Приручитель (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 24

— Я… Мы… — Баюкая обожженную руку, плюгавый затравленно посмотрел на мужика с седеющей бородой, с головой выдав реального вожака.

— Говори ты, причем быстро — мои терпение и доброта небезграничны. — Артур протянул ладонь в сторону, принимая поданный Хетем револьвер плюгавого. Его кожа не покраснела ни на йоту, несмотря на идущий от оружия жар. — Устроим русскую рулетку?

— Местные мы, из Гадюкино. Я староста, значит, а это племяш мой. — Вперед выступил тот самый мужик с полуседой бородой. — Услышали мы, что царя не стало и наши головы поднимают. Якуб вон имперский поезд ограбил, и ничего ему не сделали. Родственники мои из Умани весточку прислали, что аристократишки бегут, а нам объединяться пора.

— И вы не нашли ничего умнее, чем ограбить и сжечь постоялый двор? — Артур картинно приподнял бровь. — Да, кормят здесь паршиво, но это не повод.

— Простите, господин! Дайте мне час, и я все исправлю! — Лысый трактирщик смертельно побледнел, сливаясь со своим измятым передником на животе.

— Не до тебя сейчас, видишь, я со старостой разговариваю. — Приручитель наслаждался моментом. Никто из почти сотни собравшихся не оспаривал его право приказывать. Власть опьяняла и лишала осторожности. — И что же мне с вами делать?

«Оказывается, держать в руке чужую судьбу так приятно».

— Не собирались мы ничего жечь. — Мужики одобрительно поддержали старосту. — Морды бы побили, да разве за это спрос велик.

— Не держи меня за дурака, факелы и масло просто так притащили, погреться? И оружие? — Артур криво усмехнулся. — Значит так, я вас…

— Хозяин! — К приручителю метнулась черно-белая тень. Ари встала между Артуром и появившимся в дверях разбойником с револьвером. Кицунэ не успевала воздвигнуть воздушную преграду, вместо этого закрыв хозяина своим телом. Вспыхнувшая в ее хвосте раскаленная боль эхом отозвалась в Артуре, стирая все моральные преграды.

— А-а-а-а-а-а! — В этот раз пламя объяло не одежду, а кожу неудачливого стрелка. Бросившегося на него бугая с дубиной приручитель разрезал взмахом невидимого лезвия. А дальше воцарился абсолютный хаос.

Решив, что их не пощадят, разбойники дружно набросились на приручителя или пытались бежать. Постояльцы поддержали спасителя, раздались слитные выстрелы трех револьверов, завязалась ожесточенная схватка.

Перед Артуром вспыхнула огненная стена, закрывая юношу от беспомощных людей. Их кровь вскипала, тела разрезались на неравные части, а самые неудачливые сгорали заживо. Несколько человек успели выпрыгнуть в окна, но снаружи их встречала злая Хетем, успевшая разделаться с остальными часовыми.

Старосту и плюгавого Артур оставил напоследок. Не слушая бессвязные мольбы, больше похожие на мычание, он лично прострелил их пустые головы из одолженного у купца револьвера. Реквизированное у плюгавого оружие давно превратилось в ком расплавленного железа.

Глава 4, часть 4

Остаток ночи прошел относительно спокойно. По заверениям кицунэ, ее пустяковая рана не стоила внимания. Артельные работяги хоронили погибших, а остальные взволнованно обсуждали произошедшее. На Артура они смотрели со странной смесью страха, восхищения и благоговения. Убедившись, что с Ари все в порядке, приручитель отправился в спальню.

Юноша сел на краю кровати и уставился в пустоту. Артуром овладело странное оцепенение… Он перебил целую кучу людей, разве он не должен испытывать угрызения совести? Когда он успел так зачерстветь? Это демон с ним что-то сделал? Или он всегда таким был?

На спину юноши легла горячая ладонь. Хетем серьезно смотрела на Артура, и в ее глазах плясали болотные огоньки.

— Они ничем не заслужили твоей жалости. — Ее тон был на удивление мягким.

— В моем мире считают, что каждая жизнь священна. — Юноша не заметил, как его голова оказалась на тонком плече хрупкой девушки.

