Дети Солнца (СИ) - "Гаранс" - Страница 136

Флавий вырвал руки из захвата и завопил так, что его, наверное, слышали и в коридоре:

— Кто так ставит эксперименты?! Ты не ученый, ты… А может, ты правда чокнутый?

— Признаю, материал нужно было подбирать тщательнее, — согласился Ларций, оглядываясь на кровать с неподвижным телом. — Но тебя никто не неволил, ты мог прервать эксперимент.

— Знаешь, от чего она умерла? — Флавий чувствовал, что его несет. Еще немного — и он двинет покровителю в холеную морду. Циничная непродуманность эксперимента смыкалась с полнейшим идиотизмом, и это пугало настолько, что пол уходил из-под ног. — От радости. От облегчения. Она думала, что я ей помогу. Что смогу прекратить…

— Мне тоже показалось, что она на тебя возлагала надежды, — Ларций говорил всё так же медленно, но видно было, что он еле сдерживается. — Тем непонятнее твое поведение. Кто у нас чокнутый, доктор? И почему ты позволяешь себе на меня орать?

— Про Маркуса мне можно было сообщить, — сказал Флавий, сбавляя тон. — И про то, что такое Квинтус. Или я на вас работаю, или вы в меня играете. Из меня очень неудобная кукла.

— Можно подумать, что как работник ты лучше, — презрительно скривился Ларций.

— Ты знал, что я знаком с подопытной?

— Да. И учитывая ваше знакомство, ты вел себя прилично. Я мог бы решить, что с тобой можно работать, если бы не твоя Уирка. Она вызнала подноготную Квинтуса. Кто знает, что еще она узнала или узнает в ближайшее время? Она для того сюда и явилась, да? Но ведь ты понимаешь, на что она способна! Почему не сказал мне? Нексумы — единое целое, да? Вы заодно?

Флавий молчал. А что он мог ответить?

— Давай-ка решим этот вопрос раз и навсегда, — сказал Ларций.

Он с неожиданной силой схватил Флавия за локоть и потащил из комнаты.

Глава 57

В коридоре было пусто и тихо, но призраки недавней драки всё еще махали кулаками, вопили и метались от стены к стене. Флавий постепенно успокаивался, и тело начинало ныть от ударов, выданных в драке нексуму. За спором с Ларцием Флавий забыл об этой боли.

Их впустили в комнату, где заперли Уирку. Флавий увидел, что ее не притянули ремнями к кровати, как Резвушку, а просто кинули на покрывало, спутав руки и ноги, и почти обрадовался: что ж, по крайней мере здесь вроде бы не ожидалось экспериментов.

Уирка приподнялась на подушках и одарила вошедших лихорадочным, веселым взглядом почти белых глаз. И опять Флавий физически почувствовал связь, установившуюся между ней и патроном. Как между любовниками? Нет, скорее как между кошкой и мышкой.

— Значит, Маркус делает вам нобилей, — сказала Уирка. — Как интересно. Я-то думала, мы потеряли его в Скогаре. А можно с ним поговорить?

— Кто же знал, что Квинтус такой дурак? — ответил Ларций ей в тон.

— Нет. Рано или поздно и я, и Флавий узнали бы всё. Что вам от нас надо?

— Мне было интересно посмотреть, что ты станешь делать, раз уж свалилась на мою голову, — сказал Ларций. — Сама свалилась. Думаешь, я поверю, что у Флавия получилось бы тебя выцепить, если бы ты не захотела? Шпионить полезла, змея?

— Где Маркус?

— В Скогаре. Маркус вернулся в Скогар. Но тебе-то какое до этого дело?

Флавий наблюдал за ними со всё возрастающим волнением. Сейчас они были похожи друг на друга — две злобно шипящие кошки.

Ларций опомнился первым. Присел на край кровати и обратился к Уирке по-другому, словно и впрямь желал взять убеждением.

— Да брось. Подумай лучше о себе. Тебе же самой худо. Кого по распоряжению Молариса запирали как буйнопомешанную в припадке? Кого ломало не лучше наркота? Без нексума? Вот она, твоя доза, рядом, и всё, чего я хочу добиться, — чтобы она всегда была твоей. Что смотришь? Да, я знаю про тебя немало. Ты — чудовище на нексумном поводке у Флавия. Я беру поводок в свои руки. То, что вы творили со своей любовью, было забавно, но бездарно. Я распоряжусь ею на свое усмотрение, и только попробуйте не поблагодарить. Флавий, что же ты? Подсаживайся, послушай, что я предлагаю. Ты ведь тоже спрашивал про Маркуса? Он вернулся из Скогара раньше вас и привез колдуна — из тех, кто берет в себя силу богини. Этот колдун и на человека уже не был похож. Заросший, глаза угольями, челюсти выдаются вперед, как у волка. Мы с Маркусом вытащили из него силу, и я с ее помощью создал новое божество. Маленького такого божка. Кроме скогарской силы этот божок получил также некоторую долю Крови Солнца и через нее подчиняется мне. Вот, познакомьтесь.

