Сокрытое в Листве (СИ) - Самылов Алексей Леонидович - Страница 15

Что же это такое, сделать боеформу? Чисто технически нужно выбрать образ, который задевает душу. Объяснение мутное, но иначе не скажешь. Именно поэтому Юкио уже который день перебирал картинки на смартфоне, пытаясь найти то самое изображение, которое «заденет». Сначала он перебирал вообще всех воинов, но именно на изображения самураев его… задевало. Он ощущал правильность, так, наверное. Поэтому теперь и листал изображения исключительно в таком ключе. То есть самураев, картинки, фото, арты.

— Приготовьтесь, — негромко произнесла Кагори Юмико, которая сидела перед ними в сейдза, прикрыв глаза. — Они вышли.

Юкио убрал смартфон. Покрутил головой, разминая слегка затекшую шею. Покосился вправо, когда Мэй робко прихватила его за рукав.

Почему-то Юкио опять вспомнил тот весенний день, перед тем, как клан Бер отправился в свой последний Выход. Хильда вот так же сидела, молча, прислонившись к нему. Им не было грустно, не было страшно. Все чувства уже давно умерли. Могли ли они просто не ходить в Ракш? Могли. Но это означало отказаться от себя. И это не красивый оборот.

Умереть они не боялись. Страшно было предать своих погибших предков, своих друзей, которые на последних вздохах напутствовали на дальнейшую борьбу. Отказаться от борьбы было настолько отвратительным решением, что даже от мыслей о нем все в груди поднималось в неприятии.

И они видели, как кланы вокруг это делают. Зрелище… мерзкое. Когда видишь человека, который еще недавно был воином, был скалой, мощью, с гордостью неся свой дух, а теперь это гнилая тварь, спасшая свою жизнь и пытающаяся убедить тебя сделать то же самое. И страх. В их бегающих глазах был страх. Они понимали, что Беры могут их раскатать, даже не особо напрягаясь. Отсюда и те попытки убить, подло, в спину. Как будто Берам не хватало сражений в Ракше…

Так зачем же он здесь? Какой Путь он должен пройти? Возможно, это чувство собственной важности… Но для чего он пришел сюда с такой силой?

Опомнившись, Юкио перехватил себя в тот момент, когда уже почти провалился в Ракш.

— Юкио, не нужно сейчас выходить, — строго произнесла Юмико-сан.

— Да, — коротко ответил парень.

А между тем, атмосфера перестала быть томной. Юкио ощущал напряжение, то есть прана… структурировалась. Это происходит, когда много сенши настроились на что-то одно. В данном случае, приготовились к Выходу. И парень, с некоторым удивлением, стал различать камоны находящихся тут. Вот Мэй, спокойный поток, словно воду не спеша переливают. Сидзу, затаившийся в засаде хищник. Угрожающая вибрация, это Чиоко, словно кто-то на одной ноте негромко рычит. Сдерживаемое бурление — это Ёшида Юто. Паренек борется со своей праной. Сдержанный интерес… А это кто? Словно скала нависает, закрывая солнце. Юкио приоткрыл глаза и повернул голову. Хм, Сазерленд. Интересный у нее камон. А рядом, парадокс, ощущается родным, теплым, камон Олега Юсупова. Это структура именно медвежьей праны, когда словно от печки теплом тянет…

— Внимание, — заговорила Кагори Юмико. — Если поступит указание, Юкио, как говорили, идете первыми, притягивайте остальных. Помним! Не выходим за стены замка! Ваша задача охранять замок и не более того!

* * *

Ракш. Клан Датэ

Отряды клана Датэ вошли в набегающую волну демонов, словно выпущенные из мощного лука стрелы. За отрядами, словно за ножом, что рассекает черный шелк, оставались расширяющиеся полосы.

Сенго уже успела забыть, что это такое, сражаться с демонами. Насколько это правильно, когда твой клинок рассекает призрачную плоть человекоподобных фигур. Насколько это захватывающе, лететь вперед и разить врагов!

Кагори Кейко опытный командир. Отряд вовремя сворачивал, чтобы демоны не погребли их своими телами. Находящийся на острие удара Кагори Иори со своим длинным клинком, прокладывал путь среди демонов, Сенго и Кейко расширяли проход, а синоби следили за тем, чтобы отряд не подсекли сзади.

