Месть женщины - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 16

– Значит, выходил, – спокойно сказал он, глядя ей в глаза, – и даже видел, как к вашей каюте подходил один из ваших ухажеров. У нас ведь каюты на одной стороне.

«Выходит, сидя в каюте, он умудрился все увидеть, – подумала с досадой Марина. – Интересно, кого из ухажеров он имеет в виду. Благидзе или Роберто Гальвеса? Как много, однако, он успел заметить. Или это своеобразный вызов самого Флосмана. И откуда он знает именно мою каюту?» Она вдруг вздрогнула. Ее партнер смотрел ей прямо в глаза. Это был внимательный взгляд очень умного и проницательного человека.

Танец закончился, и он отвел ее к столику. Снова посмотрел на часы, доставая из кармана какую-то коробочку с лекарствами. Она внимательно следила за ним. Он подошел к своему столику, еще раз посмотрел на часы и, положив таблетку в рот, быстро выпил стакан воды.

Только когда Кратулович отошел от нее, к столику осмелился приблизиться с несчастным видом Роберто.

– По-моему, вам нравится меня мучить, – пробормотал он, – неужели вы действительно не нашли никого лучше этого мрачного типа? Пригласили хотя бы сеньора Консальви.

– Садитесь, Роберто. И не будьте таким занудой, – посоветовала она, улыбаясь молодому человеку, – у меня могут быть свои капризы. Просто хотела растормошить своего мрачного соседа. Неужели вы полагаете, что он мне может понравиться?

Роберто сел рядом с ней. Пожал плечами.

– Не знаю, что о вас думать. Вы просто непостижимы, сеньора Дитворст. Иногда мне кажется, что в вас сидят сразу несколько женщин. Вы так часто меняетесь, что за вами трудно уследить.

– Надеюсь, что это комплимент, – усмехнулась Марина, глядя на часы. Из четверых подозреваемых двое сидели в танцевальном зале и, кажется, не собирались никуда уходить. И если один из них был Флосман, то он уже никуда не будет спешить. Ведь в отличие от нее, сам Флосман точно знает, с кем именно он имеет дело.

– Вы просто издеваетесь, – пожаловался молодой человек, – вам нравится вести себя подобным образом?

– А вы бываете несносны, – отрезала Марина, – и слишком часто жалуетесь. По-моему, это не лучшее занятие для джентльмена.

– Я не джентльмен, – угрюмо заметил Роберто, – я просто влюбленный в вас человек. Кажется, я по-настоящему влюбился в вас, сеньора Дитворст. Так бывает, как вы считаете?

– Наверное. Но я слишком стара для подобных кульбитов. Вы избрали неудачный объект для своей страсти, сеньор Гальвес. Давайте закончим этот тягостный для нас разговор.

– Конечно, – невесело усмехнулся Роберто, вставая, – простите, что потревожил вас.

– Не нужно так мрачно. Научитесь смотреть на вещи несколько проще, – посоветовала на прощание Марина.

Гальвес вышел из танцевального зала, не оборачиваясь. Он все-таки обиделся. Она посмотрела на Кратуловича и Консальви. Кто из них захочет появиться рядом с баром в двенадцать часов дня? Кто из них написал эту записку?

Она поднялась и вышла следом за Гальвесом. Прошла на верхнюю палубу. Суареса там уже не было. Или он тоже спустился в бар. Она повернула было в сторону бара, но, передумав, решила сначала пройти к себе. До объявленного времени оставалось около получаса. Она пошла в каюту.

Умылась, тщательно вытерла лицо. Тревожные мысли не оставляли ее и здесь. Где сейчас Суарес и Хартли? Кто бы ни был этот Флосман, он должен как-то ответить на ее вызов. Что все-таки предпримет Флосман? Не ответить он просто не может. Она проверила пистолет в сумочке и вышла из каюты. Кто-то мелькнул в дальнем конце коридора. Кажется, это был Бастидас.

Она прошла к выходу. Поднялась по ступенькам на следующую палубу. Поспешила в бар. Теперь важна была каждая мелочь. В баре по-прежнему сидели сеньор Хартли и Благидзе. Они провели здесь уже около полутора часов, сидя в разных концах бара. Если это Флосман, то у него просто железная выдержка. Здесь же сидел и Суарес, пришедший до нее и теперь увлеченно игравший в карты с партнерами, одним из которых оказался и сам Бастидас.

