Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Приличной женщине нельзя... (СИ) - Хаан Ашира - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

Хороши дерзкие взгляды Демона, мгновенно заводящие меня своей бесстыжестью.

И все остальное тоже очень, очень хорошо.

— А все, кто бережет себя до свадьбы так умеют, или только ты такой уникальный? — ехидно интересуюсь я в минуты краткого отдыха.

Он только смеется. Наглец. Лжец. Оборзевший щенок.

Господи, какой он сладкий…

— У тебя есть музыка? — спрашивает он. — Включи.

Я хмурюсь, затрудняясь с ответом:

— В гостиной колонки, ну и ноут еще, но я не помню пароль от…

— Ладно, проехали, — машет рукой Демьян, тянется за своими джинсами, выуживая из них телефон и беспроводные наушники.

Один вставляет мне, другой себе, нажимает кнопку — и что-то электронно-неземное уносит нас обоих, сплетенных в тугие объятия, далеко за пределы мира.

В самые жаркие моменты мы смотрим друг другу в глаза, проговаривая губами слова песни, и это сближает нас еще больше, сплавляет не только телами, но и мыслями.

Пожалуй, нынешняя молодежь знает толк в удовольствиях!

— I was made for loving you, baby… — подпевает Демьян мне на ухо где-то в середине ночи, когда движения уже ленивые и плавные, но мы еще не насытились друг другом до конца и еще не хотим останавливаться.

«Я бы создан, чтобы любить тебя», — мне кажется, что это самые точные слова для того, чтобы описать происходящее.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я даже не понимаю, насколько права.

Но я вообще не думаю о будущем в тот момент.

Ясно же, что его нет. Так что толку волноваться.

…делать пирсинг и визжать на рок-концертах

Это были лучшие зимние каникулы в моей жизни.

Со времен, когда к нам два года подряд приезжал с севера мамин брат и водил меня на все подряд елки и детские спектакли в лучших театрах города. Меня тогда больше интересовали конфеты и игрушки в сладких подарках, но чуть позже я оценила ощущение сказки, которое держалось все новогодние праздники.

Словно совсем другая жизнь — кусочек безвременья и ярких огней, когда можно не думать о будущем, а просто наслаждаться красивым, вкусным и интересным.

Мы с Демьяном гуляли по городу, пили глинтвейн на пешеходных улицах, целовались под наряженными елками, спрятавшись среди колючих ветвей.

Перекусывали пиццей прямо в постели или устраивали романтические ужины в ресторанах с серебряными приборами и белоснежными скатертями.

Заказывали суши среди ночи, зверски проголодавшись от очередного любовного марафона, а потом не выпускали друг друга из объятий до утра и полдня отсыпались.

— Ты не хочешь с друзьями повидаться? — спрашивала я, вдруг вспоминая свои заморочки про возраст.

— Ты меня выгоняешь? — щурил он прозрачные глаза и жестоко впивался пальцами в мои бедра.

— Нет, но…

— Все равно бы не получилось.

Его наглость оказалась напускной.

О, нет, конечно, все, что он обещал сделать со мной в постели — он сделал.

Но даже и близко не был эгоистом или нарциссом, заботящимся только о своем удовольствии. Скорее ласковым котиком, обожающим нежности и поцелуи.

Моя кожа была зацелована, как никогда в жизни. Каждый ее сантиметр — буквально, подробно, тщательно. Даже те места, к которым за всю жизнь ни разу не прикасались мужские губы.

Демьян обожал обниматься по утрам.

Кофе со сливочной пенкой и ванильным сиропом.

Старые мелодичные рок-баллады.

Танцевать.

И пусть я танцевать не особенно умела — ему было все равно.

Мы могли гулять по парку и вдруг начать кружиться под музыку из репродукторов.

В его руках не требовалось знать никакие движения и фигуры — он был так хорош, что достаточно было откликаться, делать то, что казалось самым естественным — и все получалось.

