Врата времени - Джейкс Джон - Страница 20

Окончательно расстроившись, Кэл сказал:

– Правильно, как раз я и звонил сенатору. Я совсем забыл, но… теперь вспомнил.

Все замолчали.

Биглоу как-то вдруг занервничал. Он вроде бы почувствовал некоторую странность последних фраз Кэла, но их истинный смысл был для Биглоу непонятен.

Том решил прощупать свою собственную память. И вдруг всплыло ясное воспоминание об утре, когда Дональд должен был вернуться из Гарварда, но не приехал. Припомнившийся случай из прошлого был таким же реальным, как и тот факт, что Дональд запер их прошлой ночью в хранилище. Голова у Тома заболела еще сильнее.

Кэл поблагодарил Биглоу, который тут же удалился. Затем Кэл вызвал охранника, дежурившего у входа в серую дверь. Вопросы Кэла были в основном те же самые, а ответы часового почти полностью совпадали с тем, что говорил Биглоу. В тот день марта солдат навестил свою подружку в Мэриленде. Сообщение о смерти Арчибальда он услышал по радио в автомобиле.

Когда постовой ушел, Кэл сказал:

– Я думаю вот что. Память о другом прошлом – о том, в котором мы жили до вчерашнего дня и в котором Арчибальд был жив – эта память каким-то непостижимым манером стерлась в головах всех, кроме нас. Я опрошу еще нескольких человек, но почти уверен, что никто из них не скажет ничего другого. Они помнят только одно прошлое – то, в котором Арчибальд был застрелен. А мы, по какой-то причине, помним два варианта прошлой жизни.

– Возможно, – нерешительно предположил Стейн, – возможно, потому, что мы были ближе других ко второму варианту прошлого. Я имею в виду, что мы находились в близком контакте с человеком, который все изменил.

– Видимо, это самое вероятное объяснение, – согласился Кэл. – Те, кто непосредственно взаимодействуют с Вратами времени, становятся единственными людьми, которые могут ясно помнить обе реальности после того, как временной поток разветвляется. Мой отец, конечно же, никогда не ожидал увидеть такого рода феномен. И я тоже.

– А теперь нам пора вызвать сюда охрану, – сказал Уайт.

Кэл направился к туалетной.

– Да. Но давайте убедимся, что новоизобретенное приспособление для сбора информации будет сотрудничать с нами.

– Я все слышал! – закричал скрипучий голос за дверью. – Доктор Линструм, если вы будете продолжать наносить мне незаслуженные оскорбления только потому, что я механически-электронный…

Кэл распахнул дверь, бесцеремонно подтолкнул металлического репортера и приказал ему:

– Выходите, Сикс. Закройте рот и слушайте.

Ящик выплыл в кабинет. Издавая тихое жужжание, он опустился на стул. Кэл ходил по комнате, пересказывая короткими, скупыми фразами все, что произошло в последние сутки. Все остальные отнеслись с явным беспокойством к решению Кэла рассказать обо всем проникшему к ним журналисту. Но никто не вмешивался. В самом конце Кэл дал им понять о причине своих объяснений, когда сказал ящику:

– Надо предпринять шаги к тому, чтобы ликвидировать нанесенный вред. Но мы не сможем и полностью отдаваться этой работе, и одновременно заниматься тем, чтобы водить вас за нос. Поэтому предлагаю выбор. Дайте мне слово ничего не рассказывать о случившемся – по крайней мере до тех пор, пока мы не примем твердого решения…

Пальцы Кэла обхватили то же самое пресс-папье, которым не так давно угрожал Сиднею Сиксу Уайт.

– Или я разнесу вас вдребезги, а потом буду отвечать за это.

– Но ты не можешь доверять… плавающему магнитофону так, как будто он живое существо! – запротестовал Уайт.

– Ну почему же, он, несомненно, может! – возразил Сидней Сикс. – Я не без принципов. Основанных, конечно, на рациональной оценке обстоятельств.

Стеклянные полушария замигали чаще.

– Судя по всему, вы оказались в очень трудном положении, доктор Линструм. Да и вся страна в целом. Так что я готов сотрудничать. И не сделаю даже попытки передать мой репортаж…

– Или покинуть этот бункер.

