ХВ. Дело № 2 (СИ) - Батыршин Борис - Страница 26

Да, весело встречает нас Земля Обетованная…

[1] Из фантастической повести «Обитаемый остров»

VI

— Вы ведь «Прыгун»? — спросил Марк. — Простите, не знаю вашего имени-отчества…

— Можете звать меня Лев Абрамович. И, пожалуйста, умерьте свой пыл, юноша… хотя бы на несколько минут. У меня тут, неподалёку, машина — в ней и поговорим.

Марк сконфуженно умолк, упрёк в небрежении элементарными правилами конспирации был слишком очевиден. Наш провожатый не оглядываясь зашагал в сторону, противоположную порту. По крайней мере, мне так показалось — в запутанном лабиринте улочек Яффо сам чёрт ногу сломит. Я зажал саквояж под мышкой, сделал знак спутникам и двинулся за ним следом.

Марк прав, никем кроме «Прыгуна» этот человек быть не может. Назвал же он пароль: «Я бы рекомендовал вам выйти на улицу»? Кстати, ещё одно объяснение тому, что агент Блюмкина не встретил нас прямо на пирсе — куда там выходить-то? Понаблюдал издали, заприметил нас — благо, это было нетрудно, другие пассажиры с «Пелопоннеса» на берег не сходили. Дождался, пока мы куда-нибудь зайдём, и выбрал подходящий момент для контакта. В кабаке на нашу беседу и последовавшее за ней исчезновение внимания наверняка не обратили, посетителям, как и персоналу было не до того. Что ж, сделано грамотно, сразу виден профессионал…

«Прыгун» приехал на встречу в праворульном «Форде»-А» — судя по правому рулю, в Англии. Машина неброская, но достаточно новая — выпуск на заводе в Англии начался только в прошлом году. Для себя блюмкинский агент выбрал открытую модель. Вопреки известному утверждению основателя фирмы Генри Форда, машина была окрашена в тёмно-вишнёвый цвет с чёрными подножками, крыльями и радиаторной решёткой. Откидной верх, сложенный позади спинок заднего сиденья, тоже был чёрным, и я сильно сомневаюсь, что владельцу часто приходится его поднимать. Время автомобильных кондиционеров ещё не пришло, и париться на палестинской жаре в запечатанном салоне — удовольствие ниже среднего.

— Называйте меня Лев Абрамович. — повторил «Прыгун», открывая дверь. — да, и по-русски можете говорить свободно, в Иерусалиме полно наших соотечественников, и это никого не удивит.

…Решительно ничего не меняется на этом свете, а на Земле Обетованной — так и в особенности. Помнится, когда я был в Израиле, в две тысячи семнадцатом, кажется, году — родная речь звучала на каждой улице, в каждом кафе, в каждом автобусе.

Мои спутники устроились на заднем сиденье. Я занял место рядом с водителем. «Прыгун» повернул ключ, мотор кашлянул и негромко затарахтел.

— Можно спросить, Лев Абрамович? — заговорил Марк. — Мне кажется, я вас где-то видел. Мы не могли встречаться раньше?

Я едва сдержал матерную тираду. Это же надо такое ляпнуть! А инструктажи насчёт соблюдения правил конспирации для кого были — для Пушкина?

«Прыгун» с удивлением покосился через плечо.

— Помните, юноша, как господин Якуб вывозил вас полтора года назад из Иерусалима? Вы тогда сидели там же, где и сейчас, и не могли хорошенько меня рассмотреть. Однако же — узнали…

На вопиющий прокол Марка он внимания не обратил.

— Точно! — Марк вспыхнул от удовольствия. — Вы везли нас с… э-э-э…. это же вы везли нас из Иерусалима в Яффо, когда мне пришлось срочно покидать Палестину!

Я снова смолчал, хотя и заскрипел зубами от бессильной злобы. Верно говорят: болтун, находка для шпиона, спасибо, хоть имени «дяди Яши» называть не стал! Ну, погоди, вот останемся вдвоём — всё тебе выскажу…

— Да не переживайте вы так, молодой человек! — «Прыгун», похоже, без труда угадал мои мысли. — Здесь можно говорить свободно, никто нас не услышит. Хотя осторожность, конечно, не помешает.

