Синдзи-кун и парадокс Абилина (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 59

— Наверное он и вправду постарел за последние дни. — говорит она: — и поставил не на то поле, это точно… если бы я была уверена в нем как еще вчера — я бы отрезала тебе язык за такие слова, Горо-сан. Но сейчас я и сама не уверена… — она еще раз вздыхает.

— Послушай, девочка — говорит Горо: — поверь, я видел таких как ты. Ты пытаешься верить в идеалы и пусть это идеалы гокудо, всего этого вашего братства якудзы, вашей семьи — но в этом городе, чтобы выжить, чтобы возглавить такую организацию как ваша — нельзя быть идеалистом. Старый Джиро не идеалист и никогда им не был. Все эти «верность семье и слову», «лучше умереть чем выдать брата или сестру», «слово оябуна крепче железа» — это все просто слова. Манипуляции. Старик и сам сдаст вас всех, когда ему хвост прищемят. Не потому, что он плохой. Потому что в этом городе нельзя по-другому. Пойти это и перестань обвинять всех вокруг. А иначе однажды тебя поломает твоя же вера.

— Ты не понимаешь, Горо-сан. Старик был в своем праве! — практически кричит Кика и шум в баре затихает, все начинают оглядываться на них. Кика понижает голос.

— Первой предала — она! Первой подставила — она! Он имел право!

— Право на что?

— … он имел право… — упрямо бурчит Кика: — имел! Она первая начала!

— Значит и старый крокодил в свою очередь как-то подставил Всадниц? — начал понимать Горо. Все ясно, подумал он, вот он — классический случай слома идеалов и разрыва между реальностью и картинкой. Джиро-сама, в глазах этой молоденькой девчонки — идеал верности, надежности и всего прочего, что воспевается в фильмах категории «Б», идущих по второму каналу в вечерний прайм-тайм. Но только что на ее глазах он подставил Всадниц Сумераги, хотя формально они союзники. И теперь юная соплюшка плачет над своим бокалом в баре, не понимая, как это может быть. И подыскивая оправдания своему боссу. Они первые начали. Ну, конечно.

— У вас там нет понятия верность. Верность кому-либо или верность своему слову. — говорит он: — вы же преступники. Вам нужен какой-то закон, чтобы вы могли сбиваться в стаи и не перегрызть друг другу глотки, но в остальном у вас царит право сильного. Кто сильнее — тот и прав. Кто может подставить другого и не понести за это наказание — тот и молодец.

— Можно подумать у вас по-другому! — рычит Кика и Горо кивает.

— И у нас так же. — говорит он: — но мы соблюдаем закон, что по крайней мере дает нам возможность не убивать друг друга.

— Пожалуйста избавь меня от нравоучений полицейского ворам. — морщится Кика и опрокидывает очередной бокал: — я не за этим сюда пришла.

— Конечно. — кивает Горо. Она здесь не за этим. И он — тоже. Они здесь потому, что в них — и в инспекторе СКПУ и в маге-гидрокинетике на службе у гокудо — в них живет жажда жизни. Настоящей, а не этой…

— Ты знаешь, Горо-сан, что, когда встречаются огонь и вода — вода всегда побеждает? — спрашивает Кика: — никто не смеет недооценивать гидрокинетиков. Мне даже жаль, что все так вышло. Я всегда хотела встретиться с ней в бою, один на один, узнать какова она в схватке. Легендарная Акира… — она поднимает бокал и качает головой: — но теперь уже никогда не узнаю. Жаль.

— Акира-сан маг категории тройная альфа. — задумчиво говорит Горо: — она одна из создателей «Дыхания Дракона и Феникса», я думаю, что тебе повезло, Кика-сан, что ты не встала у нее на пути.

— Может быть. — пожимает плечами Кика: — может быть. Но я всегда хотела стереть самодовольную ухмылку с ее лица. Чертова Акира! Я ненавижу ее… и в то же время… как будто мне ее уже не хватает. Как будто все это время я гналась за ней… но догнала лишь пустоту.

