Термитник. Энтомологический детектив - Юшко Петр - Страница 15

Последний из опрошенных, сильно возбудился при упоминании о страховой выплате. Им оказался злобный навозник, работяга, завидющий и от этого подозрительный. Судя по счетам, которые я стянул из почтового ящика, фамилия у него Геотрупов42. Имя он мне не назвал. Сидит дома вторую неделю на больничном листе со сломанными ногами. Что-то там такое на производстве произошло. Этот вывалил на «страховщика» поток ругательств на власти города, на соседей по дому, на коллег, на страховых агентов, прохожих, продавцов в магазине, детей, стариков, и паук его знает еще кого. Но глазенками прямо так и вцепился в меня, стараясь угодить и получить надежды на внезапное обогащение. По его словам, Оскар был толстым, ленивым увальнем, не умеющим добиваться своей цели. Целей у него тоже не было. Он получал несправедливо огромную зарплату и совсем не умел тратить деньги правильно. Родных у него не было. В гости к нему ходили мало. Сам он в гости нормальных соседей не приглашал даже на чай. Вот только последнюю неделю к нему заскакивали парочка странных на вид посетителей, вроде как осы, а вроде мухи. Геотрупов с трудом подбирал слова, попытаясь описать странных, невиданных им ранее представителей населения Округи. У них были крылья, достаточно длинные и какие-то нелепые. Худые. Полосы чередовались черные с желтыми, что и напомнило навознику об осах, которых он почему-то боится, хотя вряд ли видел хоть раз в жизни в живую. Глаза у них, по его словам, какие-то бешенные, недобрые. Бедный работяга аж передернулся при воспоминании о странных посетителях. Первый раз он их видел на прошлой неделе примерно во вторник, может и в понедельник. Так как вставать с кровати он начал в прошлое воскресенье, а видел посетителей на следующий день сначала в окно, а потом, когда выглянул на лестничную площадку. Второй раз он их видел, по всей видимости, в четверг вечером, когда стемнело.

– Неплохо, – сказал Тараканов, выслушав доклад журналиста, – очень неплохо. Это интересные сведения про ос.

– Ты про этих журчалок43? – спросил Тёма, – я тоже за это уцепился и постарался побольше о них вытянуть. Но, к сожалению, все что смог.

– Немало. Это неплохая зацепка. Я про этих неправильных ос уже третий раз слышу, – задумчиво пробормотал Тараканов, хлопая папкой с бумагами себе по ноге.

– Слушай! – Воскликнул Тёма, – я же тоже уже про них слышал! Кого-то похожего видели после пожара около больницы. После того как сгорела лаборатория, на пожар притащился какой-то чудик и лазил по пеплу, что-то изымал. Мой сосед пожарный, он видел его там. Назвал его страховым агентом. Вот совпадение, – Тёма хохотнул, – похоже, все, кто представляется страховыми агентами, ими не является на самом деле.

– Интересно, – сказал Тараканов, – в банке я узнал, что последний раз он был на работе в четверг. По всей видимости, заболел. Несколько коллег сказали, что он был заторможенный, никого не узнавал. Некоторые обратили внимание, что он малоразговорчив, бледен и все время охал. Домой в четверг он ушел раньше времени, начальник его отпустил. В пятницу не позвонил и не пришел и коллеги решили, что слег с полиэдрозом или гриппом. В понедельник к нему домой пошли двое его коллег, и нашли двери открытыми, а Оскара в том виде, в котором его видел ты в морге. Намечается неплохая версия, да Тёма? У нас есть подозреваемые. Осталось найти мотивы.

Тараканов даже явно повеселел. Очевидно, он обрадовался, что у него есть чутье на преступления. По всей видимости, нарушение прямого приказа капитана Мастотерма очень беспокоило его как верного служаку. Но теперь появились данные, которые могли оправдать его поведение. В душе он все еще считал, что капитана просто ввели в заблуждение, и он ошибся, считая это самоубийством.

Уже начинало смеркаться, и Тараканов сказал, что он ночью продумает дальнейший план действий и если муравей захочет учавствовать в расследовании, то они созвонятся утром.

– Ну, пока Тёма, – сказал Тараканов, пожимая журналисту руку, – раскрутим мы с тобой дело, как думаешь?

– Ну конечно, – весело сказал муравей, – иначе нафига бы ты меня позвал.

