Вик Разрушитель 3 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 60

В кабинет осторожно заглянул обслуживавший их официант.

— Что-нибудь желаете еще, светлый князь? — поинтересовался он, разглядывая стоящего посреди помещения знатного посетителя с заложенными за спину руками.

— Повтори, любезный, коньяк и к нему чашку крепкого кофе, — принял какое-то решение Георгий и в ожидании заказа вернулся на свое место. Предложение императора таило в себе откровенно неприкрытую ловушку, и Мамонов хорошо ее видел, поэтому и не беспокоился, что легко попадет в нее. Проблема была в другом: преграждая путь Мстиславским к его землям, следовало отказаться от сына навсегда. Но Аксинья ни за что не пойдет на подобный шаг, а значит, ее решение пятнадцать лет назад убежать с Андреем из Рода оказалось правильным. На хрена такой папаша, который отмахивается от собственного дитя? Только вот беда: Георгий хорошо знал Мстиславских. Стоит им только залезть в чужой курятник, хоть одной ногой — и скоро начнут указывать хозяевам, какую курицу прирезать.

Официант принес на серебряном подносе бокал с коньяком и дымящуюся чашечку кофе.

— Разрушитель, надо же, — пробормотал Георгий, одним махом выпивая обжигающий терпкий напиток с насыщенными фруктовыми тонами, а вот кофе пока стоял нетронутый. — Этак он еще и Источник загубит! Одни проблемы от тебя, Андрейка, вырисовываются. Настоящий разрушитель… всего и вся. Эх, как бы с тобой встретиться, прощупать твои мысли, настроение, взгляды на жизнь? Разве что через Странника? Хм, зря, что ли, я чародею жалование плачу? Пусть поработает.

3

Два дня после счастливого и удачного освобождения я провалялся в постели, откармливаясь и залечивая полученные синяки и царапины под бдительным присмотром Людмилы Ефимовны и целителя Олафа Ингваровича. А потом тупо сидел дома, изучая учебный материал. Света приносила из гимназии разнообразные задания и подолгу сидела в моей комнате, мешая заниматься, все выпытывая перипетии произошедших событий. Оказывается, она подняла весь не только весь класс на уши, но и Наташу Тучкову решила вовлечь в поиски. В Строгино у некоторых из ребят, оказывается, были летние загородные дома. Нетрудно представить, что бы случилось, окажись масса пронырливой молодежи на улицах дачных поселков! Они же сплошь все одаренные, разом бы привлекли внимание наемников, и кто знает, чем закончилась бы подобная «помощь».

Судя по всему, сорванная акция по спасению одного молодого человека очень огорчила Свету.

Сидора — точнее, урну с его прахом — с почестями похоронили на кладбище, примыкавшем к родовому погосту Булгаковых. Там, под уютными и раскидистыми березовыми кронами, нашли последний приют бойцы клана, погибшие в различных конфликтах. К ним и присоединился инструктор по боевой и рукопашной подготовке, обретя индивидуальную мраморную дощечку на месте погребения со скромной информацией: имя, фамилия, позывной и две даты. Сидор Охримчук. Судьба ему отмерила тридцать пять лет… А позывной у него забавный — Клевер. Никогда не слышал, чтобы к нему так обращались. Все Сидор да Сидор. Признаться, я сначала и думал, что это его позывной.

Хорошо, что инструктор оказался неженатым человеком, все прошло гораздо легче, и даже деловито. Дядя Вася Булгаков произнес прочувственную речь, парни из охраны выстрелили в воздух из пистолетов, согнав с деревьев стаю возмущенных ворон. Потом все мужчины уехали на поминальную трапезу, устроенную в поселковом кафе.

Несколько раз приезжали следователи из разных силовых структур. Допрос они вели в присутствии кого-то из Булгаковых. Старейшина, что удивительно, постоянно был за моей спиной, нервируя гостей своим тихим покашливанием. Я уже на автомате твердил о событиях, произошедших с момента похищения и до освобождения меня волкодавами-магами.

Мое появление в классе было встречено радостным ревом мальчишеской половины. Девчонки, конечно, тоже обрадовались, но скорее, с большим сочувствием. Как-никак я целую неделю пропустил из-за событий с наемниками, прячась от пронырливых журналистов, пронюхавших о моем участии в задержании опасного государственного преступника. Старейшина безапелляционно заявил, что в конторе Иртеньева «протекает», а посему Главе СБ нужно перетряхнуть весь служивый аппарат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Здорово, ты как сам? — Федька Татищев похлопал меня по плечу.

