Госпожа не-мертвых (СИ) - Артемьев Роман Г. - Страница 57

Сама Селеста направилась к пленникам и, конечно же, одну её не отпустили. Вантал лично сопровождал повелительницу, открывая перед ней двери и убирая с пути ненужные помехи вроде выглянувшего из боковой комнаты охранника. На удивление, подземелье оказалось очень хорошо защищённым — коридоры перекрывали зачарованные на крепость решетки, пол, по которому они шли, представлял собой сложный артефакт, попытавшийся убить вторженцев внезапно выросшими каменными пиками, да ещё и сигнал тревоги подал. Правда, никто его уже не услышал, но сам факт! В современном мире создать нечто подобное могли немногие.

Выбить дверь в первую камеру с первого удара не получилось. Выяснять, насколько она на самом деле крепкая, Селеста не стала, и от легкого движения маленькой девичьей ладошки зачарованная дубовая древесина осыпалась прахом. Переступив через порог, Госпожа недовольно поджала губы и резко кивнула назад Ванталу — на стене, распятый за руки и ноги, с кляпом во рту, висел вампир. Младший. Ослабленный до потери разума, полностью подчинившийся инстинктам. Освобождать его в таком состоянии было бессмысленно и опасно, поэтому Селеста приняла от вернувшегося вассала кружку и большую бутыль вина. Сначала она до половины наполнила кружку, затем, проведя ногтем по запястью, уронила в вино несколько капель своей крови. Пленник забился, задергался, учуяв манящий запах.

Быстро выдернув кляп, вампиресса поднесла кружку, предлагая младшему испить.

Глядя на то, как к жадно захлебывающемуся напитком пленнику возвращаются человеческие черты, она заметила:

— Я никогда прежде не видела его.

— Думаю, они свозили сюда восставших, не замеченных нами, мессена.

— Скорее всего. Там живые остались? Нам ещё двоих освобождать, да и этому живая кровь не помешает.

Поторопилась она с приказом о полной зачистке, не учла, что пленникам потребуются силы. Её ошибка.

— Сейчас взгляну, мессена.

Гвардеец быстро вышел из комнаты. Дождавшись, пока младший проглотит последние капли, Селеста отставила кружку, отметила осмысленное и настороженное выражение глаз, спросила:

— Как тебя зовут?

— Архлан, сиятельная.

«Сиятельная», надо же. За жрицу официальных религий её не принимали давно. Ведомая нехорошим предчувствием, она уточнила:

— Архлан, кто я, по-твоему, такая? Ты меня чувствуешь?

— Н-нет, сиятельная…

Селесте захотелось выругаться. Ни один вампир не спутал бы сородича с человеком, это инстинкт, приходящий с перерождением. Чутьё исчезало в период сильнейшего истощения или после долгих магических воздействий ментального характера, чьи последствия исправлять долго и сложно.

— Я вампир, восставшая, как и ты. Сейчас я тебя освобожу.

Цепи обжигались при попытке прикоснуться к ним, поэтому Селеста просто испарила их, призвав частицу силы печати. Оставив младшего в камере и приказав никуда не уходить, она перешла в соседнюю камеру. Там дела обстояли намного хуже. Несмотря на порцию вина с кровью, взгляд второго пленника оставался пустым, бессмысленным, причем вцепиться в горло Госпоже он не пытался. Похоже, с его разумом основательно поработали.

Вернулся Вантал, из конюшни притащил ночевавшего там конюха. В доме из живых людей остались только маги, связанные и без сознания, поэтому сержант послал двоих гвардейцев поискать прислугу в остальном поместье. Конюха осушил Архлан, Селеста не решилась выпаивать безумца.

В третьей камере на цепях висел безрукий и безногий огрызок. Госпожа при виде его задумалась — не добить ли? Если организм привык к новому состоянию и не пытается регенерировать, то вампир навсегда останется инвалидом. Бессмертным, возможно, сумасшедшим. Очень сомнительно, что в Цонне сумеют исправить причиненный урон. К магам прибавилось претензий, особенно к неизвестному пока менталисту.

Зря они Гильдию игнорировали.

