Мелодия любви - Джоансен Айрис - Страница 22

— Да, я слышала об этом.

— Ты узнала его по голосу. Знакома с этим знаменитым и загадочным человеком?

— Приходилось встречаться, — она заставила себя посмотреть в зал и увидела, что Джейсон остановился у ряда, в котором сидели Эрик и Джоуэл. Пока он тихо переговаривался о чем-то с Джоуэлом, она рассмотрела его. Он был одет в черные джинсы и черную рубашку с длинными рукавами. Сейчас Джейсон показался ей стройнее, чем она запомнила, но прежними остались сдержанное выражение лица и излучаемый им магнетизм. — На самом деле я плохо знаю его.

— Музыка Джейсона фантастична! — с воодушевлением произнес Кевин и вдруг нахмурился. — Господи, а вдруг ему не понравится, как я играю Отелло?

— Почему не понравится? Ты замечательно справляешься с ролью. — Она говорила машинально, не спуская глаз с Джейсона. — Это я пою отвратительно.

Глядя на Джейсона со спокойной уверенностью, Дейзи чувствовала, что ее детская беззащитность осталась в прошлом, и благодарила за это бога.

— С тобой все в порядке? — спросил Кевин, вглядываясь в ее лицо. Она с трудом отвела взгляд от Джейсона и натянуто улыбнулась.

— Очевидно, Эрик позвонил великому композитору и сказал, что из-за меня его эпохальной опере грозит провал.

— Ты думаешь?

— А что еще могло его привести сюда среди ночи? — Она спустилась с высокой кровати на сцену. — Он пришел спасать свое детище.

— Ну, не думаю, что он такой же крутой, как Джоуэл.

— Не обольщайся.

Уж она-то на собственном опыте испытала, каким безжалостным и непримиримым мог быть Джейсон, когда дело касалось его музыки. Хватит, ей надоело ждать, словно приговоренному к смерти, какой вид казни выберут ее палачи. Она собралась с духом и вышла на авансцену.

— Здравствуй, Джейсон! — крикнула она в темноту зала. — Должно быть, я играю ужасно, раз тебя позвали на помощь.

Джейсон обернулся. От взгляда его зелено-голубых глаз у Дейзи перехватило дыхание.

— Отвратительно играешь, — сказал он, словно отрезал. — Целый час я наблюдал за тобой и не мог поверить.

Возможно, его незримое присутствие как раз и сказалось на ее игре, промелькнуло в голове Дейзи. Ведь раньше она чувствовала его присутствие еще до того, как он входил в коттедж.

— Я не собираюсь оправдываться.

— Мне не нужны оправдания, мне нужна игра. — Он мрачно улыбнулся. — И я добьюсь своего.

Он повернулся к Джоуэлу.

— Я понял, в чем дело. Выключите свет и удалите всех со сцены.

— Вы слышали? — крикнул Джоуэл осветителям. — Выключите свет.

В ту же минуту сцена погрузилась в темноту.

— Луч прожектора на Дездемону, — скомандовал Джейсон.

— Меня зовут Дейзи, — с вызовом сказала она, жмурясь от яркого света.

— …сейчас ты Дездемона. Уйдите за кулисы, Биллингс.

Кевин нахмурился и продолжал стоять в нерешительности.

— Не лучше ли мне остаться и помочь? Дейзи будет легче реагировать, когда партнер…

— Нет, не надо, — резко прервал его Джейсон. — Проблема отчасти возникла из-за вас.

Дейзи рассвирепела.

— Ничего подобного! Никто не оказывал мне большей поддержки, чем Кевин. Несправедливо винить его за мою плохую игру.

— Уйдите за кулисы, — повторил Джейсон, поднимаясь на сцену. — И давайте покончим с этим.

Кевин пожал плечами и, выйдя из круга света, исчез в темноте, оставив Дейзи один на один с Джейсоном.

— Забирайся на кровать и встань на колени, — приказал Джейсон. — Ты ждешь возлюбленного.

«Попозируй мне. Встань на колени в кресле», воспоминания нахлынули на нее.

«Нет, та ситуация не имела ничего общего с нынешней», — твердила себе Дейзи.

Она встала на колени и кивком головы подала знак пианисту играть вступление.

— Никакого аккомпанемента, — поспешил вмешаться Джейсон. — Он тебе не нужен. Ты знаешь партию. Музыка стала частью тебя, частью Дездемоны.

Она встревоженно посмотрела на него.

