Въ лѣто семь тысячъ сто четырнадцатое… (СИ) - Воронков Александр Владимирович - Страница 54

Вообще, чем дольше я здесь обитаю, тем более странными кажутся мне действия нынешнего царя. В двадцатом веке ничего хорошего о Лжедмитрии Первом читать не доводилось[20]… Впрочем, и больших книг о нём я не встречал, чаще — краткие упоминания ругательной направленности…

Крайне сомневаюсь, что кто-то из русских царей и императоров приказал бы отыскать совершенно неизвестного ему малолетнего побродяжку и не только пристроил на неплохую работу в своей цитадели, но и удостоил личной аудиенции, причём распорядившись внести в некие списки на обучение разным наукам. Нынче на Руси просто грамотный человек — редкость, а уж систематическое образование, если не считать богословия, — и вовсе явление наиредчайшее! Конечно, о дворянском титуле, тем более — о боярской горлатной шапке скомороху и думать смешно, но образованный простолюдин теоретически может дослужиться до уровня приказного дьяка, а при очень большом фаворе — и до дьяка думного, то есть попасть в состав государственного аппарата, пусть и на сугубо технической должности. Нужно ли мне это? Воспоминания Стёпки о его мытарствах, да и опыт собственного небогатого детства чётко ориентируют: да, нужно! Собственно, выбор у таких вот «Стёпок Пушкарёвых» невелик: либо бежать из государства на Дон, Терек, Урал или в Сибирь, казакуя там (читай «бандитствуя», в эту эпоху казак почти что синоним бандита) или хлебопашествуя, либо же встраиваясь в государство. А в государстве всяко лучше быть не крестьянином (пусть и не окончательно пока закрепощённым), а «государевым человеком», пусть и в небольших чинах.

Так что стану служить в меру сил, как там, в будущем, служил советскому народу, частичкой которого являлся и сам, нынешнему Русскому государству. И человеку, который это государство олицетворяет и от коего я ничего плохого не видел. С этой минуты для меня нет «Лжедмитрия», независимо от того, сын ли Ивана Грозного нынешний монарх или всё-таки самозванец. Есть Димитрий. Государь Всея Руси.

[1] По свидетельствам иностранцев, проживавших в Москве, «рекомый Димитрием» царь, вопреки обычаям, действительно иногда, переодевшись «достойно, но без пышности», только с несколькими телохранителями ходил по улицам как обычный дворянин или боярич и общался с москвичами и приезжими купцами. До него подобным образом поступал молодой царь Иван Грозный, после — Пётр Первый. Думается, что наш современник может продолжить эту традицию. А то если всё время на троне сидеть — и геморрой приключиться может.

[2] Увы, тоже исторический факт. Хотя при этом и артиллерию количественно и качественно улучшал, и пытался решить проблему финансирования основной боевой силы русского войска, помещичьей конницы: при годуновском правлении значительная часть сельского населения частью перемёрла в голод, частью попросту разбежалась. Царь даже готовился создать в России университет по европейскому образцу и требовал денег для реализации этого проекта.

[3] В начале XVII века стряпчий — вовсе не мелкий судейский чиновник, как полтора-два столетия спустя, а достаточно значимый царский придворный, стоящий лишь на ступень ниже стольника. Достаточно сказать, что были случаи, когда стряпчих назначали воеводами как в воюющих полках, так и в крепостях.

[4] В реальности в Допетровской Руси орденов, медалей и нагрудных знаков не было. В домонгольские времена в качестве награды использовались серебряные нашейные гривны (изредка упоминаются и золотые), после — пожалованные монеты крупного номинала, как отчеканенные специально, так и имевшиеся под рукой иностранные. Но Дмитрий Умнов, как выходец из нашего времени, прекрасно знает о моральном стимулировании наградами. В конце концов для государства лучше вручить сотню золотых и серебряных знаков, чем раздать отличившимся сотню поместий, которых в достаточно слабо заселённой стране и так не хватает.

