемную в коридор. На этаже пустовали многие кабинеты. Он прошел несколько кабинетов и вошел в один из них, где сидел молодой сотрудник. Увидев генерала, он вскочил.

– Мне нужно поговорить по городскому телефону, – сказал Потапов, – если можно, оставьте меня одного.

Сотрудник кивнул и, быстро забрав со стола листы бумаги, вышел из кабинета. Потапов подошел к аппарату и набрал номер мобильного телефона Дронго. Тот сразу ответил. Очевидно, он ждал этого звонка.

– В чем дело? – спросил генерал. – Что случилось?

– Почему вы не сообщили мне о свадьбе Сильвии Треудел? – услышал он голос Дронго.

– О какой свадьбе? – не понял Потапов.

– Представитель Австрии Сильвия Треудел собирается выйти замуж, – терпеливо объяснил Дронго, – а ее супруг уже получил визу и собирается прилететь в Москву. Как ваша служба могла пропустить подобный факт?

– Впервые слышу, – растерянно ответил генерал, – я обязательно проверю, но у нас не было никакой информации.

– И еще. Наш английский друг собирается путешествовать в одном поезде вместе со мной. Он оформляется как журналист.

– Только этого нам не хватало.

Потапов подумал, что Городцов, возможно, был прав, указывая, что Дронго не справится в одиночку и ему нужна помощь профессионала. Впрочем, Дронго много раз доказывал, что он умеет действовать и без посторонней помощи. «Городцов его плохо знает», – злорадно подумал Потапов.

– Вам нужна помощь? – спросил он.

– Нет, – ответил Дронго, – но мне уже сообщили, что должны приехать два журналиста.

– Да. Один из них представляет республиканскую газету, а другой радио.

– Я понимаю, – ответил Дронго, – но мне кажется, что нужно обратить внимание на прокол с этим женихом. Мне не нравятся такие факты. И еще случай с Мехмедом Селимовичем. Проверьте и его. Англичане заявили, что он был в первоначальных списках военных преступников по Боснии, но из окончательного списка его имя исчезло. Почему мне об этом не сообщили? Получается, что ваши сотрудники относятся к своей работе достаточно халатно. Или вы полагаете, что ничего страшного не случилось?

– Мы все проверим, – сказал Потапов, – может, нам поменять Вейдеманиса на другого человека?

– Нет. Он мне нужен. Другой человек не сможет меня понять. И потом – при чем тут Эдгар? Все гораздо серьезнее, генерал, неужели вы этого еще не поняли?

Потапов нахмурился. Потом спросил:

– Вы убеждены, что справитесь?

– В последнее время я вообще ни в чем не убежден, – признался Дронго.

– Что? – не понял Потапов. – Что вы сказали?

– Не беспокойтесь, генерал, я пошутил. Проверьте вашу службу еще раз. Больше всего на свете не люблю, когда стреляют в спину. И еще один факт. Наш английский друг полагает, что о его появлении в Португалии не мог знать никто. Он никому не сообщал своего маршрута и поехал туда, чтобы встретиться со мной. Получается, что там ждали именно меня. И ждали люди, хорошо осведомленные. Я думаю, что вам нужно проверить и этот факт.

– Да, – растерянно сказал Потапов, – я вас понимаю.

– До свидания, – Дронго отключил свой телефон.

Потапов осторожно положил трубку на рычаг. Затем почему-то обернулся, словно за ним могли подглядывать. И после этого поднял аппарат, как будто в нем мог находиться «жучок» для подслушивания. Генерал прекрасно шал, что все кабинеты и телефоны защищены от прослушивания специальной техникой, но впервые в жизни он колебался. Затем, поставив аппарат на столик, он быстро вышел из кабинета.

Молодой сотрудник стоял в коридоре. Увидев генерала, он вытянулся по стойке смирно.

– Спасибо, – кивнул ему Потапов, возвращаясь в свой кабинет.

Уже усевшись в кресло, он думал минут двадцать. Дронго полагал, что утечка информации о его появлении в Каишкаше произошла из Москвы. Затем это неожиданное похищение Вейдеманиса. Англичане никогда в жизни не пошли бы на такой шаг, если бы не были абсолютно уверены, что Вейдеманис не является официальным представителем ФСБ. И наконец, этот прокол с женихом Треудел. Ведь поездом занимается непосредственно Камил Баширов и его сотрудники. Как могли профессионалы такого класса не сообщить ему о столь важной детали? Или Дронго ошибается? Но ведь визу для поездки в Россию жених Треудел обязан был получать в российском посольстве, а вся информация по «Литературному экспрессу» сразу передавалась в ФСБ.