Платье для смерти (ЛП) - ДеМайо-Райс Кристин - Страница 2

Джереми посмотрел на Лору, подзывая взглядом.

Лора вздохнула и сунула Руби свою тарелку.

− Пристрели меня, потому что я хочу выколоть ей глаза.

Но когда она сделала шаг, Джереми поднял два пальца. Необходимо было присутствие обеих сестер. Любимый журналистский прием «поймать их на мероприятии и задать несколько вопросов» причинял Лоре одну головную боль. На самом деле, все это было неприятно, но она улыбнулась, потому что это была ее жизнь и цена того, чтобы быть с Джереми.

Быстрое интервью с «W» будет, скорее всего, о безумном успехе массовой линии Джереми, «Saint JJ», «Sartorial Sandwich», и относительном возрасте трех директоров: Лоре двадцать пять лет; Руби двадцать шесть; Джереми двадцать девять. Предварительное название: «Гении, Inc». Отвратительно. Если бы они знали, сколько работы ушло на то, чтобы проделать ту работу, которую люди выполняют к возрасту вдвое старше тебя, вряд ли бы стали акцентировать на этом внимание.

Дионна начала знакомство с фотографа и своего помощника. Лора осознавала, что происходит, когда демонстрирует презрение к каждому сказанному слову, каждому двойному поцелую и каждой сказке об их успехе. Джереми взглянул на нее, и ей пришлось надеть на лицо большую жирную улыбку и вставлять слова «взволнованна» в непосредственной близости от «сказочно» и «удивительно». Она даже не знала, что имела в виду. Джереми усмехнулся, он — то видел ее панику.

− Итак, − сказала Дионна, − просто вопрос о ваших отношениях. Как они работают? − журналистка перевела карандаш на Лору и Руби. − Вы двое сестры. Двойняшки?

− Ирландские близнецы, − сказала Лора.

− Разница десять месяцев, − пояснила Руби. − Я старшая.

− О творчестве. Ваша роль в «Sartorial Sandwich»? − спросила Дионна Джереми. Она была как умирающая гадюка, вновь и вновь спрашивающая одно и то же, чтобы вновь получить уже известный ответ, что он не имеет никакого отношения к линии, которая ей так нравилась.

− Не мешать Карнеги, − ответил он. − Мой интерес − финансовый.

И тут наступила та часть, о которой Лора была предупреждена. Дионна собиралась спросить о ней и Джереми под запись, хотя все хорошо знали, что это была за история. Официально все было бизнесом. Неофициально, мельница слухов гудела, как низколетящий самолет, особенно после того, как они с Джереми попались на камеры садящимися в такси, выглядя так, будто они собирались поцеловаться. Это было во вторник вечером, четыре дня назад. Уже ходили слухи, будто Лора, проработав его конструктором — дизайнером в течение пяти лет, придумала как заставить его научить ее всему о бизнесе. Поэтому, когда его женатая любовница была убита, и все узнали, что он не гей, Лора, падкая на золото гарпия, прыгнула к нему в постель. Используя женские уловки, она убедила его взять ее в качестве делового партнера, оказать финансовую поддержку тонущему «Sartorial Sandwich», и публично держать ее за руку, чтобы держать моделей подальше от него.

Это были фантастические четыре дня крутящейся мельницы сплетен.

− И вы двое… − Дионн указала Лору и Джереми вместе, как на пару. − Вы вместе работаете над «черным» лейблом, верно?

Лора моргнула. Остальной мир назвал более эксклюзивную линию Джереми «черным». Внутри компании они назвали это «JSJ».

− Да.

Её телефон завибрировал. Она открыла сумку и посмотрела на экран. Смс от мамы. Странно. Лора бросила быстрый взгляд на мать, стоящую рядом с костюмом, который Жаклин Кеннеди надела на встречу с Мэрилин Монро.

− Лора − лучший партнер, которого я могу себе представить, − сказал Джереми. − У нее острый взгляд и фантастический вкус. Я никогда не слышал, чтобы она дала плохой совет.

Лора услышала как зазвонил телефон Руби. Опять мама? Руби посмотрела на свой экран, а затем на Лору. Они оба оглянулись на маму, которая указывала им на платье принцессы. Лоре не следовало покупать маме этот телефон. Женщина уже дважды его разобрала и собрала.

