Complete Maximum (СИ) - "Pocket Astronaut" - Страница 64

— А вот это как раз опасно. Ему нужен период реабилитации после операции, мы должны следить за динамикой изменений в организме, он сейчас под общим наркозом, после операции пройдёт часа четыре и он из него выйдет. И я не уверен, что он сможет перенести перелёт, это очень сильный стресс для организма.

— Что же делать то…

— У меня только один вариант: искусственная кома.

— А это разве не опасно?

— Ничего нельзя знать заранее, но это будет явно безопаснее, чем обычный наркоз. Он и так в сознание не приходил. Меня беспокоит его голова. Когда все процессы в организме запустятся, мозг начнёт работать активнее, а перепады давления от высоты могут поспособствовать кровоизлиянию в мозг, чего мы тут все и опасаемся. Седация исключит этот вариант. Но если мы решим её использовать, то не дадим ему прийти в сознание ещё минимум пару суток. Сегодня, весь перелёт и там на месте, пока я буду его из этого состояния выводить тоже время пройдёт, прежде чем он очнётся полностью. Это ж как избивать нужно было, чтобы такое с человеком сотворить… — Чонгук сникает окончательно. — В любом случае пара дней в медикаментозном сне хуже ему не сделают. Вообще, конечно, накладно всё с этим перелётом… Ты объяснишь зачем свою смерть вообще затеял?

— Обязательно док, после того, как вернусь, мне нужно собрать вещи… И к нему домой. Он очень хотел, чтобы я побывал у него дома. Возможности больше не будет.

— Как тебя отпускать? Тебе плечо зашили всего два часа назад.

— Я попрошу Криса меня отвезти, он подождёт. Держи меня в курсе, как он, ладно?

— Чонгук, ты случаем не собрался сбежать и виной своей упиваться где подальше, решив его от себя избавить?

— Я бы так и сделал, док, ты чересчур хорошо меня знаешь. Но я разрушил его жизнь. Я не оставлю его, пока не построю ему новую.

♦️

Если вы думаете, что принимать душ в больнице неудобно, то вы не пробовали принимать душ в больнице с огромной повязкой через плечо и строгим наказом от врача не вздумать её намочить.

«Какой смысл не мочить если все равно повязку менять будут».

Чонгук морщится, натягивая на себя любезно предоставленную доком футболку и обратно свои, повидавшие всё на свете, грязные брюки. Поехать домой и там принять душ ему не разрешили. Повязку видите ли намочит. Не доверяют.

Чонгук испыхтелся изо всех сил, пока отмыл от себя то, что за последние сутки успело к нему пристать. Даже кровь из под ногтей почти всю отковырял. Повязку разумеется намочил, но почему-то нет дела до этого.

Ни до чего не было дела, когда он стоял босыми ногами на холодном полу душа, примыкающего к кабинету дока, и за невозможностью встать под вертикальный душ, просто направил струи из лейки в лицо, пытаясь воспоминания о его последнем походе в душ приглушить. Но они были настолько реальны и болезненны, что прикосновения, которыми Тэхён покрывал его тело тогда, отзывались в конечностях буквально фантомной болью.

«А если он не простит меня за всё это?»

Захлебнуться водой из душа и чувством вины не дал док, деликатно постучавший в дверь, мол пора бы заканчивать.

♠️

Выспрашивать у подстреленного Лиама, как они нашли адрес и узнали номер квартиры Тэхёна, когда искали их обоих вчера, тоже было не очень удобно. Отчего-то стало неловко до жути. Но Лиам спокойно объяснил всё и вручил дубликат ключа, который успели сделать.

Собирать вещи одной рукой тоже не совсем удобно. При виде двух одинаковых бежевых толстовок что-то больно кольнуло внутри. Чонгук напоследок прошёлся по каждой комнате, отметив, что полиция ещё не успела очевидно до сюда добраться. Потому что дом не опечатан и все вещи на месте. После его «смерти» этот дом, как и всё в целом, отойдёт Юнги. Все счета и прочее тот уже начал переоформлять на нового Чонгука.

А дом… наверное, просто продать нужно будет.

Чонгук провел здоровой рукой по спинке дивана, вспоминая, как они с Тэхёном часто лежали на нём в обнимку, бросил взгляд на подушки, почти явственно ощутив под пальцами его мягкие волосы, которые он так часто, сидя здесь, заплетал, барная стойка на кухне почти физически источает аромат этих его жареных бутеров и кофе посреди ночи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Настоящие призраки прошлой жизни. Привидения. Отголоски.