Ларций вынул из кошеля на поясе алебастровую фигурку размером с женскую ладонь и поставил ее на столик в изголовье кровати — точно такой же, как в комнате, где умерла Резвушка.

— Вот мой помощник. Мы с ним пока способны на малое, но и это уже достаточно интересно. Маркус теперь в Скогаре, снабженный всем необходимым, с группой ловцов. Так что, надеюсь, скоро сил у нас будет больше.

Уирка вывернула шею, рассматривая статуэтку:

— Как его зовут?

— Вам это знать не нужно, — ответил Ларций. — Послушайте лучше, что я предлагаю. У тебя, Уирка, я заберу силу Солнца, данную при посвящении, и дам тебе силу моего божка.

Уирка вздрогнула, а Ларций вынул из кошеля черный кинжал, орудие жрецов Солнца, и положил рядом со статуэткой.

— Так я смогу контролировать тебя. Ты будешь первым адептом моего бога.

— А после смерти попаду в мирок величиной с комнату, — хмыкнула Уирка. Голос ее не дрожал, но стал ниже и глуше, как будто она сразу осипла. Флавий почувствовал ее страх — не просто страх, а животный неконтролируемый ужас. Комната поплыла вокруг Флавия, и ноги подкосились. Он отошел и привалился к стене. Ларций не обращал на него внимания — он объяснял Уирке с учтивой улыбкой:

— Я планирую вырастить своего божка до размеров приличного божества. Кстати, я мог бы немного усилить его прямо сейчас, пожертвовав тобой. Скажи спасибо, что между полным контролем и убийством я выбираю первое.

Тут Ларций перевел глаза на Флавия — и улыбка его стала шире, ласковее.

— Флавий, как тебе идея? Я бы на твоем месте плясал от радости и целовал мне руки. Потому что мы если не полностью расторгнем вашу связь, то существенно ее ослабим. Вашу постылую связь. Вас же воротит друг от друга. Неужели вы хотите с таким настроением отправиться на тот свет?

— Так сегодняшний эксперимент — это было жертвоприношение? — спросил Флавий. — Ты знал, что подопытная умрет? Ты дал ей умереть, чтобы укрепить своего божка?

— Тебя и правда так волнует подопытная? — спросил Ларций. — Послушай: с помощью Крови Солнца я добьюсь, что зависимость Уирки от тебя останется если не прежней, то достаточно сильной. А вот ты полностью освободишься от своей зависимости и даже сможешь за нее отомстить. Освобождение, Флавий. Тебе его никто не даст, кроме меня. И за это я требую совсем немного. Только удовлетворить мой исследовательский интерес. Я хочу видеть обновление вашей связи. Хочу прикоснуться… почувствовать вас обоих во время слияния. После же мы поменяем божество для Уирки, и вы еще раз обновите связь. Опять с помощью Крови Солнца. И я пойму разницу.

Флавий не мог опомниться от ужаса: Ларций безумен и теперь ничуть не стесняется своего безумия. Эксперименты — предлог, ему, должно быть, просто захотелось оргии с нексумами. А потом он уничтожит свидетелей. Или станет играться дальше — если понравится. Придется устроить так, чтобы ему понравилось.

Уирка слушала внимательно, и темное лицо ее всё больше серело.

— Да подавись, — сказала она. — Ты всё равно ни на что не способен. С силой или без — ты же импотент, Ларций.

Ларций наклонился к Уирке и обнял ее за плечи — с таким видом, будто прикасался к чему-то на редкость неприятному, например, к прогнившей органической материи. Губы его исказила блудливая улыбочка.

— Угроза? Или предсказание? Я принимаю подачку. Сейчас.

Он вытащил из-за пояса короткий нож и распорол тунику Уирки от горловины донизу. Разрезал рукава — и туника распалась на три лоскута. Два из них Ларций смял и скинул на пол. Уирка откинулась на подушки, прикрыв глаза, а Ларций водил руками по ее обнаженным плечам, по бокам, по груди. Голос его изменился, стал расслабленно-нежным, довольным.