Инакомыслие, иноверие и наказание (СИ) - "Shamal" - Страница 35

— Все хорошо, — хрипло отозвался парень. — Я просто хочу, чтобы ты приехал. Навсегда.

— Что? Навсег… Хрис…

— Да, я хочу жить как Димка. В этом доме, черт возьми, — он привалился спиной к стене и дрожащими руками вытащил из кармана сигареты. Зажав телефон ухом, он прикурил и, только выдохнув дым в ночное небо, произнес в трубку уже чуть более уверенно: — Хочу жить здесь с тобой. Приезжай. Сейчас же. И вещи мои захвати.

========== 1. Юрка ==========

Комментарий к 1. Юрка

Как говорится: https://bestmemes.ucoz.net/_nw/17/18417261.jpg

Последнее, что Юра помнил — поцелуй со вкусом губной помады, упругую задницу незнакомки, которую сжимал руками, и гулкие раскаты грома. Девушка льнула к нему, вздрагивала от грохота, смеялась ему в губы, а он, ошалевший от возбуждения, был готов затащить ее в укромный уголочек и поставить перед собой на колени. Или развернуть лицом к стене. Или уложить на спину на брошенный на пол пиджак. Он хотел ее, он задыхался от этого желания…

— Подожди… подожди… — хрипло попросила она, отталкивая вдруг его руки.

Юра зарылся пальцами в ее длинные блестящие волосы, заглянул в смеющиеся глаза.

— Я не могу так! — выдохнула она, закусив губу. Он залип, неотрывно глядя на ее рот, а потом приник, настойчиво и властно целуя, преодолевая сопротивление, прижал к стене.

— Почему? — прошептал он, на секунду отрываясь.

— Ты… ты воспользуешься мною! — ответила она, выкручиваясь из хватки.

— Нет, милая, нет! — воскликнул парень, опаляя дыханием ее нежное розовое ушко с крохотной сережкой.

— Да!

— Нет…

Ее руки вдруг с такой силой оттолкнули его, что он, ослабевший от невыносимого желания обладать, качнулся назад и упал бы, если бы девушка не схватила его за рукав.

— Да! — настойчиво повторила она и, отпустив его, поправила свое платье. — Ты хоть помнишь, как меня зовут?..

Юрка только глаза закатил. Он не помнил и не планировал запоминать имя девчонки, которую притащил его друг на эту вечеринку.

— Настя! — буркнула девушка и, высокомерно задрав носик, попыталась уйти обратно в зал, но парень шагнул в бок, перекрывая дорогу.

— Ладно, Настя, прости, я был не прав! — старательно улыбнулся он, миролюбиво демонстрируя открытые ладони. — Ты права, я не должен был начинать с этого, хорошо? Ты просто с ума меня свела…

Она изогнула губы в понимающей улыбке, приподнялась на носочки и быстро чмокнула его в щеку.

— Я ухожу домой, а ты, если действительно заинтересован, возьми мой номер у своих друзей и пригласи на кофе.

И, обойдя его по широкой дуге, направилась к выходу из ресторана.

Юрка постоял еще какое-то время, пялясь в пустоту, а потом глухо выматерился, поправил стремительно опадающий член в тесных джинсах и, прихватив недопитую бутылку вискаря, пошел следом.

Вышел на крыльцо, достал пачку сигарет, закурил, наблюдая, как на другом конце улицы Настя уже вызванивала такси. Он курил, неотрывно глядя на ее хрупкий силуэт, и понимал, что действительно, черт возьми, хочет взять этот номер, позвонить, пригласить на кофе… Хотя, возможно, он все еще пребывал в плену похоти.

Все то время, что она ожидала такси, стояла к нему спиной, и по тому, насколько напряженными были ее плечи и неподвижной поза становилось понятно, что она чувствует его присутствие. Только когда спустя несколько минут рядом с ней остановилась машина с известным логотипом на капоте и дверях, Настя обернулась к Юрке, махнула рукой и, скрывшись в салоне, укатила в туман.

Парень выкинул окурок в кусты и хотел уже зайти в помещение, но его вдруг окликнули от одной из припаркованных машин.

— Эй, друг, прикурить не найдется?..

Навстречу шагнула широкоплечая фигура, и Юра, окинув незаинтересованным взглядом мужика в простенькой куртке и потертых джинсах, не почуял в нем угрозы. Шагнул навстречу, вытаскивая из кармана зажигалку.