Пока гвардейцы переносили магов и освобожденных сородичей в холл (второго, по-прежнему не пришедшего в сознание, оставили связанным), Селеста в компании Вантала прошлась по комнатам. Золото и драгоценности её не интересовали — если остальные захотят, пусть собирают сами. В среде старших вампиров к богатству относились, как к инструменту, зная, что при нужде заработают всегда. Исключения встречались редко. Поэтому Госпожа искала бумаги, указывающие на покровителей местных исследователей — письма, бухгалтерию, договора. Для неё было совершенно очевидно, что без весомой поддержки со стороны происходящее под Ивянками давно раскрылось бы. Лабораторные журналы и записи экспериментов тоже подлежали либо захвату, либо уничтожению. Вряд ли Хастин узнает нечто для себя новое, в конце-то концов, часть приговоренных к казни вампиров попадала к нему на стол, но вдруг что-то пригодится?

— Скоро рассвет, мессена, — напомнил сержант. — Раненых младших не стоит перевозить днем.

— Что предлагаешь?

— В получасе езды есть пещера, где лет десять назад морваниты проводили ритуалы. Уединенное место, наш отряд поместится там вместе с лошадьми.

— Пожалуй, ты прав. Переднюем там, заодно я допрошу одного из магов.

Для сокрытия следов дом следовало поджечь. Реализации хорошей идеи мешала расположенная рядом деревня, где пожар наверняка бы заметили, прибежали на помощь и навели совершенно ненужную суету. Властям сообщили, облаву организовали и всё в таком духе. Просто так уезжать тоже не хотелось. В результате пошли на компромисс — один из гвардейцев набрал во взломанной лаборатории реагентов и смешал из них пару составов, с помощью которых соорудил зажигательную бомбу с отложенным таймером. По идее, полыхнуть должно через половину суток, хотя гарантий химик-любитель не давал.

Если найдут раньше — значит, не судьба. Ничего лучшего в их положении придумать нельзя.

Напоследок прибрав наиболее очевидные признаки прошедшей ночью бойни, вампиры с некоторым трудом погрузили добычу на лошадей и покинули опустевшее поместье. Селеста подумывала прислать сюда сектантов, но потом решила не оставлять лишних ниточек для неизбежного следствия. Гильдия принадлежит Сыну Моря, вырезанный филиал означает пощечину высочайшей власти. Наверное, будет правильнее признаться и выдвинуть обвинение первой — всё-таки пострадали её подданные, она имеет право на месть. Конечно, с такой трактовкой король вряд ли согласится. Ладно, не стоит спешить, лучше подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

Пройдя немного по дороге, ведя лошадей под уздцы, вскоре они свернули в лес. Гвардейцы часто действовали вокруг Талеи и потому знали маршруты назубок. Раньше Госпожа частенько разбирала конфликты между подчиненными Латама и Зервана, и положа руку на сердце — стороны друг друга стоили. Гвардейцы обоснованно считали себя элитой, о чем не стеснялись напоминать, иногда в резкой форме.

Укромных уголков вокруг столицы хватало. Путники редко отходили больше, чем на десяток шагов, от дорог, крестьяне тоже предпочитали не углубляться в леса. И дело не в изредка вылавливаемых малых чудовищах или стаях волков, в голодные годы подходивших к городам. Просто земля принадлежала дворянам, границы владений проходили весьма условно, оказаться пойманным егерем и попасть на штраф никто не хотел. Отсюда появление неподалеку от города полянок, на которые в прямом смысле слова столетия не ступала нога человека.

Сектанты в укрытиях разбирались отменно. Свои люди в страже не отменяли того факта, что осторожность необходима, конспирацию надо соблюдать. Те, кто это простое правило забывал, лишались головы — и хорошо, если в одиночестве. Места для собраний и молебнов тщательно выбирались с учетом близости дорог, возможности появления людей, наличия путей отхода и много чего ещё. Часто для дополнительной маскировки привлекали Темную Гильдию и вампиров. Всё-таки большинство сектантов принадлежало к не слишком образованным слоям населения и от простейшего колдовства приходило в экстаз.

Пещера, рекомендованная Ванталом, относилась к таким укрытиям. Не заброшенным — просто нашли иное, более удобное. Сюда до сих пор приходили служители, прибирались, молились перед грубым жертвенником в виде стилизованного креста, пополняли запасы. Приходили редко, поэтому отряд никого внутри не застал, что вампиров более чем устроило.