Тараканов взмахнул рукой и отправился в сторону Управления милиции, Тёма посмотрел ему вслед и вдруг кое-что вспомнил.

– Тараканов, стой, подожди, – закричал он вслед удаляющемуся быстрыми шагами милиционеру, – постой.

Он догнал лейтенанта и тихо спросил:

– Слушай, лейтенант, а что с Трипсом? Его куда дели?

– Да никуда его не дели, – просто ответил Тараканов, – отпустили его в тот же день. Извинились и отпустили. Он домой ушел почти сразу, как ты меня про него спросил на улице.

– Вот как, – обрадовался Тёма, – значит все в порядке. Надо будет заскочить к нему завтра. А ты не знаешь, где он сейчас работает?

– В протоколе вроде стояло, что он заведующий биологической лабораторией при клинической больнице.

Они оба вытаращили друг на друга глаза.

– Она ж сгорела вчера днем! – Воскликнул Тёма, – я ж как раз пожарище-то и осматривал утром, когда тебя встретил около больницы!

– Интересно, – снова промолвил Тараканов, – нужно будет разобраться. Совпадение или нет. Давай до завтра. Сегодня уже поздно в детективов играть. Все, звони утром.

– До завтра, – грустно сказал муравей.

Он побежал в сторону дома. Нужно было закончить статью про работу милиции, и сразу начать писать про врачей.

Весь в мыслях о новой статье Тёма не заметил, как добежал до дома. Калверт еще не вернулся. На пороге лежала коробка, обмотанная синей почтовой лентой. Тёма посмотрел и сильно удивился, увидев на ней свое имя. Шагах в тридцати от дома полз почтальон Улит, спешащий по новому адресу. Тёма задумался, стоит ли поговорить с ним, но потом махнул рукой и побежал домой. Гипотетический разговор мог затянуться часа на полтора. Улит за пару дней далеко не уползет, а почтальоны у него в середине списка. Сначала холодный душ, потом кружка черного кофе, чтоб сбить зевоту и желание завалиться спать. При удачном стечении обстоятельств разогреть ужин, если таковой найдется в его холостяцкой норе. А потом работать. Тёма рванул по лестнице вверх и вбежал в свою квартиру, кинув посылку в прихожей на пол.

Глава 4. Вторник. Ночь, изменившая жизнь

Тёма сидел на кухне и, отодвинув пустые тарелки, писал в блокноте. Статья получалась неплохая, и образ бравых защитников порядка вызывал настоящую гордость. Переписав начисто то, что у него получилось, Тёма начал статью о медицинских работниках, как в дверь вдруг забарабанили.

– Открывай, Тёман, – донесся из прихожей голос Стрекози, – открывай быстрее!

Муравей понесся открывать дверь, надеясь, что Калверт притащил пару бутылок нектара. Но, вид пожарного, который вломился в дверь, был совсем не такой, который настраивает на приятный вечер.

– Пошли, поможешь, – громким шепотом, вращая глазищами, сказал он, – я подлетал к дому и в темноте углядел, как кто-то на дороге лежит.

– Алкаш какой-то, – зевнув, сказал Тёма, – чего ты переполошился так.

– А если и алкаш, – негодующе просвистел пожарный, в ярости открывая свои жуткие жвала, – его что, можно вот так бросить на улице помирать? А если дождь ливанет? А если таксист на него наедет сослепу?

– Ладно, ладно, – примирительно произнёс муравей, – пошли, поможем. Вызовем карету неотложки, на худой конец. Ты, прям мать Терезия44 какая-то. Спасешь от дождя сначала, а потом башку откусишь.

Друзья спустились по лестнице на улицу и оказались в полной темноте. Тёма во мраке вообще ничего не видел и ориентировался только по светлому пятну приоткрытой двери своей квартиры. Стрекозя, очевидно, что-то различал в кромешном мраке. Он уверено двигался вперед и держал муравья за рукав, что бы тот не навернулся в канаву или яму. Ветер гнал по улице травинки и пыль. Было душно как перед грозой. Очевидно, по небу неслись тучи, так как звезд не было видно. На несколько секунд выглянул между тучами обломок луны. Тут Тёма увидел, что на дороге что-то трепещется под порывами ветра. Они подошли вплотную, и журналист разглядел очертания крыльев бабочки.