…А он, пожалуй, прав, с чего это я истерю? Портативные диктофоны вроде тех, с какими штандартенфюрер Штирлиц ездил на встречу с Борманом ещё не изобретены, а здешняя звукозаписывающая аппаратура — это солидные комоды весом не меньше двух пудов, которые не то, что в автомобиле — не во всякой квартире можно спрятать. Так что можно говорить сравнительно спокойно -во всяком случае, пока под шины нашего «Форда» с шуршанием ложатся пыльные мили шоссе Яффо-Иерусалим.

…нервы надо приводить в порядок, вот что. Эх, где ты сейчас, Алёна моя свет-Андреевна! Как было бы сейчас кстати…

На ходу поговорить у нас так и не получилось. «Форд» нещадно тарахтел и стрелял выхлопом, ветер свистел в ушах на огромной скорости тридцать миль в час, и перекрикивать их не было никакой возможности — разве что, наклоняться к самому уху собеседника.

Отъехав миль на десять от Яффо, «Прыгун» свернул на обочину, где за плотно утоптанной площадкой виднелась чахлая рощица финиковых пальм, и заглушил мотор.

— Остановимся здесь, ненадолго. Выходите.

Дождавшись, когда Марк и Татьяна выбрались из машины, он вытащил из-под заднего сиденья корзину, прикрытую скатертью с пёстрым арабским узором и направился к рощице.

— Раньше на месте шоссе пролегала караванная тропа от побережья в Иерусалим. — объяснял он на ходу. — Вон там, под деревьями бассейн, в нём погонщики раньше поили ослов и верблюдов. Воды там правда, почти не осталось, и больше сюда никто не заходит. Нам это на руку — есть, где посидеть, побеседовать, не опасаясь чужих ушей.

Обещанный бассейн оказался широким, выложенным из булыжников кольцом, на дне которого между камнями поблёскивало несколько маленьких лужиц. Мы устроились прямо на бордюре, «Прыгун» с татьяниной помощью сервировал на скатерти нехитрый перекус — пшеничные лепёшки, сыр, помидоры, немного зелени и две бутылки кислого красного вина с местных виноградников. Был тихо, только щебетала в кронах пальм какая-то птичья мелочь; пару раз по шоссе проехали автомобили, один раз протянулся в сторону Иерусалима процессия из трёх запряжённых осликами повозок на высоченных колёсах. Ветерок со стороны Яффо дышал морской свежестью — ноябрь, погоды в Святой земле стоят замечательные…

— В Иерусалим мы сейчас не поедем. — сказал «Прыгун».– К юго-западу от города есть маленькое селение Эйн Керем. Живут там в-основном, христиане. Два монастыря, католический и православный, есть несколько церквей — место тихое, безопасное. Снимете там на две недели жильё, обязательно — на втором этаже. Лучше всего обратиться к армянам. Их в Эйн Кереме немного, и они славятся тем, что никогда не лезут в чужие дела, плати только деньги. В Иерусалим вам пока лучше не соваться, если не возникнет крайней необходимости. О способах связи и прочих моментах договоримся прямо сейчас. Как у вас с деньгами?

— Дорожные чеки банка «Лионский кредит» на предъявителя. — ответил я. — Показать?

— Незачем. — он покачал головой. — В Иерусалиме есть их отделение, но вам там лучше не светиться. Вот вам на текущие расходы…

И протянул пачку банкнот. Я посмотрел: примерно половина британские фунты, остальное — турецкие лиры.

— На первое время и расплатиться за неделю за жильё хватит. Отдыхайте, отсыпайтесь, из дома постарайтесь лишний не выходить. А послезавтра, в два пополудни на площади перед Католическим храмом Иоанна Крестителя вас, молодой человек, — он кивнул мне, -будет ждать моя жена. Узнаете её по машине, серо-зелёный «Форд»-кабриолет. В Эйн Кереме есть лавка готового платья, держит один грек. Завтра с утра загляните туда, обновите гардероб. В своём вы слишком приметны, уж извините…

— Да мы всё понимаем. — Я кивнул. — Конечно, переоденемся, раз надо. Только вот… может, всё же посвятите нас в ближайшие планы?

— Терпение, юноша… -он поднял перед собой ладони. — Я же сказал — послезавтра.

Он хочет нас проверить, понял я. Что ж, в его положении — вполне разумная предосторожность…

— Ну, ладно. — я залпом допил вино и захрустел пучком салата. — Тогда заканчиваем трапезу, и поехали. Чего время-то зря терять?