[5] Напомню, что в то время привычных нам «арабских» (они же «индийские») цифр в России не использовали, равно как не популярна была и десятичная система счисления. Для числовых записей применялись кириллические буквы с пометкой-«титлом» сверху. Хорошо, что Дмитрий Умнов перенёсся разумом в достаточно образованного самодержца, а не, скажем, в Петра I, который и по-русски-то писал с ошибками (сомневающиеся могут поискать в интернете факсимиле собственноручно написанных Петром писем и распоряжений и лично убедиться).

[6] На Руси действовало несколько монетных дворов, но качество их продукции было крайне невысоким. При этом монетная эмиссия была совершенно невероятной с точки зрения наших современников: помимо чеканки монет по поручению казны, туда мог обратиться практически любой желающий со своим серебром (чаще всего в виде проволоки) и мастер, нарубив его на кусочки, при помощи молотка вручную выбивал монеты. Кто видел допетровские деньги (а они не редкость) — подтвердит их корявость. Эта дикая практика прекратилась уже при Романовых.

[7] При спешке литьё малого тиража в форму может быть быстрее, чем чеканка. Напомню, в Москве пока что нет пресса для штамповки, а наградить отличившихся необходимо максимально быстро.

[8] Напомним: наш герой — вовсе не профессиональный историк, а строитель локомотивов и инженер, любивший на досуге читать исторические романы. Поэтому ему простительно не знать, что европейские порядки в русском войске задолго до Петра I начали вводить царь Алексей Михайлович Романов и его старший сын царь Фёдор Алексеевич. Именно тогда стали создаваться знаменитые полки «нового строя», сыгравшие заметную роль в русско-польских и русско-турецких войнах семнадцатого столетия

[9] Герой не знает, что в нашей реальности Василий Андреевич Голицын умер в 1619 году, а его брат Иван — в 1627-м. В изменившейся истории, возможно, они проживут дольше… А может, и наоборот. Север — он не только прекрасен, он и суров.

[10] В нашей истории восемнадцатитысячный отряд Шереметева всё-таки вошёл в Москву через несколько ворот, но придерживался нейтралитета, не подавляя мятеж, но и не поддерживая сторонников царя. Однако в нашей истории царь успел спастись на три часа раньше, чем новгородские и псковские войска Шереметева вошли в город — и те остались за стенами

[11] Да, в допетровские времена абсолютно все подданные русского царя (за исключением членов семьи и лиц духовного звания), включая и бояр считались его холопами, именуя себя так в том числе и в многочисленных челобитных.

[12] Напоминаю, на Руси новый год наступал 1 сентября.

[13] Орешек был захвачен шведами только в 1711 году (одно из последствий Смуты) и был оккупирован ими до 1702 года. Сейчас — город Шлиссельбург.

[14] Дмитрий ошибается: по русско-шведскому мирному договору 1595 года в Нарве имели право торговать только шведские купцы, коммерсанты же из других государство не допускались.

[15] Вообще-то ситуация с Нарвой несколько сложнее, изначально в тех местах жили эсты — предки нынешних эстонцев. Но Ругодивскую крепость, действительно, построили новгородцы. А в описываемый период в Нарве, действительно, жили только шведы — а эстам и русским селиться в городе было запрещено под страхом казни и конфискации. Окрестные селяне, кроме прислуги в богатых шведских семьях, не имели права оставаться в городе после закрытия ворот на ночь.

[16] Карл IX был коронован только в 1607 году, несмотря на то, что сосредоточил верховную власть в государстве в своих руках гораздо раньше. В описываемый период он только именовался королём Швеции (с 1603 г.), хотя юридически являлся лишь главой Риксраата и герцогом Сёдерманландским. Впрочем, Дмитрию эти нюансы неизвестны, равно как и реальному русскому царю Дмитрию Ивановичу.

[17] Действительно, языческие обряды среди донских казаков отмечались Синодом вплоть до конца XIX в., да и православие вплоть до 1917 года было в основном до-никонианского (старообрядческого) толка: перед Первой мировой войной порядка 80% казаков были старообрядцами, что очень не нравилось официальной РПЦ — но с этим приходилось мириться.

[18] Слова Михаила Танича. Песня из кинофильма «Солдат из обоза» («Братушка»)