Осмотревшись, она прошла к стойке и попросила молодого бармена сделать ей коктейль из кампари и сока. Пока бармен готовил коктейль, она бросила выразительный взгляд на Благидзе, и тот, поняв, что она хочет ему что-то сказать, быстро подошел к ней. Словно намереваясь заказать еще что-то.

– Идите в танцевальный зал, – тихо приказала Чернышева, – там сидят Консальви и Кратулович. Я останусь здесь.

Благидзе кивнул и, не дожидаясь, пока бармен подойдет к нему, быстро вышел из бара. Она, взяв свой коктейль, прошла к свободному столику и устроилась в углу, наблюдая за происходящим. Стрелка часов неумолимо двигалась вперед. До назначенного времени оставалось около пяти минут.

Судно мягко коснулось причала. Они прибыли в Сан-Николас. Суарес не пошевелился. Он был увлечен карточной игрой, а вот Хартли, наоборот, поминутно оглядывался на дверь, словно ожидая кого-то. Он явно нервничал. Марина внимательно следила за обоими. Суарес спокойно играл, поднимая карты по привычке слишком близко к очкам. Видимо, его многочасовые бдения с книгами не проходили даром.

Стрелка замерла на двенадцати. По-прежнему ничего подозрительного не было. Прошла минута, другая. Суарес играл в карты. Хартли смотрел на дверь. Если это был Флосман, то гениально разыгрывал трудно скрываемое нетерпение, словно ожидая увидеть в дверях нечто невероятное.

Все было спокойно. На третьей минуте в баре появился... Роберто Гальвес, вошедший сюда в весьма угрюмом настроении. Увидев женщину, он вспыхнул, но, ничего не сказав, прошел к стойке бара. Она видела, как внимательно следит за вошедшим Хартли, и, поднявшись, подошла к Роберто.

– Вы напрасно на меня обиделись, – мягко сказала она, – я просто считала, что в вашем возрасте должны нравиться другие женщины. Менее зрелые. У меня уже взрослый сын, – она почти не соврала.

Он пожал плечами и попросил у бармена двойную порцию виски.

– Вы не хотите со мной разговаривать? – спросила она, видя, как следит за их разговором Хартли.

– Мне кажется, что у меня не осталось никаких шансов, – пробормотал Роберто.

– Но это еще не повод так убиваться, – улыбнулась Марина, – мы ведь можем быть и друзьями.

– Наверное, – согласился Гальвес. – Я вернулся за вами в танцевальный зал, но вас там уже не было. Я хотел сказать вам примерно то же самое.

На часах было уже десять минут первого. Флосман себя никак не обнаруживал. Может, они просто ошиблись, и она несколько переоценила его комплекс мужского превосходства, столь явно выраженный в записке. Но он просто должен как-то проявить себя, в этом она была убеждена.

Гальвес, получив свое виски, выпил залпом, попросил еще. Она взяла его за руку, уводя к своему столику.

– Надеюсь, вы не собираетесь напиваться? – спросила серьезно она.

– Не знаю. Наверное, это самое лучшее, что я могу сделать, – чуть усмехнулся Роберто.

В зал вошел Благидзе. Увидев его, Роберто зло сказал:

– Кажется, опять пришел ваш старый друг. Вы не хотите позвать его к нам?

– Вы угадали, – холодно заметила Марина, – я хочу опять позвать его к нам. И не нужно так ревновать. Я всегда говорю правду. Это мой старый знакомый, и ничего больше. Уверяю вас, если бы было иначе, я бы вам обязательно сказала.

– Я знаю, – кивнул Роберто.

Марина подняла руку, и Благидзе, заметив ее жест, подошел к столику. Хартли по-прежнему беспокойно вертел головой. Он явно интересовался всеми вошедшими в бар. В этом уже не было никаких сомнений.

– Добрый день, сеньора Дитворст, – нарочито весело сказал Благидзе, подходя к их столику. – Кажется, погода стала лучше, и мы остановились у Сан-Николаса. Вы не хотите прогуляться по городу?

– Нет, у меня болит голова, – соврала она, понимая, почему делает подобное предложение Благидзе. Он собирался сказать нечто более важное. – Можете садиться, сеньор Моретти.

Благидзе сел и сразу сообщил ей неприятную новость.

– А вот сеньор Кратулович, ваш сосед по столику, отправился в город. Посмотреть достопримечательности. Он внешне очень малоразговорчивый человек. Но городом явно заинтересовался.