– Как вам угодно. При любых условиях я не стану еще больше увеличивать ваши трудности. Даю вам обещание, честное слово журналиста, что по великой традиции в свободной пре…

– Вы можете больше ничего не говорить, – вздохнув, сказал Кэл и вернулся за свой стол.

Но Сикс не мог сдержать своего любопытства.

– Президент Арчибальд убит? Президент Хэнд у власти? В моей памяти нет таких данных. Никакой информации об этом – вплоть до сей минуты.

Лампочки на кончиках рук запульсировали.

– Скажите мне откровенно, Линструм, что и каким образом будет предпринято?

Прижав пальцами свои виски, Кэл ответил тихим голосом:

– Боюсь, что этот вопрос остается открытым.

Чтобы убедиться в правильности предположения о том, что только они, пятеро человек, собравшихся в кабинете, знают и помнят об обеих линиях одного и того же временного потока, Кэл опросил еще трех сотрудников отдела 239-Т: двух секретарш, которые занимались корреспонденцией и работали с ежедневно поступавшими правительственными документами, и механика, регулярно обслуживавшего автоматическое оборудование кафетерия. Их рассказы почти ничем не отличались. Все трое стояли на одном: с тринадцатого марта президентом Соединенных Штатов стал Айра Хэнд.

Во время этих бесед крайне уставший доктор Уайт то и дело погружался в сон. Бледный доктор Стейн ненадолго отлучился, но, когда вернулся, не стал выглядеть лучше. Голова Тома разламывалась от тупой боли. Одежда на нем была в беспорядке, очень хотелось помыть руки, во рту был неприятный привкус.

Когда опрос был закончен, и Кэл собрался подвести черту его перебил Сидней Сикс, опять запертый в туалете. Он жалобным голосом сказал:

– Если вы намерены провести совещание, пожалуйста, выпустите меня отсюда! Мои рецепторы чрезвычайно чувствительны и нежны. Их постоянная перегрузка, связанная с желанием все расслышать на расстоянии, может закончиться повреждением, которое…

Кэл жестом показал Тому, чтобы он освободил Сикса.

Слегка самодовольно электронный репортер заявил:

– Должен сказать, доктор Линструм, что до сих пор никто из тех многих людей, которые встречались с Сиднеем Сиксом, не чувствовал ни малейшего сбоя в своей нервной системе. То, что вы прячете меня от глаз ваших работников, является еще одним грубым оскорблением.

Кэл пристально посмотрел на журналиста, который не страдал от излишней скромности, но ничего не ответил. Сидней Сикс притушил огни на всех своих приборах, сказал тихо «гм!» и скромно устроился на полу возле плинтуса.

– Во второй раз за последние двадцать четыре часа, – снова заговорил Кэл, – мы вынуждены отправиться в прошлое за Дональдом. Ставка теперь значительно выше. Как мы предполагаем, он настроил Врата времени на двенадцатое марта, переждал ночь, выследил, когда Арчибальд собирался покинуть дачу в Лукауте, затем нажал на курок и скрылся. Если мы вернемся назад в двенадцатое марта, возможно, нам удастся остановить его.

Валкер задал сразу несколько вопросов:

– Ты хочешь попытаться предотвратить убийство до того, как оно произошло? Не усложнит ли это еще больше последующий ход истории? Не увеличит ли масштабы беды? Если вмешательство в историю просто опасно, то второе изменение прошлых событий опасно вдвойне.

– Нам нужно просто аннулировать случившееся. Вернуть события в первоначальное русло, сделав все, чтобы Куп даже не приблизился к Арчибальду. Все, что мы можем сделать, – это остановить Купа. Если эффект двойной памяти действительно существует и мы добьемся успеха, то станем единственными людьми, которые будут знать, что Айра Хэнд был президентом во время действия измененного отрезка истории. Биглоу, часовой, все остальные – их воспоминания будут точно такими, как прежде… какими были наши вчера, перед тем, как все это началось.

Каждый из присутствовавших согласился с точкой зрения Кэла. Доктор Стейн спросил, будет ли Кэл согласовывать свой план с президентом Хэндом. Кэл ответил, что он обдумывает этот сложный вопрос, но, скорее всего, сам будет принимать решение.