Ловец теней (СИ) - Рю Алёна - Страница 16

— Ясно же, что это лишь козел отпущения и мелкая сошка, — говорил он. — Настоящий преступник прячется за стенами верхнего города.

— Тебе нужно сходить на казнь, — отвечал Кальдера. — Чтобы знать, как это выглядит и как ведет себя толпа. Считай это уроком на сегодня.

Последние несколько дней Тьяго вставал до рассвета. Из-за сломанного ребра он пока не мог тренироваться, и Кальдера предложил сосредоточиться на теории. Читать книги, осваивать химические формулы и практиковаться в лаборатории. Некогда в школе Тьяго откровенно скучал. Но сейчас у него внутри словно горело маленькое солнце. Он жаждал мести, и если бы его голова не была занята усвоением нового, то он думал был о Викторе де Рианье день и ночь, пока не сошел с ума.

На казнь Эмилио Верде собралась половина города. Люди заполонили площадь перед зданием тюрьмы, как вышедшая из берегов река. В толпе Тьяго разыскал своих знакомых: Генри с Заком, еще нескольких ребят и главное украшение — Герду.

Его синяки до конца не зажили, и Тьяго не хотелось показываться девушке на глаза таким побитым. Но когда он увидел ее затылок и плечи, то понял, что хочет подойти, несмотря ни на что.

— Угадай кто, — он закрыл ладонями ее глаза.

— Тьяго! — Герда чуть не подпрыгнула. — Явился же ты! А я между прочим волновалась.

— Не хотел, чтобы ты меня видела таким, — он почесал лохматый затылок.

На вскрик девушки обернулись и остальные ребята. Тьяго поздоровался со всеми по очереди, но только Зак как будто был ему не рад. Вяло кивнул да отвернулся.

Со стороны эшафота послышалась барабанная дробь. Толпа стихла. Двое конвоиров повели осужденного в грязно-серой робе к возвышению. С тех пор, как они познакомились в магазине, Эмилио сильно похудел. На лице виднелись синяки и следы побоев, не хуже, чем у самого Тьяго. Мужчина шел медленно, еле переставляя ноги.

— Мерзавец во всем сознался, — услышал Тьяго чей-то голос за спиной.

«Под пытками», — понял он, отчего стало не по себе.

Не поворачивая головы, Герда взяла его за руку. Ее ладонь была совсем холодной, и он слегка ее пожал.

Эмилио привязали к столбу, под которым была гора хвороста. Глашатай развернул свиток и принялся зачитывать приговор. Мужчине вменяли в вину призыв теней и убийства четырех подростков: сестры Тьяго, Эрика, дочери кожевника и послушницы из церкви. И уже в довесок выяснилось, что Верде воровал у хозяев «Рубио-Хиль».

В последнее Тьяго еще мог поверить, но насчет остального сильно сомневался. Эмилио отрешенно смотрел перед собой, и казалось, что внутри этот человек уже умер. За казнью с балкона тюрьмы наблюдало несколько человек, включая отца Генри и аюданта де Вега.

Тьяго был в церкви вчера утром, докладывал Адану о делах Кальдеры. Точнее, об отсутствии таковых. Но монсеньора больше заинтересовала личность напавших на него на мосту.

— Если тебя вызовут в суд, ты сможешь дать показания? — спросил аюдант.

Тьяго кивнул.

— Но пока держи это между нами, — продолжил де Вега, — и не кричи на каждом углу, что тебя избил виконт де Рианье.

Это Тьяго и сам понимал, поэтому кроме Драйдена и Кальдеры не собирался никому говорить. Даже Герде безопаснее было не знать.

Палач поднес к хворосту факел и зажег огонь в нескольких местах. Эмилио поднял голову и, глядя в небо, беззвучно зашевелил губами.

— Нечего молиться, Учитель не милует душегубов! — выкрикнули из толпы, и в сторону столба полетел камень. — Да заберет тебя Бездна!

Пламя начало разгораться. Герда отвернулась первой.

— Уйдем отсюда, — попросила она.

Тьяго сжал ее ладонь и увлек за собой через толпу. Они спрятались за угол дома. Не утерпев, парень прижал девушку к стене и принялся целовать.

— Нам нельзя, увидят, — прошептала Герда, упираясь ладонями ему в грудь.

— Кто? Все на площади. Да и пусть видят!

Он снова наклонился к ней, но девушка повернула голову. Тьяго посмотрел вопросительно.

