Почти любовь - "Алекс Д" - Страница 26

Погрузившись в свои мысли, я теряю чувство времени. Веду машину на автопилоте, следуя маршрутом, указанным в навигаторе. Кравцов ведет себя на удивление тихо – ни слова, ни звука, словно его и нет на соседнем сиденье. Добравшись до адреса назначения, я паркуюсь на свободном месте и, заглушив двигатель, поворачиваюсь к своему молчаливому пассажиру.

– Саш… – начинаю я и осекаюсь. Страйк крепко спит, откинувшись на спинку кресла. Не самая удобная поза, учитывая его рост и комплекцию. Переутомился бедолага. Даже будить жалко, а придётся. Часы на приборной панели показывают без десяти два. Черт, ума не приложу, как буду утром вставать. Планов до позднего вечера. Столько всего нужно сделать и желательно с ясной головой.

Протянув руку к спящему парню, собираюсь встряхнуть его за плечо, но вместо этого какого-то хрена поправляю торчащие пряди волос. Ему, кстати, не помешало бы подстричься. И побриться заодно…, хотя небольшая щетина ему идет. Он, вообще, внешне не тянет на свои двадцать семь, максимум двадцать с хвостиком. Или это я на него предвзято смотрю? Так, стоп, а зачем я на него смотрю? Нервно сглатываю, с ужасом уставившись на свои пальцы, скользящие по линии выступающих мужских скул. В горле резко становится сухо, легкие сжимаются от нехватки кислорода, сердце тревожно колотится о грудную клетку.

Нет. Нет. Нет. Даже не думай, Олеся. Не смей! Но я смею, трогаю его чувственные губы, упругие и теплые на ощупь. Вспоминаю, как они грубо и нагло целовали меня сегодня, и низ живота простреливает острым возбуждением, грудь наливается, затвердевшие соски упираются в кружево бюстгальтера, в трусиках снова становится предательски влажно. Окончательно поплыв, я опускаю взгляд на ширинку Кравцова и, закусив губу, сжимаю бедра, пытаясь унять пульсацию между ног. Не знаю, что этому засранцу снится, но стояк у него весьма внушительный.

– Ты что-то там потеряла, Лесь? – слышу над головой насмешливый низкий голос. Резко отпрянув, делаю вид, что мне срочно нужно застегнуть ремень безопасности, но никак не могу попасть в пазы. – Не нервничай так. Все нормально. – обхватив мое запястье, Страйк прекращает мои напрасные попытки. Поднять на него взгляд стоит мне колоссальных моральных сил, но я это делаю и теряюсь в огромных черных зрачках. Кравцов улыбается, но не триумфально, а, скорее, понимающе. Кровь приливает к щекам, сердце ухает в пятки. Разумеется, он догадался обо всех моих грязных мыслишках на его счет. Чеерт, как я могла так сильно облажаться?

– Тебе пора, – сиплю я, кивая на дверь с его стороны.

– Уверена? – не отпуская ни мой взгляд, ни мое жалкое трясущееся запястье, хрипло спрашивает Страйк. Яростно киваю в ответ и удушливо краснею, когда его взгляд лениво перетекает на мою грудь. Хочется провалиться сквозь землю, пока он недвусмысленно разглядывает натянувшие ткань футболки соски. – Можем перебраться на заднее сиденье. – пробежавшись языком по нижней губе, он снова смотрит мне в глаза. – Я бы к себе пригласил, но у меня сейчас мать живет.

– Не надо…. Ничего не надо, – мотаю головой, выдёргивая запястье из его обжигающе горячих пальцев. Разорвав зрительный контакт, я скрещиваю руки на груди и пытаюсь восстановить дыхание.

– Ты же хочешь, Лесь, – он нетрепливо обхватывает мои скулы, разворачивая к себе. – Почему «нет»?

– Ты мне не нравишься, Страйк, – выдавливаю я.

– Врешь, – утверждает он со снисходительной улыбкой. – Нравлюсь, Веснушка. Еще как нравлюсь. Ты просто боишься.

– Чего, например?

– Быть взрослой, – серьезно отвечает он, поглаживая большим пальцем мои губы.

Я даже усмехнуться не могу, потому что Кравцов наверняка засунет свой чертов палец мне в рот. То, с какой жадностью он смотрит на мои губы, только подтверждает мои мысли.

– Я же не разовый секс тебе предлагаю, Лесь, – неожиданно заявляет Страйк. – Мы можем попробовать что-то серьезное.