— Хм. — Горо знает о чем она. Еще днем по всем каналам было сказано, что команда Сумераги-тайчо была признана вне закона и арестована по каким-то невероятно абсурдным обвинениям. И он понимал, что к чему. Эскадроны Смерти Императора — выполнили свою задачу, но теперь следовало снять с себя все обвинения и их подставили под удар. Сделали вид, что это вовсе не секретная служба Императора, а какие-то едва ли не сектанты и террористы. Более того, Инквизиция арестовала их не смотря на иммунитет, полагающийся участникам Игр — вот и говори тут о праве сильного или о предательстве. Все предали Сумераги-тайчо и ее Всадниц — все бывшие союзники, даже гокудо отвернулось от них, а когда то старый Джиро просто ел у них с руки. Но едва увидел возможность избавиться от них, сдать их всех, пусть даже вместе с его Золотой Девочкой — сразу же сдал. Все это — и роспуск Антимагии и арест под иммунитетом и изменения в полномочиях Инквизиции — очень сильно изменит политический ландшафт страны и он уверен, что будет землетрясение.

— Так это вы их сдали? — спрашивает Горо напрямую: — это все старик Джиро сделал?

— Нет! У него не было выбора! И потом — она первая нас предала! — оправдывается Кика: — и хватит об этом!

— Ладно. — говорит Горо. Хватит, так хватит. Вечер пятницы он как раз о том, что вас предали и вы тоже предали. А теперь сидите и смотрите в свой бокал, пытаясь понять как вы вообще здесь оказались.

— Хватит об этом. — говорит Кика: — давай лучше уйдем отсюда. Я знаю небольшой, но уютный отель неподалеку, а ты… я видела, как ты смотрел на мои ноги. Знаешь, гидрокинетики могут творить чудеса в одной маленькой ванной…

— Хм. — хмыкает Горо. Ему льстит внимание, но вечером в пятницу можно найти себе и более безопасное занятие чем плескаться в ванной с пьяным магом-гидрокинетиком, которая еще и старший советник гокудо.

— Да ты не бойся, Горо-сан — Кика кладет подбородок на сплетенные пальцы рук и смотрит прямо на него: — ты же мужчина. Ты справишься.

— У меня есть девушка. — говорит Горо. В это время кто-то возле бара переключает телевизор и Кика замирает на месте.

— Ну-ка сделай громче! — кричит она и бармен прибавляет звук.

— … новости на пятьдесят четвертом и с вами Джиллиан Андерс. — раздается голос из телевизора и приятная блондинка смотрит на них с серьезным видом: — несколько членов радикальной террористической группировки под предводительством некоей Сумико Сумераги совершили побег из-под стражи, в результате которого был разрушен научный центр изучения паранормальных способностей… — картина с вертолета показывала огромную воронку в лесу, все было выжжено, сплавлено в единую стеклообразную массу, по краям воронки лежали деревья, вырванные с корнями и переломанные, словно спички.

— Мне пизда. — говорит Кика-сан и ее глаза стремительно трезвеют: — надо валить из страны нахрен.

Глава 27

POV Хикэру Митсуи Вечно Молодая Луна, член Совета Пяти

Металлический привкус во рту, слабость и сосущее чувство утраты жизненных сил, собственные кишки прямо на твоих же коленях — как часто в своей жизни она уже испытывала это? Как часто она повторяла этот бесконечный цикл от ненависти к отмщению? Сперва вы приходите и унижаете Митсуи, а потом Митсуи уничтожают вас.

Кто именно и когда решил, что Митсуи теперь просто добыча для жаждущих крови и богатств молодых кланов — она не знала. Подозревала всех вокруг, это да, но не знала. Кому это выгодно? Да почти всем, когда начинают разрывать на куски такой клан — всем могут достаться лакомые кусочки. Кровь и плоть летят в стороны, пока акулы рвут тело на части, а мелкие рыбешки мечутся вокруг, подбирая остатки, пока те не упали на дно. Чтобы клан упал — выгодно почти всем. Но вот толкнуть его пока он стоит — не каждый сможет, не каждый осмелится. Митсуи известны своим отрядом «Тридцать три», своей непобедимостью и оборонными контрактами. Напасть на Митсуи без союзников, без разрешения сверху, без одобрения этой авантюры с самого верха — невозможно. Они не подавали признаков слабости, они не вставали против горла у Совета Кланов, и даже если бы вставали — все равно никто бы не осмелился и рта открыть.

Потому она не знала кто именно решил, что Митсуи теперь можно рвать на части, но точно знала одно — это не Мацумото, потому что Мацумото теперь ее союзник и находится точно в таком же положении.