Сила рода. Том 7 (СИ) - Вяч Павел - Страница 3

Видел расстроенного то ли доктора, то ли мед брата, который зашивал брюхо отчаянно ругающемуся воину…

Даже видел каких-то мелких пацанов с колючими взглядами бывалых охотников…

А вот Рив — не видел.

К вечеру хотелось пить просто невероятно. А ещё хотелось так и остаться лежать. А ещё лучше — провалиться к Рив на арену и там и остаться…

Но пришлось встать, переодеться, отозвать УГ и идти на восток.

Ночью я словно робот шёл по намеченному маршруту и думал обо всем подряд — о семье, о друзьях, о роде и о Рив.

Ну а днём изнывал от жажды, от безысходности перекатывал во рту найденный камушек и бредил.

Но стоило стемнеть, как поднимался, убирал УГ и снова шёл, шёл и шёл…

Не помню, сколько так продолжалось, по-моему, трое или четверо суток. Пока, наконец, я не наткнулся на людей.

Глава 2

Наткнулся — в буквальном смысле.

Я шёл практически на автопилоте, не видя ничего перед собой. Все силы уходили только на то, чтобы банально не упасть и переставлять ноги.

Кажется, у меня была горячка и ежесекундно приходилось сражаться с неимоверной слабостью.

На мысли сил уже не хватало и я лишь тупо, как заведенный, шагал вперёд.

Я настолько сосредоточился на том, чтобы просто идти вперёд, что спокойно мог не заметить человека, идущего рядом.

Или, к примеру, пройти мимо вставшего на ночевку каравана.

Про оазисы вообще молчу — о них я старался совсем не думать, поскольку сама мысль о воде приносила нестерпимые муки.

К счастью, люди, на которых я наткнулся, заприметили меня намного раньше, чем я до них добрел.

Вот только… к счастью ли?

Впрочем, в тот момент я был счастлив.

Кажется, мне что-то говорили, но все сливалось в монотонный гул. Мне протянули бурдюк с водой, и я жадно в него вцепился, не видя ничего кроме вожделенной жидкости.

Открыл его трясущимися пальцами с третьей или пятой попытки — кажется, по моим щекам даже покатились слёзы отчаяния, настолько ксурова пробка оказалось тугой!

А ещё, сквозь гул я отчетливо слышал чей-то смех.

Но мне было плевать. Сорвав, наконец-то, пробку, я припал к бурдюку и не остановился, пока не выпил его весь до дна.

А потом, сознание, посчитав, что задача «выжить и добраться до людей» выполнена, просто-напросто отключилось.

***

— Подъем!

Очнулся я от… удара сапогом по ребрам.

— Вставай, одевайся и иди к остальным. Не сможешь идти, никто тебя нести не будет, понял?

Жутко хотелось подняться на ноги и выбить парочку зубов разбудившему меня… бедуину.

Вот только… вместо того, чтобы врезать обидчику, я… послушно встал и поднял с песка засаленный балахон.

Какого ксура?!

Нахмурившись, я хотел было откинуть грязную тряпку в сторону, но тело прострелило болью, а руки сами собой потянулись к балахону.

Что за…

— Ха-ха-ха! Что дружок, руки не слушаются?

«Разбудивший» меня бедуин довольно рассмеялся, а я мысленно пообещал себе, что как только разберусь с происходящим, поквитаюсь с этим шутником.

Тело тем временем действовало на автомате — я с омерзением натянул на себя балахон, попутно отметив, что мой мундир куда-то делся, и зашагал к небольшой группке… рабов?

По крайней мере разодранные, грязные рубахи и сверкающие сталью ошейники говорили именно об этом.

Неужели…

Я потянулся к горлу и нащупал стальную полоску, обтянутую шершавой кожей.

Да ладно!

Каждый раз читая книгу про попаданцев я удивлялся почему главный герой постоянно попадает в рабство.

Для меня, как для жителя двадцать первого века, рабство — это что-то сказочное и фантастическое.

Хотя, я, конечно, не раз читал про похищения людей, которых сажали на наркотики и заставляли впахивать на маковых полях или работать на стройке за еду.

Девушек, к слову, использовали с другой, ещё более мерзкой, целью.