Цепь с шипастыми шарами на концах — это было оружием Ясухито Аканэ. Чрезвычайно сложное в обращении оружие, даже здесь, в Ракше, где законы физики сильно не такие. Очень редко кто таким сражается, потому что для начала его нужно освоить в таньджуне. Потому что законы, которые действуют в Ракше, задаются самим воином. Именно прана сенши заставляет оружие появиться, заставляет его работать. Оружие — это воплощение намерения воина. И сейчас намерение Аканэ прорубало в волне демонов впечатляющие поляны.

Ее тесть, Ясухито Масадзи, действовал не менее эффектно. Его оружием были два кукри, связанные между собой тонким красным шнуром. И синоби бил этим оружием с такой точностью, словно пальцем тыкал. У синоби всегда был упор на овладение оружием. И всегда оно какое-то экзотическое.

— Коросу! — рявкнула Сенго.

И тем самым она вложила в свое намерение прану. Ее клинок удлинился. Призрачное серебристое лезвие, став шириной в две ладони, пробило перед отрядом коридор.

У каждого сенши есть какая-то боевая особенность. У Сенго клинок удлиняется. У ее матери, Кейко, кроме клинка, имелись боевые вееры. И когда она накапливала достаточно праны, Кагори Кейко делала рывок вперед и среди черной волны демонов появлялись здоровые проплешины.

Их отряд, сделав полукруг, возвращался к замку. К мрачному строению, с высокими стенами. А над стенами возвышалась скала, под серым небом Ракша. Вокруг замка стоял прозрачный полог, поставленный Кагори Мию. Он пропускал сенши, но останавливал демонов. Обычно, правда, Мию-сама стояла прямо на поле, перед замком, чтобы воины-кицунэ могли сделать рывок в сторону отряда, который остановился. Но сегодня сенши сражались как-то легко. Сенго помнила, насколько бывало сложно пробиваться через черные фигуры. Сегодня это было словно на инициации, когда демоны были ослаблены (никто же не думает, что кланы бросают своих детей в гущу врагов?).

— Демоны стали настолько слабее? — спросила Сенго у матери, когда их отряд, войдя за полог, остановился.

— В прошлый раз все было, как обычно, — задумчиво ответила Кагори Кейко.

И в этот момент реальность подернулась, словно изображение на телевизоре.

— Приготовиться! — в головах сенши прокатился зов главы Датэ.

* * *

Трудности всегда возникают внезапно. Как их не ожидаешь, они все равно неожиданны в своем коварстве. Можно лишь готовить тело и дух к лишениям, закаливать разум решать возникающие проблемы, собирать верных людей.

Тем, кто думает, уже очевидно, что цивилизация, какой мы ее знаем, подходит к своему концу. За внешним великолепием Рима уже совершенно отчетливо видны даже не гниющая плоть, а выбеленные кости. Те, на кого опиралась Империя, погрязли в склоках, излишествах, плотских утехах. А поставившие государство принципсы отошли в сторону, предоставив людям самим решать свою судьбу. Уже не встретить в покоях и артриумах дворцов людей, чей взор заглядывает в самую глубину души. Они, те, кто несли поистине дух Империи, очевидно, разочаровались в римлянах.

Пусты храмы и места, где раньше чувствовалось присутствие богов. Эти статуи теперь словно трупы, брошенные на поле боя. Нет более отдохновения духу, везде смрад, похоть и алчность. Рим покинут ими. Вечный город словно наглая шлюха, которую терпели до поры, теперь валяется в грязи, растерянная, старая, но в дорогой одежде. Но скоро подаренная одежда превратиться в лохмотья, с лица слезет холеность, а гонор… Его вобьет вместе с зубами грязный варвар, который будет приходовать бывшую дорогую наложницу на заднем дворе какого-нибудь постоялого двора.

И этого не изменить. Не извиниться, потому что никто извинения не будет принимать. Принципсы свой выбор сделали. Непосвященному просто не понять, кто из аристократов является принципсом. К тому же, насколько мне известно, принципсы покинули большие города. И это значит, что никто их них не выступит на защиту.