Стань моей (СИ) - Касс Вероника - Страница 18

— Милый, — шокированно шепчет Оксана Сергеевна, я же обхожу стол и, не обращая внимания на мужа, тянусь к дочери.

— Леночка, поцелуй дедушку и бабушку, нам пора с тобой мыться.

Доча, услышав заветные слова про купание, сразу же тянет ко мне ручки, я улыбаюсь ей и все же притворно строго говорю:

— А как же поцеловать дедушку с бабушкой?

Тогда она поворачивает и неуклюже, неумело, но все же тычется губами в щеку своего деда. Понаблюдав за этой картиной, Оксана Сергеевна всхлипывает, поднимается с места и сама подставляет свою щеку Леночке. Доча несколько секунд внимательно рассматривает свою новоиспеченную бабушку, а потом все же тычется губами и в ее щеку, даже пытается воспроизвести звук чмока, а после опять поворачивается ко мне и тянет руки.

— Спасибо вам большое за визит, — улыбаюсь я своим свекрам, — буду очень вам рада, если вы решите посетить нас опять. Вы очень понравились Леночке.

Наверное, мои последние слова абсолютно лишние. Ведь они ее родные дедушка с бабушкой, и не понравься они ей, это не играло бы, наверное, никакой роли, как там говорят — родственников не выбирают. Но все же я вижу, что дочь в восторге, а потому делюсь своими наблюдениями совершенно искренне.

Когда я выхожу с из ванной комнаты с Леночкой, полностью завернутой в банное полотенце с капюшоном, в квартире стоит тишина. Никого нет. Максима тоже. И от этого я вздыхаю от облегчения.

И все же… все же, если сначала я думаю, что муж просто пошел проводить родителей, возможно поговорить с ними наедине, что-то обсудить, то с каждым следующим часом я все сильнее и сильнее начинаю злиться.

А в час ночи, когда я все же слышу характерный звук хлопка подъездной двери, затем знакомый топот шагов по лестнице и такой до боли уже привычный скрип нашей входной двери, а после опять шаги, шаги, по которым понятно, что Макс идет в душ, а из него в отдельную комнату и тишина… в этот момент я понимаю, что зря давала шанс Максу на объяснение своего поступка. Не будет он мне ничего объяснять.

Я накрываю лицо ладонями, считаю до пяти, а затем решительно тянусь за телефоном и печатаю Степану ответ на его сообщение:

"Я тоже хочу тебя увидеть".

Даже пары секунд на раздумье себе не даю. Как только напечатала текст, сразу же его отправляю, потому что понимаю, как это неправильно… Понимаю, но делаю.

Делаю вразрез своим принципам.

Глава 9.1

Утро нового дня ничем не отличается от предыдущего вечера. Оно тянется так же медленно. Безумно медленно.

Я опять не готовлю завтрак мужу, он же и вовсе не здоровается со мной. Молча заходит на кухню уже одетый. Кстати, раньше обычного. Как раз в тот момент, когда я кормлю дочь. Максим целует Лену в макушку, а затем савит чайник. Ну, да… кофе развести он все же в состоянии самостоятельно.

А потом… потом, когда Максим уходит на работу, все так же молча, я словно попадаю на каторгу. Не зря многие люди говорят, что нет ничего хуже ожидания. Так и есть. Особенно, когда ждешь чего-то запретного и в тоже время настолько необходимого тебе. А встреча со Степаном для меня почему то и правда стала чуть ли ни чем то жизненно необходимым.

Еще никогда я не собиралась на прогулку с Леночкой настолько быстро и не выходила из дома настолько рано, но на удивление, когда я подхожу к уже ставшей знаковой для нас со Степаном скамье, я вижу мужчину, сидящего на ней.

Он тоже пришел раньше. И от осознания этого, мое сердце начинает заходиться чаще, а губы сами собой растягиваются в улыбке. Я забываю и про Макса и про его родителей, я просто внезапно начинаю чувствовать себя счастливой. Умиротворенной и… словно летящей. Я ускоряю шаг, коляска едет быстрее, а я и правда будто бы лечу.