− А у тебя какая роль? − спросила Дионн Лору, приготовшись записать ответ.

Но у Лоры не было ответа. Все варианты, которые придумал Джереми, были слишком длинными. Они заставляли ее почувствовать, будто она поднялась по лестнице успеха, пользуясь его поддержкой, а отвратительные слухи об ее хищных амбициях, даже до того, как все официально узнали, что они делят кровать, усугубляли ее самооценку. И хоть и прошло уже много времени, этого все равно было недостаточно, чтобы понять, как со всем справиться. Вкус был для шоу. Да, у нее был прекрасный вкус, но это занимало около десяти процентов ее дня. Ее технические навыки и быстрое принятие решений сделали ее идеальным партнером для Джереми. Каждое ее решение было именно тем, что сделал бы он. Вот что скрывалось под «отличными советами». Она думала как он. Они были продолжением друг друга.

− Мы рассматриваем как должность вице — президента по всему, − сказал Джереми.

Дионна улыбнулась. Руби показательно засмеялась, а Лора вчитывалась в многочисленные смс от мамы.

«Клёпки должны быть декоративными»

«На манжете»

Руби, скорей всего, получала те же самые сообщения, глянула на телефон и перевела взгляд на оранжевое платье. Снова трель телефона. Лора посмотрела на маму, чтобы проверить, не сошла ли она с ума, но женщина яростно стучала по телефону.

«Проснись! Почему на манжете металлическая ножка? Посмотри, она висит. Я знаю, что на модели не было видно металлической ножки клёпки. Я его шила. Это платье не правильное»

Лора посмотрела на оранжевое платье во всей его самой темной шафрановой красе. На маленьких рукавах были манжеты, а на манжетах — клёпки — клёпки с металлическим стерженьком.

Клёпки на платьях от кутюр не свисают!

Платье было поддельное!

Лора уставилась на Дионну Фрескан и улыбнулась, как идиотка.

Глава 2

Лора подумала о своем столе: стопки инструкций по уходу, которые требовали сортировки в соответствии со стандартами тестирования «Бюро Веритас», три разных сорта итальянской телячьей кожи, которые нужно было утвердить или отправить на доработку, стопка выкроек «Портняжек», папка с образцами, эскизами и обзорами тканей для зимнего показа на следующий год и отчеты по ежегодным выплатам для сорока двух сотрудников.

Но она стояла в «Метрополитен», где обслуживающий персонал забирал последние бокалы с уступов и углов, а повсюду сновали полицейские. Еще больше фотографий и вспышек. К счастью, направленных не на нее. Помаду она стерла еще час назад, а деревянный пол приятно холодил босые ноги.

Итак, если платье оказалось подделкой, то почему? И когда его подменили? Оно же проходило экспертизу на подлинность в «Loyd's of London». Как же его подменили? И где было настоящее платье?

− Кто — то должен вернуться в офис, − сказала она Джереми, который сидел рядом с ней на скамейке. − Ты летишь через три дня в Китай через три дня, и у тебя завал. Иди. Я останусь здесь с мамой.

Он ничего не сказал, просто наблюдал, как платье снимали с манекена и собирали постамент.

− Это займет несколько часов, − сказала она, думая о том, как платье попало на выставку. Его включили в последнюю минуту после неожиданного телефонного звонка Бернарда Нестора, куратора музея.

Джереми не ответил, но всмотрелся в ее лицо. Она посмотрела на него в ответ:

− О чем думаешь, ДжейДжей?

− Ты и полицейские в одной комнате.

− Что ты хочешь этим сказать?

Он положил свою руку на ее и медленно поднял на ноги.

− Идем со мной.

Лора пожалела, что не надела туфли, когда прошла босиком по мраморным коридорам по промышленному ковролину в неосвещенную потайную галерею мебели семнадцатого века. Когда они отошли достаточно далеко от полицейских и официантов, Джереми обхватил ее лицо и поцеловал. Он целовал ее, вкладывая в поцелуй всю страсть, на которую был способен. Он целовал каждый изгиб губ и каждый уголок рта. И она упала в его объятия, в этот поцелуй. Его язык наполнил ее рот, деля всю влажность и терпкость на двоих. Когда Джереми шагнул вперед, мягко прижимая ее к стене, Лора втянула воздух, который застрял в ее голосовых связках протяжным стоном.