Джейсон вошел в круг света, и Дейзи вдруг показалось, что они вдвоем остались в полной изоляции от наблюдавших за ними из зала и из кулис.

— Он твой возлюбленный, но ты боишься его. Ты знаешь, что он подозревает тебя в неверности, а он человек страстный и жестокий. Ты уже переоделась в ночную рубашку, готовясь ко сну.

Джейсон подошел к ней и начал медленно вынимать шпильки из шиньона, в который были собраны ее волосы, бросая их одну за другой на постель мучительно знакомым жестом.

Она не могла не помнить, сколько раз он проделывал это раньше, распуская ее волосы, зарываясь в них лицом и наслаждаясь их шелковистостью. И сейчас эта картина ярко предстала перед ее глазами, и она ничего не могла с собой поделать. Дейзи с трудом дышала, глотая приоткрытым ртом воздух, который стал как будто плотнее. Она чувствовала, как набухала грудь под тканью ночной рубашки.

Он погрузил пальцы в ее волосы и провел по ним, словно расчесывая, пока они не накрыли ей плечи мягкой волной.

— Ты распустила волосы. Ты истово помолилась, предчувствуя, что, может быть, это в последний раз.

— Неужели все это необходимо? — спросила Дейзи дрожащим голосом.

— Да, внутренний настрой в последней сцене — главное. Из-за его отсутствия у тебя ничего не получалось.

Он наклонился к ней, и она увидела, как сверкали его зеленые глаза на смуглом лице. Понизив голос до шепота, он сказал:

— Биллингс хороший актер, но не дает тебе того, что так необходимо в этой сцене.

Он расправил ее чудесные волосы, как делал это неоднократно в те вечера, что они провели вдвоем в его номере в отеле. Только тогда он приникал к волосам щекой, а она прижимала его к себе… Дейзи тряхнула головой, отгоняя воспоминания, но было уже поздно. Ее сердце билось так сильно, словно было готово вот-вот вырваться из груди.

— И что же мне необходимо? — тихо спросила Дейзи.

— Страх. Неизвестность, — Джейсон улыбнулся уголком рта. — Ты и Биллингс просто хорошие друзья. Ты знаешь, что он никогда не обидит тебя, и вот это все усложняет. Дездемона любит Отелло, но при этом боится его. Для Отелло она как луч света, который разгоняет окружающую его темноту. Тебе необходимо прочувствовать страх, чтобы ты испытывала его, когда играешь. Дейзи лукаво посмотрела на него.

— И ты собираешься дать мне почувствовать этот страх?

— О, да, — ответил он с горькой улыбкой. — Для тебя я всегда был Отелло.

Она широко открыла глаза, поняв вдруг, насколько он был прав. Даже в самые светлые моменты их отношений ее не покидало ощущение чего-то непонятного и опасного, что было в Джейсоне. Но это ощущение лишь сильнее возбуждало ее, хотя порой и пугало.

Джейсон медленно покачал головой, словно прочел ее мысли.

— Разве ты не понимала этого? Я понимал. — Он отступил назад в темноту. — С самого начала, Дейзи. Пой «Последнюю любовь».

Его черный силуэт, не освещенный прожектором, казалось, застыл в грозном ожидании.

Внезапно она почувствовала панический страх.

Из темноты до нее донесся мягкий, манящий голос:

— Пой для меня, Дейзи.

Она начала петь. Ее голос слегка вибрировал, и каждый звук, слетавший с ее губ, казался трепетной птичкой, устремлявшейся в темноту зала. Затем голос ее обрел силу, сцена вдруг исчезла, и она незаметно для себя преобразилась в нежную, обреченную Дездемону. Отелло, ее любимый, был где-то рядом, ждал, наблюдал, предавался мрачным размышлениям. Так много жестокости и нестерпимой боли. Она хотела протянуть к нему руку, погладить, успокоить его, избавить от этой боли. Но она была слишком напугана. Неужели он не мог понять, что она всегда была ему верна? Неужели он не чувствовал, как сильно она любила его?

Джейсон пошевелился и сделал шаг навстречу Дейзи, в темноте его глаза блестели, как у пантеры. Она затаила дыхание. Сейчас? Сейчас он ее задушит? Дрожа всем телом, Дейзи пропела последнюю строчку арии и нежным взглядом посмотрела на силуэт любимого, но такого грозного человека, стоявшего в углу сцены.

Последний серебристый звук улетел в темноту и смолк. Она замерла, ожидая, когда он подойдет к ней. Затем молчаливо склонила голову, смиряясь с судьбой.