Мефистон. Поход к Неумершим (СИ) - Хинкс Дариус - Страница 43

— Ваше величество, — обратился Ксхартех. — Я полагаю, вам требуется моя помощь для приведения в рабочее состояние одной из ваших боевых машин. Оркестрион — это невероятная находка. Для меня было бы честью посодействовать вам в таком…

Фаэрон повернулся лицом к гнилому трупу, сидящему на соседнем троне.

— А он умен. Смотри, как он пытается отвлечь меня, делая свой ход.

Фаэрон заговорил с трупом с такой убежденностью, что Ксхартех почти ожидал от того ответа. Однако мертвец оставался неподвижным: это была лишь кучка праха и грязи в гуманоидной оболочке, неуклюже осевшей на престоле. Фаэрон кивнул, как будто умерший правитель ответил ему.

— Я думаю, мы сможем оценить тебя по заслугам, криптек, — сообщил он.

Замешательство Ксхартеха быстро сменилось гневом.

— Ваше величество. Ваш коронный мир находится в опасной близости от межпространственного разлома. Оркестрион будет очень полезен, но время поджимает. Если вы покажете мне устройство, я смогу…

— Лорд Ксхартех, — прервал его Суфис. — Не смотрите прямо в лицо его величеству. Это запрещено.

Гелиомант снова уставился на игровую доску. Он вспомнил правила и в одно мгновение просчитал, как может завершить партию. Одолеть противника будет легко.

— Прошу простить меня, ваше величество, — вымолвил он и передвинул одну из фишек. Похоже, он мог выиграть за четыре хода, а когда игра закончится, фаэрон, возможно, удосужится обсудить оркестрион.

Глава династии оглянулся на останки монарха, а затем склонился над серебряной клеткой, что-то бормоча, но слишком тихо, чтобы можно было расслышать. Через несколько секунд он со щелчком передвинул камень на металлической доске.

За этим последовал быстрый обмен ходами, и, как гелиомант и предсказывал, он быстро победил фаэрона. Когда криптек поставил последнюю фигурку на место, клетка преобразовалась в корону со всеми изумрудами на стороне Ксхартеха. Он слегка поклонился и сказал:

— Ваше величество.

Фаэрон неспешно поднялся. Звенья его мантии лязгнули о стол, когда он склонился над ним, изучая клетку. После правитель опустился на трон и замолчал.

Ксхартех подумал, не допустил ли он ошибку. В своем стремлении закончить партию гелиомант не заботился о последствиях победы над фаэроном. Менхазу, вероятно, всегда раньше уступали. Криптек не смотрел в лицо царю, но чувствовал, что тот не спускает с него глаз.

Несколько минут никто не произносил ни слова, и единственным звуком был гул трансформаторов — он исходил от различных дворян, собравшихся вокруг тронов, — а также размеренный стук барабанщиков, которые выстроились вдоль колоннады.

— Твоя мудрость растет с каждым веком, — признал фаэрон, и сначала Ксхартех подумал, что хвалят его, но потом сообразил, что Менхаз обращается к трупу. — Никто и никогда не побеждал меня в коронах. У этого криптека определенно тот склад ума, который нам нужен.

— Да, ваше величество, — ответил Ксхартех, хотя к нему и не обращались напрямую. — Я могу помочь. Знание противосумеречных лучей позволит мне различить особенности машины, которые не заметят ваши криптеки. Я изучал подобные аппараты в коллекции Тразина Неисчислимого и, полагаю, смогу ввести в строй ваше оружие. — Он стукнул кулаком по нагруднику, звякнув при этом призмами. — При моей поддержке вы сможете вести войну с Галактикой. Дом Хениси избежит раскола и вернет себе свою империю.

— Вести войну с Галактикой? Нам необходимо добиться победы здесь, на Морсусе.

Менхаз махнул на серебряную корону, и вперед вышел придворный. Безмозглый робот записал конечное положение игровых фигур, затем повернулся на каблуках и с лязгом удалился. Он передал информацию старшему по званию лич-стражу, тот кивнул и вышел из комнаты.

Менхаз медленно подошел к краю помоста и оглядел тронный зал. Еще больше придворных выступило из тени, неся оружие повелителя и атрибуты его власти.

Ксхартех не знал, чего от него ждут, но фаэрон жестом приказал ему следовать за ним, поэтому гелиомант поспешил к краю возвышения и встал в нескольких шагах позади царя.

