Пройти чистилище - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 27

«А интересно, – впервые подумал Блант, – кто именно дает нам информацию по русской разведке? Судя по последним данным, мы имеем почти абсолютную информацию о действиях русской разведки в Лондоне. Неужели нашим ребятам удалось проникнуть даже в их Первое главное управление или купить кого-нибудь из их генералов? Судя по тем сведениям, которыми он располагает, это наиболее вероятно». Но даже сам Питер Блант, профессиональный разведчик, многолетний сотрудник МИ-6 и резидент английской секретной службы Ее Величества королевы Елизаветы, не знает и не имеет права знать, кто именно из русских разведчиков работает на разведку его страны. Это вне пределов его компетенции, а в разведке не любят сообщать лишние сведения даже своим сотрудникам, старательно оберегая любые тайны. И тем более такую тайну. Может, поэтому сюда и летит мистер Хэшлем, чтобы проверить прежде всего самого Питера Бланта, слишком близко подобравшегося к источнику, столь охраняемому английской разведкой. Может, поэтому он и должен знать Питера в лицо.

В аэропорт он приехал за полчаса до прибытия самолета и благодаря специальной дипломатической карточке был пропущен за первую линию таможни, где получали багаж прилетевшие. За линию службы иммиграционного контроля не пропускали никого, даже послов. В этом вопросе американцы проявляли почти показательную строгость. Все получавшие визу иностранцы, прибывающие с визитами в США, строго предупреждались, что наличие визы не гарантирует ее обладателю въезд в страну. Служба иммиграционного контроля, собственно, проверявшая документы при въезде в страну, могла не пропустить через границу любое лицо, показавшееся достаточно подозрительным или попавшее в компьютеры в силу своих прежних нарушений. Виза могла быть многоразовой, для нескольких въездов в страну, а ее обладатель мог совершить правонарушение во время последнего въезда. И тогда он почти наверняка автоматически лишался права когда-либо увидеть «землю обетованную» за океаном. К слову, многим отказывали в получении визы еще в посольствах. Особенно отличались американские посольства в Варшаве и в Москве. В Польше умудрялись отказывать в визе почти каждому второму, что было своеобразным рекордом для этой страны.

И хотя английские граждане считались менее подозрительными и более лояльными, тем не менее исключений не делалось ни для каких рейсов. В том числе и для прибывающих из Лондона англичан.

Блант метался между несколькими стойками, обращая внимание почти на каждого одинокого мужчину с рейса «Бритиш эйруэйз». Положение осложнялось еще и тем, что прибыли два других рейса из Европы и все пассажиры проходили контроль вперемешку.

Он так и не сумел заметить, когда вышел этот крепкий толстячок, больше похожий на добродушного бармена, чем на сотрудника английской разведки. Он был абсолютно лысым, голова была как бильярдный шарик, идеально выточенный и отполированный. К его достоинствам можно было отнести и бочкообразный живот, и маленькие кривые ноги. В руках он держал небольшую зеленую сумку.

– Мистер Блант? – улыбнулся Хэшлем.

– Мистер Хэшлем, – Питер сдержанно поклонился гостю, – добро пожаловать в Америку. У вас есть багаж?

– Все при мне, – любезно сообщил приехавший, – мы можем уже ехать. Должен сказать, что эти перелеты достаточно утомительны. Все-таки лететь через океан – это довольно неприятная вещь.

– Тогда идемте, – показал в сторону выхода Блант, – если у вас тяжелая сумка, мы можем взять тележку.

– Нет, я донесу ее сам.

Блант, кивнув в знак согласия, пошел первым. Хэшлем, весело семеня ногами, заспешил вслед за ним. У выхода Блант сдал свой пропуск и вышел к встречающим авиарейсы родным и близким прибывших. Хэшлем, шедший за ним, вдруг спросил:

– Какая погода в Вашингтоне? Нам сообщили, что сегодня было довольно холодно.

