Заколдованная жизнь - Джонс Диана Уинн - Страница 28

— Да, многие в этом приходе так и не очистились от греха, — горестно прошамкал священник. — Помолимся же, дети мои.

Когда прихожане потянулись на выход, Гвендолен спокойно смешалась с толпой, словно не замечая потрясенных взглядов, устремленных на нее со всех сторон. Милли догнала ее и схватила за руку. Она была сильно расстроена.

— Какой стыд, маленькая ты безбожница! Я не осмеливаюсь даже заговорить с бедным священником. Знаешь ли, иногда можно зайти слишком далеко!

— И со мной это произошло? — спросила Гвендолен с неподдельным интересом.

— Почти, — ответила Милли.

Но, по-видимому, черту Гвендолен еще не переступила. Во всяком случае, Крестоманси ничего ей не сказал, а вместо этого очень долго и ласково беседовал со священником и его помощником.

— Почему твой отец не выбранит Гвендолен? — поинтересовался Мур у Роджера, когда они шли назад по аллее. — Она свирепеет, когда ее не замечают.

— Понятия не имею, — пожал плечами Роджер. — Нас он здорово ругает, если мы балуемся волшебством. Может, он надеется, что ей самой это надоест. Не говорила ли она тебе, чем собирается заняться завтра? — Роджер с явным нетерпением ждал новых проделок Гвендолен.

— Нет. Она злится на меня за то, что я играл с тобой в солдатики.

— Ну и очень глупо с ее стороны считать тебя своей собственностью… Ладно, давай-ка оденемся попроще и пойдем достраивать наш древесный домик.

Гвендолен, понятное дело, рассердилась еще больше, когда Мур снова стал играть с Роджером. Вероятно, этим объяснялась ее новая затея. Впрочем, как призналась сама Гвендолен, у нее были и другие причины. Так или иначе, но в понедельник утром Мур проснулся в кромешной тьме. Решив, что еще глубокая ночь, он повернулся на другой бок и снова заснул.

Но минуту спустя его разбудила Мэри:

— Эрик, уже без двадцати девять! Вставай!

— Но еще совсем темно! — запротестовал Мур. — Что, идет дождь?

— Нет, — ответила горничная. — Это твоя сестрица опять взялась за свое. И откуда только силы берутся у такой маленькой девочки — ума не приложу!

Унылый, как всегда по понедельникам, Мур вылез из кровати и тут же понял, почему так темно. Каждое окно было буквально залеплено густой листвой деревьев — листьями зелеными и начинающими желтеть, голубоватой хвоей кедров и сосновыми иглами. К одному стеклу прижимался буйно Цветущий розовый куст, к двум другим — обильные виноградные грозди. Казалось, за окнами не меньше чем на милю раскинулся непроходимый лес.

— Ну и дела! — воскликнул Мур.

— Да, вот так-то! — отозвалась Мэри. — Твоя сестрица заставила все деревья, все кусты в округе подобраться к Замку вплотную. Интересно, что еще она учудит?

Из— за темноты Мур совсем раскис. Ему даже одеваться не хотелось. Но Мэри стояла над душой, заставляя еще и умываться. Мур понял, почему она так усердствует: ей нужно было пожаловаться кому-то на всю эту мороку с деревьями. Оказывается, тисы из английского сада так плотно прижались к кухонной двери, что слугам пришлось прорубать дорогу для молочника. Возле парадного входа сгрудились три могучих дуба, поэтому никто не мог ни войти, ни выйти.

— А еще она поставила тисы прямо на яблоки, попадавшие на землю, поэтому в кухне стоит такой запах, как будто у нас варят сидр, — вздохнула Мэри.

В игровой комнате, куда Мур еле добрел, оказалось еще темнее. В призрачном зеленоватом свете он разглядел лицо сестры, по понятным причинам бледное и усталое. Но было видно, что она собой довольна.

— Знаешь, по-моему, затея с деревьями — неудачная, — шепнул ей брат, когда Роджер и Джулия перешли в классную комнату. — Почему ты не могла придумать что-нибудь безобидное и веселое?

— Потому что нечего делать из меня посмешище! — прошипела Гвендолен. — А потом, мне нужно было проверить, насколько я могущественна!

— Думаю, ты очень могущественна, — признал Мур, разглядывая густую листву конского каштана, притиснутую к стеклу.

— То ли еще будет, — ухмыльнулась Гвендолен, — когда я получу драконью кровь.

Мур едва не проболтался, что он видел драконью кровь в лаборатории мистера Сондерса, но вовремя прикусил язык. Гвендолен и так не знает удержу.

Утро прошло при включенных лампах, а после обеда Мур, Джулия и Роджер решили посмотреть на деревья снаружи, К разочарованию ребят, им легко удалось выйти из Замка через потайную дверь, поскольку рододендроны расположились на расстоянии целых трех футов от нее. Сперва Мур подумал, что Гвендолен нарочно оставила один выход свободным, но, разглядывая согнутые ветви и раздавленные листья, он понял: вначале кусты действительно были плотно придвинуты к двери. По-видимому, деревья начали отступать.

Зато за рододендронами ребят ждали настоящие джунгли. Деревья сгрудились так тесно, что у них отломались и оборвались не только веточки и листья, но и огромные сучья, и все это лежало в одной куче вместе с искореженными розами, измятым ломоносом и раздавленным виноградом. Наконец ребята продрались сквозь чащу и остолбенели: в глаза им ударил яркий свет. Они зажмурились и заморгали, а когда протерли глаза, оказалось, что сады, деревня и даже холмы совершенно оголились. Деревья оставались только на старой, полуразрушенной стене сада Крестоманси.

— Да, видно, это было сильное заклинание, — задумчиво произнес Роджер.

— Настоящая пустыня! — воскликнула Джулия. — Я и не знала, что так привыкла к деревьям!

Но когда ребята снова приступили к занятиям, стало ясно: деревья возвращаются на свои места. Это было видно из окон классной комнаты. Чуть позже лес настолько поредел и отступил от Замка, что мистер Сондерс даже смог выключить свет. Вскоре Мур и Роджер заметили раздавленные и свисающие из дупла каштана останки древесного домика.

— Куда это вы теперь смотрите? — спросил учитель.

— Наш древесный домик разрушен, — вздохнул Роджер, угрюмо косясь на Гвендолен.

— Возможно, Гвендолен окажет вам любезность и отремонтирует его, — саркастически предположил мистер Сондерс.

Попытка устыдить юную колдунью не увенчалась успехом.

— Древесные домики — глупая детская затея, — вскинув голову, отчеканила Гвендолен ледяным тоном.