Сэхсвет (СИ) - Бекет Алишер - Страница 73

Вопль не смолкал ни на секунду. Максим открыл глаза и тут же сощурился – даже полумрак анабиозного отсека резал ослабевшее зрение. Нащупав края камеры холодными пальцами, Максим приподнялся и попытался осмотреться. Хруст в суставах убедил его делать это не так резво.

Совладав наконец с шеей, Максим повернул голову направо и встретился с испуганным взглядом Алана – корабельного техника. Тот беззвучно шевелил губами. Видимо, поняв, что так дело не пойдёт, Алан покивал головой за спину Максима, откуда и доносился непрекращающийся вой, в который уже вплетались полуосмысленные слова:

– Ы…н! Ай…н!

Максим посмотрел налево. Камера Жевалье была открыта, а сам он уже сидел, хватался за голову руками и сдавливал с такой силой, что казалось, будто он хочет раздавить её, лишь бы не чувствовать того, что происходило внутри, – и не переставая орал.

Стараясь действовать аккуратно, Максим приподнял вес тела на руках, вцепившись в стенки камеры. Несколько раз срывался, но в итоге встал на ноги. С трудом ступил на твёрдый пол отсека, и на негнущихся, ватных ногах попытался сделать первые шаги. Получилось весьма неплохо. Если бы ещё это происходило в полной тишине…

Крик был таким громким, что казался нереальным, и прерывался лишь на редкие слова:

– Айон! Дайте айон!

Максим доковылял до контейнера, находящегося в стене между камерами. Он всё лучше и лучше управлялся с телом, но пока недостаточно хорошо – вытащив из контейнера ингалятор, Максим свалился навзничь, едва не приложившись затылком об пол. Силы покинули тело. Максим швырнул ингалятор, надеясь, что Жевалье его поймает и заткнётся.

Так и получилось. Ингалятор ударился в грудь младшему члену Совета Вечности и упал на дно камеры. Жевалье сполз вслед за баллончиком, лихорадочно шаря руками, и через секунду раздался шипящий звук – айон покидал ёмкость. Наступила благословенная тишина, сопровождающаяся лишь всхлипами облегчения Жевалье. Он приложился к ингалятору ещё два раза.

На кой чёрт вдыхать три раза?

В контейнерах, хранимых как раз на такой случай, содержался настоящий айон, не фабричный, и одного вдоха было вполне достаточно. С другой стороны, именно Жевалье на бумаге являлся хозяином корабля, и всё имущество принадлежало ему.

Ладно, отчитываться будешь сам.

Алан помог Максиму подняться. Максим жестами дал понять, что твёрдо стоит на ногах и падать не собирается. Кивнув, техник подошёл к камере Жевалье и изучил показания монитора. Удивлённо вскинув брови, Алан повернулся к Максиму и снова попытался что-то сказать, но из горла вырвался только тихий свист. Махнув рукой, Алан поднял вверх большой палец и отправился в душевую.

Максим вздохнул. Этот маленький эпизод мог закончиться совсем по-другому. Но обошлось.

Сделав знак «ОК» ошалевшему Жевалье, который выглядывал из камеры, Максим последовал за техником.

* * *

Тёплая вода оживила затёкшее тело, смыв четвертьвековую консервацию. Удивительно – люди стали бессмертными, научились перемещаться по галактике с поразительной точностью и скоростью, а лучшим средством восстановления после анабиоза был и остаётся душ. Эти мысли Максим и озвучил технику, подсаживаясь за единственный столик корабельной столовой.

– Да-а-а, – низким голосом протянул Алан, ковыряясь вилкой в тарелке. Этот огромный человек, как всегда, первым оказался на кухне и уже успел прикончить порцию пищи. – Вода – источник жизни, Макс. В этом всё дело. Из воды мы вышли, из воды мы состоим и в неё же мы и уйдём рано или поздно, я так считаю.

– Фильтр снов на «акву» ставил? – спросил Максим.

– Ну да. – Техник прожевал кусок мяса. – До сих пор жалею, что не пошёл в акванавты.

Максим ждал продолжения, но Алан уже набил рот синтетической картошкой. Максим последовал его примеру.

Некоторое время они молчали, и тишина в столовой нарушалась только звуком жующих челюстей да тихим журчанием льющейся воды – Жевалье всё ещё приходил в себя. Алан спросил:

– А знаешь, Макс, какой способ восстановления гораздо лучше… нет, действеннее?