Рождество мы встретили у Демьяна дома, где, оказывается, на первом этаже был камин. До этого мы как-то больше географию спальни изучали, было не до роскошных излишеств. Но Рождество с живым огнем, отражающимся в его глазах — это совсем другое дело…

Горячий эгг-ног со взбитыми сливками, которые можно слизывать друг у друга с губ, пушистый плед у камина, блики пламени на колечках в его ухе, которые я изучала языком, почему-то не в силах оторваться…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Может быть, тебе тоже что-нибудь интересное проколоть? — продолжал искушать меня Демон.

Мало ему было татуировки, которая ждала, пока можно будет снять пленку, мало моих розовых волос под маскировкой — надо было уронить мое достоинство приличной женщины окончательно.

— Я может тоже хочу облизывать тебя… — жарко шептал он на ухо, касаясь кончиком языка завитка хряща у самой головы. — Вот тут, в этом местечке, тебе очень пойдет ящерка…

Ну и конечно, мы прокололи это местечко — это называлось форвард хеликс — и ящерка мне пошла. Правда, прокол пока болел, но Демьян уже смотрел на ящерку хищно и с предвкушением.

— Потом, — говорил он. — Успею…

Словно у нас и правда было это «потом».

— У меня сегодня вечером концерт, — небрежно бросил он как-то утром за кофе. — Но там будут мои друзья.

— Без проблем, — пожала я плечами. — Могу остаться дома.

— Нет, какое дома? — он удивился. — Конечно, ты пойдешь. Разве не хочешь услышать мои песни?

Господи, как же с ним было легко!

Он не намекал, не ждал, пока я пойму какие-то правила по умолчанию, не пытался от меня ненавязчиво избавиться. Он говорил все прямо, откровенно наслаждался моей компанией и вообще, совершенно, абсолютно не стеснялся своих чувств.

Плакал когда мы смотрели фильмы, тискал всех встречных котят и рассказывал, какая я красивая и как он меня хочет — причем в подробностях.

Если сердился — это было редко — тоже говорил сразу.

Это было так непривычно и так хорошо…

— Конечно, хочу, — сказала я, учась у него откровенности. — Ты сам поешь? А как же полторы октавы с которыми в оперу не берут?

— Рокерам это неважно, — хмыкнул Демьян, добавляя в кофе еще немного ванильного сиропа.

— Ты рокер?

— Не знаю, — он задумался на пару мгновений, а потом пожал плечами: — И рокер тоже. Не люблю жанровые ограничения. Что пишется — то пишется.

В маленьком клубе, куда я приехала на час позже Демона, умотавшего готовиться, было человек двести. В том числе Настя с Дианой, Булгаков, Никита и прочие его друзья, имена которых я уже не запомнила. Они вежливо со мной поздоровались, но тусить предпочли в своей компании у бара на другом конце зала. Только Диана, веселая рыжая девчонка, снова в кроссовках и платье, время от времени мрачно зыркала, особенно когда Демон пел, глядя со сцены именно на меня.

— У тебя с ней что-то было? — привыкнув к его откровенности, я тоже спросила его прямо, когда во время небольшого антракта он спрыгнул со сцены прямо как был — в кожаных штанах со шнуровкой и босиком.

Голая грудь, покрытая потом, вздымалась от тяжелого дыхания — на последней композиции он скакал так, что я едва преодолела соблазн спросить, не занимался ли он заодно и легкой атлетикой.

Глаза были густо обведены черным — и ни единая линия подводки не размазалась даже после таких интенсивных упражнений.

Интересно, нормально ли интересоваться у своего любовника, какой косметикой он пользуется?

— Нет, но Диана считает иначе. Забей, она привыкнет.

Демон поцеловал меня прямо на глазах у всего зала, и мне было одновременно приятно — такой популярный парень, от которого только что визжали все девчонки, выбрал именно меня. И странно — я же взрослая женщина… а, к черту!

Если другие взрослые женщины тащатся от Дамиано из Måneskin, то мне тоже можно!‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Сегодня ко мне? — спросил Демон, спев на бис целых три песни и спустившись со сцены окончательно. — Кстати, как мы тебе?

Он попытался спросить небрежно, но острый взгляд и чуть дрогнувший голос выдали его с головой.