— Нормально, жить буду, — отшутился я, здороваясь с остальными ребятами. Конечно же, первыми шли мои друзья: Ванька Смирнов и Игорек Дементьев. Они радовались, кажется, больше меня самого.

Вразвалочку подошел Серега Ушаков. Неожиданно протянул руку — я не стал кочевряжиться и пожал ее крепким хватом.

— Молодец, уважаю, — баском произнес он. — Сначала императора спас, а теперь диверсантов с твоей помощью изловили. Фотку свою на Дорожке Славы видел?

— Не обратил внимание, — смутился я. Ну и зачем мне эта известность? Теперь начнется паломничество разных делегаций из других гимназий. Существует такая практика, что учебные заведения, не имеющие «знаменитостей», приводят своих учеников для поднятия морального духа и спортивной злости. Дескать, вам есть куда стремиться, заодно славу своей школе или гимназии принесете.

— Ты там такой красавчик! — со смешком сказала Иринка Плещеева, накручивая на палец пшеничную косу с алым бантом. Выпендрежница.

Света сердито засопела и показала жестом подруге, чтобы та замолчала, а потом двинула локтем Дементьева, который вернулся на свое место.

— Ты чего, Булгакова? — удивился Игорек, вытянув и без того худое лицо. — Совсем озверела! За что?

— Ни за что! — огрызнулась моя «сестра». — Скажи Ирке, чтобы хвост прижала!

— Сама и говори!

— Ты же с ней дружишь!

— Ой, разбирайтесь без меня, — Дементьев подмигнул, когда я проходил мимо, и ухмыльнулся, показывая большим пальцем на покрасневшую Светку.

Я пожал плечами, как будто не понял намека, и сел за свою парту.

— Привет, Илана, — негромко сказал я, раскрывая учебник. Сейчас по расписанию должна быть биология. Маша-Няша, то бишь Мария Павловна Сарычева что-то запаздывала.

Рудакова покрылась легким румянцем, встретившись с моим взглядом, и коротко кивнула. Ее толстая коса, перекинутая через плечо, в этот раз была украшена заколкой в виде большой божьей коровки с милой улыбающейся мордашкой. Интересно, а кокцинеллиды — эти забавные жучки с пятнышками — могут улыбаться? Раз у нас сейчас биология, полезно вспомнить, как они по-научному называются.

— Я рада, что с тобой все в порядке, — тихо проговорила она и снова посмотрела на меня, но как-то очень и очень странно, у меня даже мурашки по спине пробежали. В ее глазах, похожих на лесные озера, таких непроницаемых, вспыхивали яркие искорки любопытства.

— Спасибо, — улыбаюсь в ответ. — Я живучий.

— Слушай, Волховский, — повернулся ко мне Дементьев. — Ты как умудряешься влипать во всякие истории? То в Евпатории потерялся на целую неделю, потом на Болотном дураком на боевую магоформу полез, теперь вот к ляхам-диверсантам попал в лапы.

Хлесь! Бам! С двух сторон сразу прилетели чувствительные удары от Светы и Иланы. Причем, один учебник влепился в спину Игорька, а Илана умудрилась попасть по лбу.

— Да вы чего? — завопил Дементьев, его шрам под губой задергался. — Сговорились, что ли? Защищаете Викешу как волчицы! Слова лишнего не скажи!

Со всех сторон раздались смешки. Кто-то сказал, что он еще мало получил.

— Ты поговори еще, умник, — пригрозила Света и зыркнула на нас обоих очень внимательно.

Илана не стала опускать голову, как раньше, а наоборот, вздернула носик и вызывающе посмотрела на более статусную подругу. На мимолетное переглядывание никто не обратил внимания, а я мысленно почесал макушку. Не нравилась мне эта ситуация. Вернее, нравилось, что две симпатичные девчонки борются за мое внимание. Но сыплющиеся из красивых глаз искры говорили о зреющем скандале. И о причине такового я догадывался. Может, пересесть к Ушакову? Он до сих пор по-королевски занимает всю парту.

— Нужно Викентия поблагодарить, что по всей Москве блокпосты сняли! — предложила Аня Лисицына, успевая и разговаривать, и слушать в наушниках музыку. — А то похлопали по плечам и разошлись, как будто, так и надо.