Рандеву с Валтасаром - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 31

Дронго непроизвольно поднял руку и схватил парня за рубашку. Сжал кулак. Но вдруг опомнился. В глазах Дивжака мелькнул страх. Дронго опустил руку. Заставил себя улыбнуться. Он заметил, как за их беседой напряженно следит Яцек Пацоха.

– Не буду спорить, – сказал он, – ты все равно ничего не поймешь. Нужно видеть наряду с негативным и хорошие стороны.

Он отошел от молодого человека. К нему шагнул Пацоха.

– Я слышал, как ты с ним спорил. – сказал Яцек, – ты благородный человек. Но этому молодому оболтусу ты все равно ничего не докажешь. И хорошо, что ты сдержался. Я боялся, что ты размажешь его по стене или изувечишь.

– Это не в моих правилах, – ответил Дронго.

К нему подошли Екатерина Вотанова и Нелли Мёллер.

– Опять этот словенец с утра напился, – укоризненно сказала Вотанова, – он такой безапелляционный в своих суждениях. И часто допускает оскорбительные выходки.

– Молодым людям свойственно быть нетерпеливыми, – ответил Дронго. – Говорят, что настоящая женщина становится таковой только к тридцати годам, а мужчина умнеет лишь к сорока.

– Он не поумнеет. – засмеялась Нелли Мёллер.

Это была женщина лет двадцати пяти, среднего роста, коротко стриженная, в очках. По-русски она говорила абсолютно свободно: сказывалась учеба в Санкт-Петербурге.

– Странно, – подумал Дронго, – кажется, впервые в жизни я чуть не сорвался из-за пустяка. Или меня раздражает их молодой задор, тот апломб, которого не было у меня в двадцать пять? Или я пугаюсь их открытости, их способности высказывать свою точку зрения не смущаясь? Вот и Катя Вотанова такая, и ее муж, и грузин Важа Бугадзе, и сам Дивжак. Они все разные, но в них есть нечто общее. Нечто единое, что их объединяет. Их открытость миру, их внутренняя свобода. Ведь мне пришлось ломать себя, чтобы стать более свободным. А они уже рождаются таковыми. И не представляют себе мир иным.

После приема участников «Литературного экспресса» начали размещать по отелям. Первая группа, попавшая в отель «Ибис де Вилль», ждала свои багаж довольно долго. Наконец автобус с чемоданами прибыл, и несколько раздраженные такой задержкой писатели начали их разбирать.

Дронго, выйдя на улицу, увидел стоявший метрах в ста от отеля «ягуар». В нем находился сам Планнинг, а за рулем сидела красивая молодая женщина, которую Дронго видел с ним в Мадриде. Дронго прошел к автомобилю и без приглашения сел на заднее сидение. Машина сразу тронулась, словно ждали именно его. Они отъехали от отеля довольно далеко, когда автомобиль наконец остановился и Планнинг обернулся к своему спутнику.

– Вы нарочно придумали этот трюк? – зло спросил англичанин. – Вы ведь наверняка знали результаты, которые мы получим.

– Давайте спокойнее, – посоветовал Дронго. – Что вы обнаружили?

– Оружие было только в трех чемоданах. Причем ни один пистолет не подходит под описание того, из которого был убит Густафсон. Оружие было у вас, у Яцека Пацохи и...

– И у болгарина Павла Борисова, – кивнул Дронго.

– Я же говорил, что вы все знаете. Еще у Дивжака мы нашли газовый пистолет. Кстати, в некоторых чемоданах были наркотики. Хорошо, что ваш поезд не проверяют. Многие ваши спутники курят запрещенную травку, вы об этом знаете?

– Это не так страшно, как вам кажется. Здесь рядом Голландия, где подобное зелье продается вполне легально. Что еще?

– У двоих было зелье покрепче. Мужчина и женщина. У них с собой героин. У мужчины в багаже есть даже одноразовые шприцы.

– Я знаю, о ком вы говорите, – кивнул Дронго, – но это, очевидно, расплата за творческую деятельность. При том колоссальном напряжении, в котором живут творческие люди, наркотики помогают им снимать стресс.

– Хорошо, что мы не нашли героин в вашем чемодане. – зло пробормотал Планнинг, – или какую-нибудь травку.

– Я вообще не курю сигареты, – заметил Дронго. – Между прочим, вы не познакомили меня со своей очаровательной спутницей. А это невежливо. Какой вы, к черту, англичанин?