– Какой?

– Недостаточное количество айона. – Техник кивнул в сторону душевых. Шум воды прекратился, и скоро за столом можно было ожидать третьего члена экипажа.

Максим отложил вилку и внимательно посмотрел на Алана:

– Что произошло?

– А пёс его знает. Перед отправкой всё было в порядке – я проверял лично. Но настройки сбились, и количество айона, поступавшего в камеру Жевалье, было срезано почти вдвое. И фильтр снов стоял на «эросе».

– Думаешь, наш советник?..

Разговор прервал Жевалье. Вытирая густые волосы полотенцем, он вошёл в столовую, оглядел присутствующих и спросил:

– Что это было, господа?

Такой прыти от техника Максим не ожидал. Алан, отбросив столовые приборы, вскочил и, хрустнув пальцами, двинулся на Жевалье. В глазах советника мелькнул испуг, и Луиз начал пятиться, пока не упёрся в стену.

Алан навис над одним из самых могущественных людей:

– Вот ты мне и ответь, господин, что это было?

– Я не…

– Захотелось посмотреть красивые сны, да? В реальной жизни тебе не хватает женского тепла?

Жевалье часто заморгал, пытаясь слиться со стеной.

Здесь, в триллионах километров от Земли, вдали от её законов, вдали от телохранителей и многочисленной охраны, Жевалье не выглядел сильным мира сего – Великое Ничто уравнивало всех, срывало покровы и показывало истинную сущность человека.

Гордость взяла вверх над страхом. Жевалье выпрямился и произнёс:

– Я не обязан перед тобой отчитываться. Этот корабль принадлежит моей компании, как и этот айон. И если уж на то пошло, то и вы…

– Послушай меня, советничек, – прорычал Алан. – Ты мог сдохнуть в этой камере, ты это понимаешь? Уже забыл, что полчаса назад ты орал как резаный?

– Я не намерен больше это терпеть. – Жевалье попытался отодвинуть гиганта в сторону – Алан не шелохнулся. – Максим, скажи ему.

Максим наблюдал. В принципе, Алан не превысил даже своих полномочий. А учитывая, что техник был абсолютно прав, Максим закрыл бы глаза и на «превышение».

Жевалье повторил:

– Максим, ты оглох? Скажи своему цепному псу, чтобы…

– Закрой рот, – прервал его Максим и с удовольствием отметил, как Жевалье побледнел.

– Ты нарушил прямой приказ – не трогать ничего, в чём ты не разбираешься. Из-за чего чуть не погиб. Скажу честно – я бы не очень расстроился, но лишние проблемы мне совершенно не нужны.

Жевалье попытался возразить, но Алан приложил палец к своим губам, и француз благоразумно промолчал. Максим продолжил:

– Вот как мы поступим. Ты возместишь айон, который был в контейнере. И накинешь сверху ещё пяток ингаляторов. Настоящих, не фабричных. И никто не узнает об этом инциденте.

– Это шантаж? – ухмыльнувшись, спросил Жевалье. Ухмылка вышла неубедительной. – Ты не можешь…

– Пока мы не наладили связь с Землёй, я могу делать всё что угодно. Это мой корабль, что бы ты там себе не воображал. Я на нём царь и Бог, а Алан – мой уполномоченный представитель. Или поступаем по-моему, или в Совете узнают о происшествии. Решай… Луиз.

Жевалье задумался, и Максим понял, что выиграл вчистую. Луиз не захочет, чтобы об этом казусе узнал Совет, – ему нужно поддерживать свой имидж, а для таких как он имидж значит очень многое.

Жевалье наконец принял решение:

–Хорошо… да отойди ты от меня, громила! – Алан, хмыкнув, отошёл в сторону. – А где гарантии, что вы не растреплете об этом на Земле?

– Ты не в том положении, чтобы что-то требовать, – сказал Максим, потирая виски. Действие анабиозного айона заканчивалось, и боль возвращалась. – Тебе придётся поверить нам на слово. Но подумай – зачем нам, как ты выразился, «трепаться об этом»? Итак, договорились?

Он протянул руку, и Жевалье, не глядя на Максима, пожал её. Потом нарочито расслабленно пошёл за едой, но Максим видел, что тот прямо-таки дрожит от злости.