– Ты предлагаешь мне встречаться? – изумленно уточняю я, не веря собственным ушам.

– Встречаются школьники, Веснушка, – низко смеется он.

– Тогда что? – хмурюсь я, и его рука сползает ниже, мягким обхватом окольцовывая мою шею.

– Взрослые отношения без всей этой херни с клоунскими костюмами, – поясняет спокойным тоном.

– Но ты не нравишься мне, как человек, – объясняю для особо самовлюбленных.

– Откуда ты можешь знать, какой я человек, Лесь? – Кравцов окидывает меня скептическим взглядом и нехотя убирает руку. Я молчу, словно язык проглотила, хотя в голове у меня припасен миллион ответов. Но почему-то сейчас ни один из них не кажется верным. – Ладно, проехали, – потерев ладонями лицо, Страйк отворачивается и открывает дверь. – Передумаешь, позвони. – он выходит в темноту майской ночи и, не оглядываясь, уверенно шагает к своему подъезду.

Как полная дура, я смотрю ему вслед до тех пор, пока перед глазами не появляется туман. На душе так дерьмово, что выть хочется. Грудную клетку сдавливает необъяснимая тоска, в горле стоит ком от непролитых слез, но самое дикое и абсурдное – я всерьез раздумываю о том, что поспешила отказаться от предложения Страйка.

Что, черт возьми, со мной происходит?

Глава 8

Олеся

– Папа вовремя приедет? Или у него опять внеочередная вип-пациентка? – сарказм в моем голосе звучит настолько явственно, что мне тут же становится неловко. Чтобы хоть как-то сгладить это ощущение, я смотрю на часы на экране моего смартфона.

– Снова куда-то спешишь? – мама, как всегда, очень наблюдательна, и ее тонкая ирония не так обидна, хотя и читаема. – Кто сегодня нуждается в спасении? Заблудившаяся грибница в лесу, брошенный щенок или одна из одиноких пенсионерок, у которой внезапно закончился инсулин? – а вот это уже прямой упрёк. Отчасти заслуженный, потому что в воскресенье и правда получилось очень неудобно.

– Я бы не стала ставить на один уровень людей и животных.

– Извини, но я до сих пор в некотором недоумении, – говорит мама, накидывая на плечи шерстяной плед. Сделав глоток имбирного чая из термокружки, она устремляет на меня озадаченный взгляд. – Ты могла хотя бы зайти, поздороваться со всеми, предупредить лично.

– Я была на эмоциях. У моей подопечной начался приступ.

– Ты же ещё не врач, чтобы …

– Мам, я вызывала скорую, но хотела убедиться лично.

– Бросив машину у ворот и уехав? Или тебя кто-то подвёз? – глаза матери подозрительно сужаются. – Это Александр? Я права?

– Да, мам. Ты права, – сдаюсь я. – Кравцов действительно меня подвёз. Я попросила. Он все равно собирался уезжать, – вздохнув, я переключаю внимание на стайку птиц, облюбовавших мамину любимую грушу.

Отпираться бессмысленно. Мама хорошо умеет читать по моему лицу. Поёжившись от порыва ветра, обхватываю себя руками. Для ужина на террасе довольно прохладно, но как раз для подобного случая приготовлены пледы. Потянувшись за одним из них, накидываю на плечи. Сразу становится теплее, вот только от пристального материнского взгляда по спине мурашки бегут.

– И ты не заметила, в каком он был состоянии? – строго пытает меня мама. – А если бы вы в аварию попали? Олеся, я всегда считала тебя ответственным человеком.

– Мамуль, Кравцов выглядел спокойным, и, если бы не сбитые костяшки, я бы даже не догадалась, что он подрался с отцом.

– Саша не подрался с отцом, Олеся. Он его избил.

– Вероятно, у него был повод, – отзываюсь я, отводя взгляд в сторону.

– Я не собираюсь обсуждать семейные дела Кравцовых. Их личная жизнь не имеет к нам никакого отношения.

– Тогда к чему этот разговор?

– Тебе не стоит близко общаться с Александром, – мама редко позволяет себе диктаторский тон, и это именно он. Я удивлена, так как причины маминой категоричности мне неизвестны.

– Он меня подвез и всё, – обезоруживающе улыбнувшись матери, я протягиваю руку и накрываю ее ладонь. – Успокойся, у меня есть парень.

– Который не подходит тебе ещё больше, чем Александр, – с досадой хмурится мама.