– Хватит издеваться. – обиделся Планнинг. – Нам важно знать, куда пропал Эшли и почему убили Густафсона. И мне не нравится, что вы ведете двойную игру.

– Я не знаю, кто убил Густафсона, – признался Дронго. – и не представляю, куда мог деться ваш Эшли. Тем не менее я настаиваю, чтобы вы познакомили меня со своей спутницей, иначе мы не сможем продолжать беседу.

– Изабель, – сказала женщина, взглянув на него в зеркало заднего обзора.

– Прекрасное имя, – восхитился Дронго. – Представляю, сколько гадостей обо мне рассказал вам Планнинг.

– Что вы думаете делать? – спросил англичанин. – Или вы подозреваете Борисова?

– Пока нет. Вряд ли убийца стал бы носить второй пистолет, избавившись от первого. Я думаю, что отрицательный результат наших поисков – тоже результат. И теперь мы примерно знаем, где искать. Ясно, что убийца предусмотрел подобный вариант.

– От этого нам не легче, – сказал Планнинг. – Что вы думаете делать?

– Я полагаю, что нам нужно продумать, кто из сорока человек, оказавшихся в мадридском отеле в ту ночь, был в номере Густафсона. В конце концов, это не так много. Всего сорок. Из них половину можно смело отбросить. Это известные писатели, люди пожилые, творчески состоявшиеся. Вряд ли среди них может оказаться хладнокровный убийца.

– Почему хладнокровный? – нахмурился Планнинг. – Может быть, убийца застрелил Густафсона в пылу ссоры или случайно.

– Нет, – твердо ответил Дронго. – он застрелил его не просто намеренно. Он застрелил его в нужный момент. Вы мне очень помогли, Планнинг, поэтому я расскажу вам обо всем. Я подъехал к отелю поздно вечером, когда Густафсон был жив. Его убийца ждал именно моего появления. Увидев меня, он застрелил Густафсона с таким расчетом, чтобы я оказался первым человеком, кто его найдет. Вы понимаете, что он обладает абсолютным хладнокровием и выдержкой.

– Почему вы раньше об этом мне не рассказали? – спросил Планнинг.

– Не считал нужным, – пожал плечами Дронго. – Пожалуй, многих писателей и поэтов из списка можно спокойно исключить. Творческие люди слишком эмоциональны, импульсивны, чтобы решиться на подобное расчетливое убийство.

– Вы можете конкретно сказать, кого именно подозреваете?

– Во всяком случае, не вас, Планнинг. В списке, который я себе наметил, осталось не так много подозреваемых.

– Почему убийца ждал именно вашего появления? – поинтересовался подозрительный Планнинг.

– Очевидно, хотел меня подставить.

– В таком случае он может попытаться нанести удар еще раз. – здраво рассудил англичанин.

– Может, – согласился Дронго, – но на самом деле у него не так много времени. Думаю, он догадывается, что у меня остается все меньше и меньше подозреваемых.

Вечером он рассказал о проверке Пацохе. Тот молча выслушал, никак не прокомментировав результаты. Потом спросил:

– Что ты думаешь делать?

– Нужно заставить убийцу допустить ошибку. Теперь мы уже точно знаем, что ни из твоего, ни из моего пистолета в Густафсона не стреляли. Оружие Борисова тоже не подходит. Наверно, мы могли бы поговорить и с ним.

– Ты ему доверяешь?

– Пока нет. Но в любом случае убийца не стал бы выбрасывать свой пистолет, чтобы оставить другой. Значит. Борисова можно подозревать чуть меньше, чем остальных.

– Надеюсь, что ты прав, – сказал Пацоха. – Теперь расскажи, как ты хочешь действовать, чтобы убийца себя выдал.

Москва. 15 июня

Вечером с Меликова не сняли наручники. Наоборот, ему разрешили поужинать и лечь спать только после того, как сковали обе руки. А утром приехал полковник. На этот раз он появился в сопровождении двух людей, удивительно похожих друг на друга.

– Это братья-близнецы, – показал на них Баширов. – Говорят, что близнецы умеют удивительно тонко чувствовать друг друга. Поэтому они будут постоянно находиться рядом с тобой, чтобы ты не мог понять, когда дежурит первый, а когда второй. И учти, Меликов, другого шанса ты не получишь.