На абордаж! (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 85

— Леон, дружище, остаешься за меня, — я предупредил Ардио, что покидаю корабль для приватного разговора с комендантом крепости. — Пока никуда с корабля не сходите, еще разрешения не получили. Ночную вахту усилить, никого на борт не принимать.

— Не нравится мне эта затея, — как всегда стал нагнетать дон Ардио. — Как бы за решетку тебя не кинули. А если вояки в оборот возьмут? Отбиваться или лапки кверху задирать?

— Без насилия, — возразил я. — Не геройствуйте. Если не вернусь к ночи или завтрашнему утру, действуйте по обстановке. Можете поднять шум. Можете сбежать. На «Тире» хорошие гравитоны.

— Черта с два нам дадут уйти, — грустно хмыкнул Ардио. — На холмах стоит длинноствольная артиллерия. Сшибут на взлете. Нет, Игнат, будем надеяться на твою удачу.

Мы попрощались, и я сел в шлюпку к таможенникам. Гребцы махом домчали нас до причала, где меня встречала стража. Офицер с мрачным лицом приказал своим трем солдатам взять меня в «коробочку», чтобы вдруг не возникло желания сбежать. Так и дошли до крепостных ворот. Вблизи циклопические стены впечатляли своими размерами. Цитадель строили явно не люди, а какие-то гиганты. Каменные блоки огромного размера были плотно пригнаны друг к другу без всякого раствора. Н-да, недаром в Генеральном Штабе Сиверии были уверены в неуязвимости Суржи. Хрен ее возьмешь в лоб, расшибешься в кровь только. Нужно еще учитывать, что здесь базировались Первый и Второй Королевские флоты. Город находился под мощной защитой, и я убедился в этом воочию.

Мы вошли внутрь крепости и сразу попали в узкий каменный мешок длиной метров сорок, с нависшим над ним козырьком. На верхней площадке стояли стражники и внимательно следили за нами. Тоже ничего удивительного. Если враг прорвет первую линию обороны, сверху посыплются разнообразные сюрпризы. А может в стенах заложены магические ловушки. Например, активация мин. За считанные секунды стены обрушиваются на головы противника и погребают их под обломками.

Вторые ворота тоже впечатляли своей массивностью. Где-то заскрежетало железо, и невидимый механизм приоткрыл створку. Только после этого мы попали во внутренний двор крепости. Я с любопытством оглядел большущий плац, выложенный диким камнем с такой же тщательностью, что и стены. Даже трава не росла между стыками. Поверхность камней белесо-матовая, словно ее наждаком счистили от ежедневных военных экзерциций. Сколько же лет этой цитадели?

Вдоль стен протянулись хозяйственные постройки: конюшня, прачечная, кузня, оружейная мастерская и еще какие-то хозблоки. На стену ведут две широкие лестницы. Планировка крепости не отличается от каторжной тюрьмы Салангара.

Меня завели в левое крыло, отданное, по всей вероятности, под штаб. По длинному коридору из комнаты в комнату сновали офицеры, не обращая никакого внимания на постороннего человека.

Полковнику Сезнеку было лет пятьдесят, не меньше. Судя по внешнему виду, он не вылезал из казематов несколько месяцев. Отсутствие солнечного света сказалось на его одутловатом лице. Кожа была какой-то серой, а жесткая щетка усов придавали ему старческий вид. Но подбородок и щеки тщательно выбриты, короткая стрижка сразу показывала, что не все так плохо у человека. За собой он следил. Не удивительно, что в этом каменном колодце многие имеют такой цвет лица.

— Господин шкипер, — коротким кивком полковник отправил конвой восвояси. — Я вызвал вас для дачи показаний. Мне уже доложили о вашем необычном побеге из пиратского плена. Хотелось бы лично услышать эту историю. Присаживайтесь…

Я сел на потертую лавку и прислонился к выкрашенной темно-синей краской стене. Кабинет Сезнека с массивным столом и парой канцелярских шкафов, как и сам его хозяин, навевали тоску. Единственное окошко с большущим подоконником выходило во внутренний двор цитадели, и недостаток солнечного света в помещении компенсировался магическим фонарем.