Чонгук чувствовал себя странно, когда вошёл в их ванную комнату, рисуя памятью картинки, где вот он его Тэ, стоит под душем и не замечает, как тот его разглядывает, вот он лежит у него на руках в ванной, вокруг пузырятся бомбочки, к волосам цепляется пена.

Жалюзи открыты с момента их первого секса в этой комнате, они никогда их не закрывали. Тэхён всегда говорил, что то, что тогда произошло, навряд ли забудется, слишком сильное впечатление осталось. Хотя он и сбегал потом на улицу проверить точно ли окно зеркалит с той стороны.

Кровать так и осталась не заправленной, Чонгук быстро отогнал желание просто обнять его подушку и уснуть, заправил кое-как одной рукой постель. Натянул обычные чёрные джинсы, чёрную футболку и, недолго думая, накинул сверху одну из объёмных тэхеновых рубашек в серую клетку.

На то, чтобы разобрать их гнездо из подушек и одеял на террасе ушло минут десять, матрац пришлось оставить там, затащить его одной рукой точно бы не вышло.

Чонгук покидал каких-то своих вещей в большую сумку, сложил все вещи Тэ, нацепил кепку с маской и быстрым шагом пошёл на выход, где его уже ждал в машине Крис, по дороге выбросив в мусорный бак все продукты из холодильника, чтобы не пропали там.

На самом деле всякие мелочи можно было поручить секретарю. Он всё равно приедет сюда потом отправить остальные вещи, но Чонгук отчего-то хотел сделать хоть что-то сам. Нужно ведь было попрощаться с этим местом.

Уезжая, Чон явственно ощутил, что все воспоминания, что были связаны с этим домом, сохранились только с момента, когда в него впервые пришёл Тэхён. До этого будто и не жил в нем Чон Чонгук никакой, только ночевать кто-то иногда приходил.

Если предыдущие пару часов Чонгук испытывал какие-то неоднозначные чувства: неудобство, неловкость, грусть, чувство нахождения не в своей тарелке, то стоя перед дверью квартиры Тэ, в которую тот его так отчаянно тащил, но так и не смог притащить, все эти чувства усилились настолько, что кажется возросли в геометрической прогрессии.

А ещё снова вернулась боль. Такое коварное чувство, вроде приотпустила сначала, когда надежду дали и заверили, что всё будет хорошо, а сейчас накатывает с новой силой. Он ведь так хотел привести Чонгука однажды к себе домой. Почему так сильно хотел? Он ведь сам говорил, что ни к чему и ни к кому не привязывается, что он хотел показать, холостятское жилище?

Чонгук выдыхает, собирается с мыслями, в конце концов Крис ждёт, нельзя сильно задерживаться, вставляет ключ в замочную скважину, проворачивает пару раз, открывая, и входит внутрь.

Он ожидал увидеть что угодно. Но не красные, перепуганные, заплаканные, явно не спавшие всю ночь глаза напротив.

Чимин.

— Что ты здесь делаешь?

— Я… я ждал Тэхёна, он оставлял мне второй ключ, когда он придёт?

— Он сюда больше не придёт, — непроницаемое лицо, безэмоциональный голос. Желание напугать ещё больше, сделать побольнее.

Чимин замирает с приоткрытым ртом, глаза тут же по новой наполняются слезами, что начинают срываться из опухших до невозможности уже глаз, задыхается, роняя лицо в ладони.

И рыдает. Рыдает так, как Чонгук сам бы безумно хотел, но не может почему-то. Чонгук смотрит на него, наблюдает за тем, как сотрясаются его плечи, как зарывается виновато в волосы пальцами, оттягивая, он ведь должен сейчас быть на работе. Или дома с родителями. Но нет же, сидел тут со вчерашнего вечера, судя по одежде.

За окном уже солнце давно в зените. Время тикает, Крис ждёт, Юнги поторапливал, просил разбираться со всем быстрее, в больнице Тэхёна должны были перевести из операционной в реанимацию, а значит есть шанс, что к нему пропустят. Нет времени ждать и наблюдать, как он убивается. И чем больше Чонгук стоял и смотрел, тем сильнее становились чувство жалости и вина за то, что мучает его и не говорит правду.