— Это глупость! Главное не убивать невинных, грабители же полностью заслужили свою участь. — Хетем успокаивающе погладила Артура по волосам. — Если бы не наше вмешательство, они бы убили всех мужчин, забрали в рабство женщин и сожгли эту дыру. О последнем, впрочем, я бы не сильно сожалела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Артур тихо хмыкнул, внутренне соглашаясь с девушкой. Новый мир, новые правила. Конвенции по гуманному обращению с пленными лучше составлять, когда тебе и твоим близким не угрожает опасность. О благополучии других думают только сытые и богатые.

Поддавшись порыву, он обнял девушку. Хетем замерла и затем осторожно прижалась, позволив Артуру зарыться носом в ее рыжие волосы. Они просидели так не меньше минуты, прежде чем каддэя мягко отстранилась. Избегая смотреть приручителю в глаза, она резко встала, бросив через плечо прежним холодным тоном:

— Мне нужно подышать. — Она задела плечом стоявшую за дверью Ари, получив в ответ звонкий шлепок.

Игнорируя вспыхнувшую Лучезарную, кицунэ проскользнула в комнату.

— Хозяин, вам лучше поспать. — Она заботливо приложила тыльную сторону ладони ко лбу. — Вы потратили много сил.

— Не хочу. Да и не меня здесь подстрелили. Ты в порядке? — Он требовательно уставился на упругий зад. — Покажи мне.

Ари одним движением сбросила с себя платье, представ перед покрасневшим приручителем абсолютной нагой. Несмотря на неделю постельных игр, он по-прежнему не мог побороть смущение при виде обнаженной женщины. За спиной у черноволосой каддэи с заостренными ушками появились девять лисьих хвостов, на одном из которых красовалась свежая повязка.

— Вроде бы все в порядке. — С этими словами Артуру пришла уверенность в том, что каддэя действительно поправится. Он чувствовал ее тело как свое и не сомневался в его способности к самоисцелению.

— Вам нравится вид, хозяин? — хриплым голосом спросила кицунэ. Бросив быстрый взгляд вниз, девушка самодовольно улыбнулась и уперлась ладонью в широкую грудь приручителю. — Раз нам обоим не спится, позвольте послужить вам иным образом.

Артур не успел глазом моргнуть, как оказался на спине, а над ним зависла Ари со вставшими торчком хвостами.

***

Спустившись вниз ранним утром, невыспавшийся, уставший и потому злой Артур долго выслушивал благодарности спасенных постояльцев. Лысый владелец постоялого двора то и дело порывался упасть в ноги, уговаривая высокого гостя позавтракать чем боги послали. Помня о паршивом ужине, приручитель с неохотой согласился, заняв прежнее место за столом в углу.

С каждым поданным блюдом его злость только нарастала: центром композиции служило целое блюдо пирожков с сыром и дичью; огромную яичницу щедро усыпали хрустящим жареным луком и румяным беконом, к еще горячему белому хлебу подали многочисленные плошки с самыми разными джемами, сливочным маслом и шоколадной пастой, а венчала трапезу запотевшая крынка свежего молока.

«Нельзя было так сразу? Все лучшее господам, а обычным людям хрен с маслом? Что ж, еще больше мотивации взойти на вершину».

Приручитель и его каддэи ели в полной тишине, игнорируя взгляды и шепотки других постояльцев. Злость постепенно уступала место сытости, и, вставая из-за стола, Артур был почти спокоен.

— Не-нет, господин, мы не имеем право! — Трактирщик открестился от протянутой ассигнации, как от ядовитой змеи. — Мы тут, наоборот, собрали для вас, в благодарность за спасение, так сказать.

Приручитель заглянул в кожаный мешочек и удивленно хмыкнул, увидев горсть серебряных монет.

«Быть героем, оказывается, выгодно».

— И еще. Там вашего кучера застрелили, а с кареты сняли колеса. — Трактирщик замялся, будто он лично был во всем виновен. — Мы пробовали их искать… Безуспешно.

— Просто зашибись. — Настроение Артура колебалось, как на качелях. От хорошего расположения духа он вновь вернулся к бессильной злости. После получения кошелька убивать трактирщика было немного неприлично… — И как нам теперь добраться до Минска?

— Позвольте услужить, господин. — К нему решительно подошел купец третьей гильдии. — Я как раз направляюсь в город, и в моем экипаже хватит места для вас и ваших прекрасных спутниц.