Любовь против (не)любви (СИ) - Кальк Салма - Страница 24

Катерина запоздало подумала, что нужно было дать ей магический фонарь.

Пока Грейс добывала вино, она пересмотрела содержимое оставшихся от Кэт сундуков. Одежда — много одежды, это хорошо. Постельное и столовое бельё — замечательно, хоть в этом она от здешних не зависит. Ткань — льняная и шерстяная, это тоже хорошо. Например, можно сшить какие-нибудь нижние штаны — в них и теплее, и с вопросами гигиены попроще. Ещё книги — и вроде все их она читать могла, значит — придётся садиться и читать, чтобы понять побольше и про мир, и про то, что они тут вообще знают и что у них в головах. И всякие красивые мелочи — два кубка, ничуть не хуже, чем у свекрови, блюдо, пара подсвечников, ещё две вилки — и плюс две ложки и два ножа. Пояс из серебряных звеньев, к нему прицеплены умопомрачительно красивые швейные принадлежности — ножницы, напёрсток, игольница с иголками. Флакон с чем-то вроде розового масла в форме яблока — местные духи, что ли? Шкатулка с украшениями — раза в три больше той, что с зельями, и вся полная — жемчужные бусы, какие-то цепи сложного плетения, оправленные камни, серьги, ещё раз жемчужные бусы, кольца. Да, Кэт была богатой невестой! Хорошо, пусть пока лежит, вдруг понадобится пустить кому-нибудь пыль в глаза?

Кроме зачарованной шкатулки, все остальные предметы, принадлежавшие Кэт, были совершенно обычными — в смысле, не магическими. Катерина чувствовала исходящий от шкатулки фон — как лёгкое покалывание, когда она брала её в руки. Все остальные принадлежащие ей теперь вещи так себя не вели, это были обычные вещи, и только.

Грейс вернулась с кувшином в руках и торжествующе продемонстрировала его Катерине.

— Вот, миледи! Вино! Не эль, не сидр, не пиво! Милорд Джон выписывал его издалека!

Чудесно, просто чудесно! Катерина понюхала — да, пахнет хорошо, и попробовала языком — и на вкус тоже неплохо. Интересно узнать, откуда Джон это вино выписывал.

Дальше уже было совсем просто — поставить на стол её красивые подсвечники, зажечь свечи вместо пугающих всех магических огней, бросить три крупинки в бокал, разлить вино. Она как раз успела — поставила кувшин на стол, и в дверь нетерпеливо застучали.

— Кэт, милая моя Кэт, как у тебя здесь хорошо! — Роберт ввалился в гостиную и плюхнулся на лавку. — Ты только представь, Джон сказал, что на тебя покушались!

— Он прав, — кивнула Катерина, — так и было. У меня был неплохой шанс упасть с лестницы и сломать шею. Мне очень повезло, что мы с Грейс пошли другой дорогой.

— Я выгоню эту дрянную Нэн, только завтра, хорошо? Или убью, — сообщил он, как ни в чём не бывало. — Но потом. Не будем сейчас о плохом, ладно?

— Ладно, — кивнула Катерина. — Не будем.

И протянула ему бокал.

13. Утренние развлечения

Утро снова настало с приходом Грейс, но — почему-то она говорила шепотом, Катерина не поняла, почему. Пока не проснулась совсем и не обнаружила рядом с собой спящего Роберта. Точно, она ж вчера попробовала на нём доставшееся от миледи Гвен, матушки Кэт, волшебное снадобье, и вышло отлично. У него даже и в мыслях не было к ней приставать! Правда, он засыпал на ходу — потому что весь день где-то носился, и очевидно устал. Пришлось раздевать его в четыре руки — вместе с Грейс, и укладывать, и он уснул, едва уложили. Что ж, польза в том была — с ним теплее. Он большой и неплохо греет. О таком моменте Катерина и не задумывалась, а могла бы, чай, не первый день на свете живёт, чтобы не сказать — не первую жизнь. Значит, и в нём таком вот есть какой-то смысл.

Она тихо поднялась и умылась. Вообще надо погреть воды и помыться всей, и голову тоже помыть. И супруга дорогого тоже загнать помыться, и рубаху ему бы кто надел свежую.

В теории можно было послать Грейс в его комнаты за той рубахой. Ладно, подумаем сейчас.

Грейс тем временем уже расставляла по столу завтрак.

— А что в кувшине? — спросила Катерина.

Кувшин был приятно горячим на ощупь.