Так или иначе, для меня рабство было чем-то грязным, подлым и без-честным. Ну а герои книг, становящиеся рабами, вызывали недоверие и даже снисходительную усмешку.

Ну а сейчас я сам оказался на их месте.

С трудом подавив в себе желание подойти к бедуину и сломать ему шею, я для начала осмотрелся.

Остановившись рядом с группой изможденных парней, я подавил очередной приступ злости и посмотрел по сторонам.

Полдюжины верблюдов и столько же бедуинов, от одного из которых так и тянет магией.

Бедуины сидели вокруг небольшого костра и энергично работали ложками. От взгляда на них тут же заурчало в животе и захотелось пить.

Расположились они около небольшого шатра под навесом.

Навес держался на четырёх копьях, что тут же навеяло мысли о магии, поскольку копья будто вросли в песок.

Ну и семь рабов.

Два мальчика лет восьми-девяти, и четверо подтянутых парней примерно моей комплекции и женщина с потухшим взглядом.

— Всем привет, — вежливо поздоровался я, внимательно рассматривая своих невольных товарищей по несчастью.

Женщина не обратила на меня никакого внимания, а вот остальные отреагировали совершенно по-разному.

Мальчишки скользнули по мне оценивающими и даже колючими взглядами, а вот четверка парней заметно удивилась.

— Ого, ты наш что ли? — почему-то шепотом поинтересовался самый высокий из них.

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну, не форточник, — парень покрутил в воздухе рукой и кивнул на прислушивающихся к разговору мальчишек, — как они.

— С чего ты так решил? — уточнил я, не спеша отвечать на вопрос.

— Ну как, — парень оттянул ошейник и почесал грязную шею, — по-нашему понимаешь. И светляка на тебя тратить не надо.

— Светляка?

— Ну да, — кивнул парень и подозрительно прищурился, — а ты точно из наших?

— Из наших, из наших, — я покивал головой. — Знаешь, как избавиться от этой. — я показал на ошейник, — фигни?

— Точно не наш, — долговязый переглянулся со своими дружками и покачал головой, — повезло тебе.

— Уверен? — я скептически посмотрел на собеседника.

— Форточников стараются не бить и их, бывает, выкупает представитель Цитадели, — терпеливо пояснил долговязый. — Ну а если нас поведут в Город, то есть шанс, что на тебя обратит взгляд Гладиатор или даже Шаман.

— Понятно, — я, честно говоря, мало, что понял, но суть уловил. — А вы?

— А нас продадут, — вздохнул парень. — И очень повезет если на каменоломню, а не какому-нибудь извращенцу.

— Вот как, — я оценивающе посмотрел на парней, которые не выглядели слабаками. — А если сбежать?

Один из парней хмыкнул, долговязый грустно улыбнулся, а вот мальчишки явно заинтересовались.

— Ты на ногах-то еле стоишь, — долговязый скептически посмотрел на меня. — А уже бежать собрался.

— Забудь, — к беседе подключился парень с длинным шрамом на правой руке, — пока на нас ошейники ничего не выйдет.

— Что, совсем никак?

— Это же магические ошейники, — долговязый покачал головой, — к тому…

Договорить он не успел, поскольку раздался резкий свист, и разбудивший меня шутник крикнул.

— Эй, новенький, а ну иди сюда!

Я сделал вид, что не услышал, но ошейник стиснул мою шею и чуть ли не поволок к шатру.

Клянусь, при первой же возможности я убью этих мерзавцев!

Стоило мне подойти к бедуинам, как шутник тут же приказал.

— На колени!

На колени? Я?! Да не в жизнь!

Ошейник, словно почувствовав мой настрой, стиснул горло, и я захрипел.

— На колени, я сказал!

К удушью ещё прибавилась сводящая мышцы боль.

Дико хотелось подчиниться и прекратить эту пытку, но я твердо решил — лучше умру, чем опущусь перед этими ублюдками на колени!

Можно было, конечно, подчиниться, изобразить покорность, а потом, выждав подходящий момент, ударить в спину, но… это был не мой путь.

Я скрипнул зубами, борясь одновременно с нехваткой воздуха, сводящей мышцы болью и желанием опуститься на колени.