– Утром да. Но сейчас погода уже несколько прояснилась, – угрюмо сообщил Блант. Похоже, прибывший такой же профессионал, как и его неудачливые коллеги из ФБР. «Почему все контрразведчики такие самоуверенные идиоты?» – подумал он. Как и все профессиональные разведчики, он не любил своих как бы антиколлег, занимавшихся розысками чужих шпионов. Разведчики считали контрразведчиков тупыми, лишенными выдумки, зашоренными идиотами. В свою очередь, почти каждый контрразведчик считал разведчиков спесивыми индюками, вечно мнившими себя Джеймсами Бондами, на деле предоставлявшими лишь информацию, почерпнутую из газет. Истина, как обычно, была посередине.

– Прекрасно, – обрадовался Хэшлем, – в таком случае сразу везите меня в ваш офис.

– Вы не поедете в отель? – изумился Блант.

– Зачем? – похоже, не понял Хэшлем. – Я прилетел работать и, кроме того, заранее предупредил мистера Шервуда, чтобы он был к шести часам вечера в вашем офисе. Он любезно пообещал мне взять с собой представителя аналитического отдела. Его фамилия, кажется, Эшби.

– Вы успели поговорить с Шервудом? – изумился Блант.

– Конечно, – спокойно отозвался Хэшлем, – мы знакомы уже пятнадцать лет. Вместе были в Пакистане и во Вьетнаме. Я ведь раньше координировал действия нашей разведки в Пакистане и помню, как вы прибыли в Иран для прохождения службы. Тогда еще шахский Иран. Вы ведь работали как раз на стыке Ирана с Пакистаном. Я с тех пор помнил вашу фамилию.

– Так вы тот самый Хэшлем, который планировал операцию по поддержке американских сил специального назначения во время освобождения их заложников в Тегеране? – вспомнил Блант. «Как же я это мог забыть?» – подумал он с досадой. Хэшлем тогда предложил английскую поддержку по освобождению заложников, захваченных иранскими сторонниками аятоллы Хомейни. Но операция сорвалась. Однако имя Энтони Хэшлема прогремело на весь мир. И вот этот профессионал теперь прилетел к нему в Вашингтон. Блант почувствовал, как у него горят щеки, словно у провинившегося ученика. Хэшлем был Мастером, профессионалом своего дела, и это как-то успокаивало самого Бланта.

Они сели в «Хонду» Бланта, и тот, мягко тронувшись, выехал со стоянки. В дороге Хэшлем молчал. Блант включил негромкую музыку и не решался задавать никаких вопросов. Через сорок пять минут они были на месте. И лишь когда вошли в кабинет Бланта, Хэшлем наконец отложил свою сумку и начал расспросы. Он был действительно профессионалом и хорошо знал, что многие разговоры нельзя вести даже в автомобиле. Даже находясь в такой союзной стране, как Америка. И только в оборудованном специальными скэллерами [16] кабинете резидента МИ-6 в Америке Питера Бланта он начал говорить:

– Как я понял, американцы вышли на очень крупного агента русской разведки, работающего здесь, в Америке. Верно?

– Не совсем на него. Вы будете пить кофе? – спросил Блант и, когда Хэшлем кивнул, попросил по селектору своего секретаря: – Сюзи, принесите нам, пожалуйста, два кофе. Они сумели его вычислить в том числе и благодаря нашей информации. Но конкретно выйти на него, сузив круг поисков, они пока не смогли. Вместо этого по цепочке вышли от местного резидента КГБ в Нью-Йорке Матвеева на представителя Швеции мистера Сюндома, который, по мнению ФБР, и являлся главным связующим звеном между связным этого агента, которого они почему-то назвали Вакхом, и Матвеевым. Но в решающий момент, когда связной Вакха вышел на Сюндома, сотрудники ФБР оказались не на высоте и потеряли его, не сумев проконтролировать все перемещения связного. Тот сумел оторваться от наблюдения и уйти от агентов ФБР.

– Это все? – спросил Хэшлем.

– Практически да. Они давно подозревали о существовании Вакха, но теперь смогли точно установить, что такой агент действительно существует. И, судя по всему, это крупный советский разведчик-нелегал. Во всяком случае, именно к такому выводу пришли аналитические службы ЦРУ и ФБР.

Сюзи внесла кофе и, улыбнувшись, вышла из кабинета.

– Спасибо, – взял свою чашку Хэшлем, – и чем они объясняют присутствие в столь важном деле такого ненужного звена, как Сюндом?