— Так отвар шиповника же, ваш любимый.

Ого, любимый! Но прямо хотелось налить в чашку чего-нибудь горячего. И кофе, где же ты, кофе! Дома Катерина не очень-то его и любила, это дети всё время пили, Володя даже кофемашину дорогущую завёл, но ей не нравилось, она больше любила чай. Свежий, с мятой или листиком смородины с дачи или вовсе из тайги — милое же дело! Но эти дикие края не знают ни чая, ни кофе. Значит, будем пить отвар шиповника.

Правда, в отвар добавили мёда для сладости и ещё, может быть, какой-то травы, едва ли не той же мяты. И получилось хорошо!

Они с Грейс как раз заканчивали завтрак, когда в двери осторожно постучали. Тихонечко так — будто сомневались, а нужно ли вообще стучать, или пойти себе?

Оказалось — там вчерашние девочки, Энни и Фанни. Младшие сестрёнки Роберта и прочих. Обе они были светловолосы и худощавы, а у Фанни ещё и волосы неприбранные так и лезли из-под чепца.

— Сестрица Кэт, а мы к вам! — сообщила Энни. — мы сказали Лизбет, что пойдём вышивать к вам, и она нас отпустила!

— Отлично, — кивнула Катерина, — значит, будем вышивать. Садимся поближе к окну, чтобы светлее было, и достаём — что у вас там есть.

Девочки беспрекословно полезли за стол, и Грейс ещё подсунула каждой по половинке последней оставшейся булочки — с маслом. Правильно, детей нужно кормить, а то матушка утробу набивает, а дочери — кожа да кости, куда годится! А им ещё расти!

Катерина крепко подозревала, что девочкам в этой семье не уделяли столько внимания, как мальчикам. И вообще сомневалась, что леди Маргарет была внимательной матерью — иначе девочек бы одних никуда не отпускали, и лохматыми они бы не ходили.

— Так, красавицы. Первым делом давайте причёсываться, чтобы волосы в вышивку не лезли, а то ещё пришьёте куда-нибудь, — распорядилась Катерина. — Грейс, поможешь?

— Конечно, миледи, — закивала Грейс. — Правильно, благородным дамам не след ходить, как служанкам, нужно причесаться.

Косы девочек были переплетены, завязаны ленточками и подколоты шпильками из запасов Кэт. После чего уже можно было смотреть, что там за вышивки.

Оказалось, Энни вышивает себе сорочку — чёрными шёлковыми нитками. Манжеты, воротник и ещё что-то на рукавах. А Фанни — чепец. Вышивали они одним-единственным швом — вроде бы, ничего хитрого, кладёшь строчку в одну сторону — делаешь половину, а потом на обратном ходе заполняешь вторую половину, вот и рисунок. Как-то такой шов даже называется, Катерина слышала, но сама никогда не делала. Значит, придётся учиться.

С трепетом развернула она то рукоделие, которое осталось от Кэт. Это тоже была сорочка, с теми самыми розами, из книжки. Всё практичное и утилитарное. Интересно, а просто вышивки в рамочках у них здесь бывают? С другой стороны, вся ткань без рисунка, и если хочешь красоты — то бери и вышивай.

Катерина осторожно взялась за рукав — его сначала раскроили, потом обработали срезы ткани — петельным швом, а потом уже вышивали. Розочки, взятые из книги, были трёх видов — хорошо, не разнообразный розовый сад, это бы Катерина никогда в жизни не повторила. И образцы каждого вида уже встречались на том рукаве, значит — можно попробовать воспроизвести.

Разноцветные шёлковые нитки лежали моточками здесь же, в корзине, только выбирай. Впрочем, сначала можно завершить начатый мотив — два листика. Зелёные, с тёмными прожилками. Вроде несложно, да и глаза теперь молодые, всё отлично видно.

— Фанни, подними голову. Не нужно шить носом в ткань, ещё нос пришьёшь себе, что мы потом будем с тобой делать? Придётся так и ходить. Энни, выпрями спину. Красивая девушка должна быть с прямой спиной.

— А брат Джейми говорит, что мы некрасивые и глупые, — пожала плечами Энни.

— А ты его больше слушай, — фыркнула Катерина. — Не хочешь, чтобы тебя считали глупой — не повторяй глупости за другими. Особенно за Джейми.

— А сказку, сестрица Кэт? — спросила Фанни тоненьким умильным голоском.

Почти как внучка Леночка, только она просила найти ей какую-нибудь сказку в интернете — кино посмотреть.