Менхаз кивнул одному из слуг, и тот нажал несколько рун на стенках скарабея. Послышалось электромагнитное гудение, и резные плиты на стенах приняли новый облик. Карта Галактики откатилась в сторону, и композиция сфокусировалась на единственной сфере. Ксхартех узнал шахтные башни, усеивающие поверхность Морсуса. Рядом с южным полюсом планеты вспыхнул зеленый анх.

— Нехеб-Сур! — прогремел царь, и его могучий голос разнесся по всему тронному залу.

Вереница чужеродных знаков загорелась почти над всей остальной частью земного шара. Ксхартех не мог прочитать символы, но узнал язык.

— Альдари? — Перед тем как отправиться в путь, он подробно изучил Морсус. В коронном мире таких пришельцев не было: они не ступали на поверхность Морсуса бессчетные тысячелетия, со времен Войны в небесах.

— Ведьмы не достойны такого громкого прозвища, — бросил фаэрон — Называй их лжецами. Или плутами. — Менхаз обернулся посмотреть на Ксхартеха. — Но избавь меня от них, криптек. Зажги оркестрион, чтобы я смог наполнить свое предназначение. Эти вероломные создания думают, что захватили Морсус. Они окружили столицу и уже считают себя победителями. Но ведьмы даже не представляют, что сами попались в ловушку, как мухи на мед, что они в шаге от поражения.

— Я не понимаю, ваше величество, — ответил Ксхартех. — Вы хотите обратить оркестрион против… против вероломных?

Лорд Суфис, стоящий по другую сторону фаэрона, вмешался:

— Позвольте мне объяснить, ваше величество?

Фаэрон уставился на сияющую карту Морсуса, но кивнул в ответ.

— Мы собираемся применить оружие против самой планеты, лорд Ксхартех, — объяснил Суфис и подал знак подчиненному, чтобы тот набрал еще несколько рун на панели. — На карте вспыхнул красный круг, похожий на раненый глаз, и завис над анхом, обозначающим Нехеб-Сур. Руки слуги заплясали по клавишам управления, и багровое око выросло, излучая волны света на всю карту.

— Взрыв оркестриона здесь, на пересечении двух линий разлома, затронет несколько сейсмических зон. Наши криптеки предсказали, что сила детонации спровоцирует глобальную Цепь землетрясений и других катастроф. И это будет только начало. Масштаб разрушений увеличится стократно за счет межмерной природы оркестриона. Мы считаем, что это уничтожит всю систему.

Расчеты вихрем проносились в голове Ксхартеха, пока он пытался осознать безумность озвученного замысла. Впрочем, ему не нужно было представлять себе смерть Морсуса — стенной фриз иллюстрировал ее довольно.

— Уничтожить систему? Разве ваш флот?.. — Гелиомант посмотрел на сотни некронов, собравшихся только в этой одной камере некрополя. — Как вы собираетесь эвакуировать целый коронный мир?

— Эвакуировать? — Фаэрон повернулся к Ксхартеху. — Зачем нам уходить в момент триумфа и упускать то, ради чего мы так упорно трудились? — Он кивнул на груду разлагающего мяса на троне рядом с ним. — Мой брат предрек это событие еще до Великого сна.

Царь посмотрел вверх сквозь облака ароматного дыма на воображаемый рай.

— Морсус умрет, вероломные погибнут, и мы возродимся во второй раз. Мы возвысимся, криптек. — Он постучал себя по металлической груди. — Как только ты отключишь протоколы безопасности оркестриона, мы одолеем нашего древнего врага, отбросим эти грубые временные оболочки и станем существами, наделенными неземной силой. Наша смерть — это дверь в следующую жизнь. Победив этих двуличных чужаков, я заслужу место рядом с Безмолвным Царем. Вместе с ним я и мой брат, — он взглянул на неподвижный труп, сформируем новую триархию. И при поддержке Безмолвного Царя объединим всех некронтир в единый, несокрушимый народ, как и было предсказано.

Давящее чувство отчаяния навалилось на Ксхартеха, едва он понял, насколько сумасшедшим в действительности был фаэрон. Менхаз сделал из своей династии культ самоубийц. Гелиомант взглянул на тронное возвышение и с ужасом отметил, что ни дворян, ни придворных не смутили слова их повелителя. Они внимательно изучали изображение на стене, и, возможно, наиболее разумные среди них даже представляли себе славный апофеоз, который был им обещан. Некроны намеревались использовать самую утонченную военную машину в истории как обычную бомбу. И все ради того, чтобы убить врага, которого даже не существует.