— Нам нельзя встречаться, — проговорила Герда. — Узнав, что я тогда была с тобой, мать строго-настрого запретила…

Тьяго несколько раз моргнул. Он даже не знал, чем возразить. Девушка подняла на него глаза.

— Давай подождем немного. Пусть все забудется, — попросила она.

— Ты точно этого хочешь? — он пытался прочитать ответ в ее взгляде.

— Я не хочу ссориться с родителями.

— Я понял, — Тьяго отступил. — Давай, хоть до дома провожу.

— До арки, чтобы не увидели из окна.

— Значит, до арки.

Он послушно кивнул.

***

В Деверине наступила зима. Снег выпал сначала на окраинах, а потом накрыл и столицу. Река Сирига, по которой был назван город, спряталась подо льдом. Темнело теперь рано, а солнце, словно ленивый школьник, не торопилось вставать.

Дни напролет Тьяго проводил за тренировками. Кальдера учил его фехтованию и верховой езде. А когда парень падал от изнеможения, сеньор подсовывал очередную книгу.

— Лучший отдых для тела — это нагрузка для головы, — говорил он. — И наоборот.

В перерывах Тьяго еще и убирался в доме, ухаживал за Сомброй, готовил и ходил на рынок. Из-за занятости он давно не видел Драйдена и еще дольше Герду. Но так было даже легче. Чем меньше он думал, тем больше делал. Вот только забыть о виконте де Рианье никак не получалось.

Вот и сегодня, фехтуя с сеньором, Тьяго представил, что перед ним стоял Виктор. Он понесся на врага со всей яростью, но Кальдера, словно танцуя, легко опрокинул его на землю и выбил шпагу из рук.

— Помни о стойке, — проговорил он занудным тоном.

— К теням стойку, главное — ударить, — разгорячился Тьяго.

— Ты думаешь, что виды атак и выпадов придуманы для дураков? — Кальдера посмотрел с насмешкой.

— В настоящем бою никто не помнит этих правил, — возразил парень. — Там важнее выжить.

— Знаешь что, давай-ка сегодня отдохнем.

Кальдера забрал его шпагу и, махнув, предложил вернуться в дом. Здесь он велел Тьяго переодеться и нарядиться, но у парня не оказалось ничего лучше рубашки с вышитой матерью кромкой. Поверх нее он все равно надел бы истертую куртку.

— Значит, пройдёмся по магазинам, — заключил Кальдера.

— Что я, барышня, чтоб меня наряжать, — пробурчал Тьяго, но все же подчинился.

У портного сеньор выбрал ему новую рубашку, скромный, но элегантный дублет темно-синего цвета, шерстяные штаны похожего оттенка и плащ, какие обычно носили на одном плече.

— Не хватает только шляпы, — добавил Кальдера, явно довольный собой.

Тьяго смотрел на себя в зеркало, пока портной закалывал одежду по фигуре, и хмурился. Часть его ощущала себя какой-то содержанкой, но тоненький голосок внутри нашептывал: «видела бы тебя сейчас Герда».

— Через два часа будет готово, — обещал юркий мужчина, вооруженный булавками и измерительной лентой.

Пока портной работал над костюмом, Кальдера потащил Тьяго к сапожнику, у которого они купили новенькие ботфорты, а после отправились к модистке. Уже не молодая, но хорошенькая женщина торговала шляпами на любой размер и вкус. От выбора разбегались глаза, и Тьяго растерянно застыл.

— Попробуйте вот эту, — женщина ловко надела на него коричневую шляпу с двумя перышками черно-зеленого цвета.

Тьяго хотел было возразить, но посмотрев на свое отражение, вынужден был признать: шляпа ему удивительно шла. И чтобы сеньор не заставил его перемерить полмагазина, торопливо сказал:

— Мне нравится.

Кальдера кивнул модистке. Вместе со шляпой он купил и замшевые перчатки. И поняв, что у них еще есть время, потащил Тьяго к цирюльнику.

Хотя он ничего не делал, за эти полдня парень утомился больше, чем после обычных тренировок.

— Что теперь? — спросил он, когда его внешний вид, наконец, соответствовал требованиями сеньора.

— А теперь пойдем в приличное место, — Кальдера свистнул поджидавшему на углу извозчику.

Приличным местом оказалась таверна «Два жеребёнка». Она была на другой стороне Сириги у самых стен верхнего города.