— Привет, — Степан поднимается со скамьи, делает два размашистых шага к мне, а затем обнимает. Нежно целует в щеку и гладит ладонью по спине. — Какая же ты все-таки маленькая, — шепчет он и, перед тем как отстраниться от меня, еще раз проводит ладонью по моей спине, словно пытается пересчитать все мои позвонки. Но куда там, через пальто это сделать нереально.

— Не такая я уж и маленькая, — зачем-то начинаю оправдываться я. — да, худая, но все же рост…

— Ну-у… — Степан улыбается шире, и заглядывает в коляску, со спящей Леночкой, — все же по сравнению со мной, ты очень маленькая.

— Еще бы, — хмыкаю я.

Куда мне до его метра девяноста с лишним? Не стоит и соревноваться. Но все же маленькой себя я не считаю. Вот моя подруга Майя, она да — миниатюрная маленькая куколка. Во мне же, конечно, нет модельного метра восьмидесяти, но и со своим метр семьдесят один мне живется очень неплохо и главное выше многих других.

— Предлагаю на этот раз пройтись. Да и Лене, наверное, на ходу спаться будет лучше.

Я киваю и надавливаю на ручку коляски, чтобы та сдвинулась с места. Так мы начинаем нашу прогулку.

В ответ на мое вчерашнее сообщение Степан предложил встретиться мне вечером, и куда-нибудь сходить. Но я не согласилась. Могла, конечно, оставить Лену с Майей, но я не была готова к походу в кафе или куда-либо еще. И не потому, что боялась пересечься со знакомыми мужа. Об этом я почему-то думала в последнюю очередь или даже не думала вовсе. А думала я о том, что у меня не было новой красивой… точнее подходящей к случаю одежды. Все, что я покупала во время беременности и уже после родов было повседневными, очень удобными, но не особо то привлекательным.

А перед Степаном хотелось выглядеть именно привлекательно.

На этот раз коляску катим мы не вместе. Я одна, но Степан идет рядом, приобняв меня. И я ему это позволяю. Просто не могу попросить его убрать руку с моей талии. Да и к тому же через пальто я и не чувствую мужского тепла, а хочется. Господи, как же хочется.

И тепло Степана ощутить и, чтобы он меня опять поцеловал.

Да, мысли и желания мои отвратительны, но хотя бы я откровенно сознаюсь самой себе в них. Остается только рассказать Степану о том, что у меня есть муж и, что Лена моя. Только вот подходящей возможности так и не находится

Да разве может вообще для такого признания быть подходящая возможность? Нет, конечно. Просто я откладываю неизбежное настолько, насколько могу. Подспудно даже немного радуясь тому, что мне словно дается отсрочка.

Сегодня почти всю прогулку разговаривал Степан. О своем детстве, студенчестве, даже о том, как он служил в армии. Это меня совершенно удивляет. Максим в армию после института не пошел… Степан же, судя по его рассказам из детства, явно из обеспеченной семьи, значит он скорее всего мог отлынить от своих обязательств перед родиной, но не стал. Причем он же уже отправлял мне сообщения про ползание по пластунски в армии, но тогда я почему то не предала этому особого значения. Тогда мои мысли были сфокусированы на другом… Леночка тогда поползла, а муж… мужу было все равно, в отличии от постороннего мужчины.

— Не представляю тебя в военной форме… — улыбаюсь я, — да и вообще со всем, что связанно с ярко выраженными мужскими сферами, — я бросаю необдуманный взгляд на стеклянную фенечку на запястье мужчины, и тут же его отвожу, но уже поздно. Степан замечает, дергает рукой. Браслеты на его руке издают глухой, но все же звенящий звук.

— Это намек на то, что я недостаточно мужественный? — мужчина выгибает левую бровь, и все еще внимательно меня разглядывая начинает перебирать своими длинными пальцами четки на втором запястье.

— Нет-нет… я просто… — мне становится жутко неловко. Я не хотела его обидеть, просто сказала то, что думаю, совершенно не видя в этом ничего плохого, а получилось… как получилось.

— То есть я на твой взгляд этакий офисный клерк?

— Ммм… н-нет, — я даже немного задумываюсь. — Мне, кажется, ты занимаешься чем-то творческим.

— И все из-за этих двух браслетов?

— Прическа, — усмехаюсь я.

— А с ней то, что не так? — Степан ерошит свои густые волосы, не отрывая при этом от меня игривого взгляда.