Мир вдруг крутанулся перед глазами, резкая боль в запястье оглушила. Запах кожаных перчаток, удар в висок и… тьма.

***

Звуки возвращались медленно.

— …сынка Топалова взять… блять, это же надо было…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Юрка, расслышав свою фамилию, попытался открыть глаза, но стоило попытаться шевельнуться, как голову мгновенно прострелила острая боль.

Он замычал, сжался комочком, привлекая к себе внимание, и его тут же перехватили за плечи.

— Лежи! — шикнул до омерзения знакомый голос. Да, тот мужик, который попросил закурить.

— Черт, ты ему сильно врезал. Надо что-то вколоть!

Юра протестующе взвыл, выкручиваясь из хватки. Он не хотел, чтобы ему что-то кололи. Еще не хватало!

— Лежи! — снова рявкнул мужчина и небольно шлепнул его ладонью по лицу.

Парень распахнул глаза, заморгал, пытаясь сфокусироваться, но сознание вновь куда-то уплыло.

Следующий раз, когда он пришел в себя, то рядом уже никого не было, а в руку была воткнута игла капельницы.

Полежав с минуту, прислушиваясь к гробовой тишине, Юра наконец-то отвел взгляд от бутылочки с прозрачной жидкостью и позволил себе осмотреться.

Комната не напоминала больничную палату, но и подвал, к счастью, тоже не напоминала. В ней было большое зашторенное окно без решеток, а еще вторая кровать, стоящая возле этого самого окна. Шкаф, стол, гитара в углу.

Простенько, чистенько, безжизненно.

Юрка вытащил иглу капельницы из вены и медленно поднялся на ноги. Головная боль мгновенно вернулась, но она была уже не такой невыносимой, как ранее, пусть даже от нее тошнило и мир вращался.

Придерживаясь рукой за мебель, Юра дошел до окна и выглянул наружу. Судя по освещенности, было раннее утро. Территория, на которой находился дом, обнесена высоким забором, по периметру сновали собаки…

— Уже проснулся? — раздался тихий, хоть и достаточно грубый голос за спиной.

Юрка резко развернулся, так что в глазах потемнело, схватился ослабевшими пальцами за подоконник и, проморгавшись, уставился на вошедшего.

— Ты кто?.. — прохрипел он, во все глаза глядя на высокого подкачанного молодого мужчину, что сейчас стоял посреди комнаты, без особого интереса рассматривал его, при этом сосредоточенно вытирая свои влажные длинные волосы широким махровым полотенцем.

Мужчина был красив. Очень. Его правильное, симметричное лицо не портил даже тяжелый мрачный взгляд ясных голубых глаз и недовольный изгиб чувственных розовых губ…

Широкие плечи, в меру мускулистые руки и обнаженный торс с четко выделяющимися кубиками и косыми мышцами были разрисованы различными татуировками, разбросанными в хаотичном порядке. Рисунки шли и вниз, под резинку домашних штанов. Юрка испуганно метнулся взглядом обратно, к хмурому лицу. Он не ожидал, что незнакомец ответит ему, но тот вдруг соизволил произнести:

— Хрис. Меня зовут Хрис. Я живу здесь уже десять лет.

— Живешь здесь? — тупо переспросил парень, чувствуя, как начинают дрожать ноги.

— Да, живу здесь. А тебя как называть?

Юрка проигнорировал его вопрос. Сполз на пол, больно стукнувшись затылком о батарею, и повторил:

— Что значит живешь здесь?

Хрис посмотрел на него долгим нечитаемым взглядом, а потом вдруг подошел ближе, схватил под локоть и заставил встать на ноги.

— Отпусти! — дернулся Юрка, но сил, чтобы отбиваться, у него не было. Он позволил уложить себя на кровать, неотрывно глядя в печальные голубые глаза.

Мужчина сел на край его постели и спокойным, если не сказать фальшиво-равнодушным тоном произнес:

— Ты в «заповеднике». Теперь будешь жить здесь вместе со мной. Это моя комната, но, если хочешь, можешь переехать к Тоше. Мне не принципиально.

Юрка не был идиотом и сразу понял, что Хрис такой же пленник, как и он сам, потому задавать дурацкие вопросы не стал. Вместо этого уверенно заявил:

— Мой отец будет меня искать!

— Будет. Но не найдет, — холодно отозвался мужчина, глядя в пустоту. — Не строй иллюзий, не верь в чудесное спасение, его не будет. Лучше смирись с тем фактом, что ты теперь житель «заповедника».