Комендант слушал меня внимательно, иногда что-то записывал скрипящим пером на лист бумаги, потирал подбородок и периодически пронзал меня взглядом холодных серых глаз. Я не собирался выдавать полковнику сверх того, что уже рассказал Латторе. Перебьется. И вообще, меня напрягало, что за окном уже сгустились сумерки, а я до сих пор нахожусь в крепости.

— То есть вы утверждаете, шкипер, что так легко захватили пиратское судно с помощью своих матросов, не имевших опыта боевых действий?

— Почему же не имевших? — пожал я плечами. — В Халь-Фаюме частенько приходится защищать свое добро кулаками, а не только словом. Команду я подбирал не один год. Многие из них имели шальное прошлое, отрицать не буду. Но все, кто служил мне, ни разу не дали усомниться в своих способностях. Да, мы сумели отбить корабль у пьяных и расслабившихся пиратов, но не считаю это каким-то достижением.

— Вы утверждаете, что они ходили в какой-то рейд, после которого поползли слухи о нападении на королевский караван с золотом.

— Да, об этом успехе кричали на каждом шагу, — кивнул я. — Но я, честно скажу, не верил.

— Тем не менее, на архипелаг вернулось очень мало кораблей, так?

— Ну… У Лихого Плясуна было то ли десять, то ли одиннадцать кораблей, — я сделал вид, что задумался. — Вернулось всего пять. На одном мы убежали. Теперь у них четыре…

Полковник кисло улыбнулся и встал. Хрустнул суставами пальцев, разминая их.

— Как погиб Лихой Плясун? — неожиданно спросил он.

— Увы, господин полковник, мне неизвестно…

— Некто с вашего судна утверждал, что именно вы убили командора в поединке и встали на его место.

— Да бред какой-то! — я засмеялся, а в душе запиликал сигнал тревоги. Фальтус, сучонок! Это он своим языком намолол дерьма! — Кто такой Лихой Плясун и я? Опытный убийца против обыкновенного торговца. И о каком поединке вы говорите? Не понимаю.

— Поединок за право встать во глава флотилии Плясуна и обратить на себя внимание молодой особы — леди Толессо.

— Господин комендант! Вы сами вслушайтесь в то, что говорите! — я не на шутку заволновался. — Я купец, торгаш! Не воин, не бретер, в конце концов! Зачем мне идти на конфликт с пиратом и рисковать жизнью? Неужели это леди Толессо выдумала подобное?

— Нет, — коротко ответил полковник, и дальше не стал распространяться.

— А-аа! Так это мальчишка все выдумал! Мичман Фальтус, кажется… Ну, вы сами-то верите в байки, рассказанные человеком, чудом избежавшего смерти? Может, у него с головой не все в порядке?

Я выразительно постучал пальцем по виску.

— Кому верить, а кому — нет, позвольте выбирать мне, — строго сказал Сезнек. — В вашей версии произошедшего много натяжек и нестыковок. Да и сама история шита белыми нитками. Я люблю сказки, но не доходящие до абсурда.

Комендант прошелся по комнате, невыносимо поскрипывая сапогами.

— Захват пиратского корабля, на котором — вот удача! — стоят заряженные гравитоны. Тут же находится левитатор, умеющий перенастраивать боевые кристаллы под свою ауру. Леди Тира Толессо, похищенная пять лет назад морскими разбойниками, а с нею — считавшийся погибшим мичман с корвета, сопровождавшего караван на Эмитез. Я ничего не забыл? Кстати, хорошо бы выяснить, откуда гравитоны на пиратском судне и где их умудрились раздобыть?

Пожимаю плечами. Сейчас любое слово будет обвинением против меня. Пока молчу, прикидываю стратегию защиты.

— Что ж, честным вы быть отказываетесь, — не стал давить Сезнек. — Ваше право. Я дал команду послать на ваш бриг отряд стражи, чтобы экипаж не сотворил глупость. Все имущество будет опечатано и взято под наблюдение.

— Несправедливо! — воскликнул я.

— О какой справедливости вы сейчас говорите? — вздернул брови комендант. — Вы все — сиверийцы, пусть давно и не живете в империи. А у нас с Сиверией война, на минуточку! Эти факты заставляют меня с недоверием относиться к вашим словам. И да, вы правы: я охотно поверю дарсийскому мальчишке, чем матерому мужику из Сиверии. Стража!

В кабинете нарисовались два амбала с палашами на боку. Вытаращили от усердия глаза и смотрят на полковника.