Лекарство от боли (СИ) - Грей Дайре - Страница 3

— Система сбоила из-за перегруженных щитов. Нам пришлось сделать частичный перезапуск. Но скорость все равно была ниже.

Юркий, легкий катер ушел далеко вперед, а вышедшая из строя система стабилизации не позволила задать нужный вектор направления.

— Катер потерпел крушение на обитаемой планете, — последние слова дались особенно тяжело. В горле пересохло. Лицо императрицы на мониторе оставалось застывшим, но он слишком хорошо знал ее, чтобы не заметить задрожавшие пальцы, которые она поспешила спрятать в складках ткани. — Я организовал группу для извлечения ядра корабля. Останки принцессы не обнаружены.

В ответ раздался судорожный вдох. Зеленые глаза закрылись, а пальцы стиснули ткань. Нужно было что-то сказать, утешить ее, но слов не осталось. Только странное опустошение, которого он раньше никогда не испытывал. Это и называется «потеря»? Скорбь? Боль? Скорее просто усталость. Следствие перенапряжения. Откуда у него могли взяться чувства?

— Я жду вашего возвращения на Киорис, коммандер, — голос императрицы снова звучал официально. — Как можно скорее.

Связь оборвалась, а коммандер понял, что так и не рассказал о женщине, привезенной на корабль… Странно. Раньше он ничего не забывал.

Глава 2

Сознание возвращалось тягуче медленно. Веки казались безмерно тяжелыми. А все тело — грудой камней. Или металлолома. Взгляд никак не фокусировался. Сплошное серое марево постепенно прояснилось и превратилось в потолок. Темно-синий. Гладкий. Слишком уж гладкий. В больницах такого не бывает.

Саша повернула голову, чтобы лучше разглядеть комнату. И встретилась взглядом с девушкой, сидящей рядом с ее… постелью. Ассоциации с больницей пропали полностью. Незнакомка, мало того что выглядела отдохнувшей, буквально излучала радушие и искренность, которые ни одной российской медсестре даже не снились.

— Добрый день, — она улыбнулась, продемонстрировав ровные белые зубы. — Как вы себя чувствуете?

— Где…я?

Саша с трудом сглотнула, украдкой пытаясь рассмотреть помещение. Оно было небольшим. Без окон. С ровными, невероятно-гладкими стенами. Так и хотелось провести по ним рукой, убедиться, что это не сон. Кроме стула, на котором сидела собеседница, мебели больше не было. Как и всяких медицинских приборов.

Девушка, между тем, глубоко вздохнула, заправила прядь светлых волос за ухо и с ослепительной улыбкой произнесла:

— Вы находитесь на линкоре «Фотис». Вас доставила сюда после взрыва в крайне тяжелом состоянии. Мне и доктору Лезариусу удалось сохранить вам жизнь. Для меня это была первая сложная операция, но могу вас заверить, что все прошло успешно…

Саша постаралась сфокусировать взгляд на девушке. Смысл слов доходил до нее очень медленно. А еще создавалось впечатление, что говорит незнакомка совершенно другое. То есть слова звучат, а вот ее губы движутся как-то иначе… От напряжения заболела голова, где-то сверху раздался предупреждающий писк. Взгляд «медсестры» сразу стал внимательным и собранным. Она посмотрела на что-то наверху. И Александра перевела взгляд туда же. Пришлось буквально вдавить голову в подушку, чтобы разглядеть вмонтированные в стену экраны, на которых отражались непонятные графики. Это точно не больница.

Когда мама в прошлом году слегла с сердечным приступом, Саша провела в медучреждениях достаточно времени, чтобы понимать — такой аппаратуры там быть не может. Да и одежда…

Она снова взглянула на незнакомку, которая как раз встала и подошла ближе. На ней было надета короткая туника серо-голубого цвета с длинными рукавами, собранными у запястий, и закрепленная на плече брошью. Ноги обтягивали плотные серые леггинсы или узкие брюки, заправленные в странные ботинки. Медсестры так точно не ходят.

Писк сверху усилился. Как и головная боль. Ладони вспотели.

— Пожалуйста, не нужно нервничать, — вдруг заговорила девушка спокойным и нормальным тоном, больше не ослепляя улыбками и не светясь дружелюбием. — Я понимаю, что вы напуганы. Вы пережили сильное потрясение. Не говоря уже об операции. Но обещаю, здесь вам ничего не угрожает. Мы лишь вылечили вас.

— Кто… мы?

К Саше возвращалась чувствительность. Удалось сжать пальцы на левой руке, а затем и на правой. Писк стал чуть тише, но полностью не исчез. А вот боль схлынула, будто ее и не было.

«Медсестра» в ответ вздохнула, словно собираясь с духом, и заговорила ровно и уверенно — так обычно говорят с детьми. Или с истеричками, когда боятся, что те впадут в буйство.

— Мы — киорийцы. С планеты Киорис. Один из наших кораблей потерпел крушение на вашей планете. В ходе спасательной операции выяснилось, что из пострадавших выжили только вы. Мне очень жаль.

Александра моргнула, затем с силой сжала руку, вгоняя ногти в ладонь. Зажмурилась, внушая себе, что все происходящее — лишь плод ее больного воображения. Да, последнее, что она помнила — это нечто, падающее на торговый центр. Вот мозг и выдал ассоциативный ряд. Пришельцы, инопланетный корабль, чудесное спасение. Наверное, она сейчас просто отходит от наркоза. Сережка говорил, когда ему удаляли аппендицит, словил жуткие глюки. Вот и у нее также. Всего лишь галлюцинации.

Но стоило открыть глаза, и она снова оказалась в гладкой комнате рядом с незнакомкой. Та рассматривала ее с явной тревогой. И глаза у нее были серые. Матово-серые. Насыщенного графитного оттенка. Линзы? Наверняка линзы. Таких глаз просто не бывает.

— Как вас зовут?

В третий раз заговорить получилось проще. И вот странность — пить совсем не хотелось. А мама и Сережка жаловались, что после операции мучает жажда. Голода тоже не было. И в целом состояние мало походило на послеоперационное. Конечно, самой Саше не доводилось попадать в больницы, но на маму и брата она насмотрелась. У нее ничего не болело. Не считая легкой ломоты в висках. Не было дискомфорта, чувствительность возвращалась — она уже могла пошевелить пальцами на ногах. Осталась лишь небольшая дезориентация, а еще спокойствие… странное, отстраненное спокойствие…

— Клео, — девушка снова улыбнулась, но уже более естественно. — А вас?

— Саша. Александра. Светлова.

Добавлять отчество показалось глупым. Ладно, на «вы», но если собственные глюки начнут называть ее Александра Владимировна… Перебор. Однозначно.

— А вы меня отпустите? — решила она уточнить. Просто на всякий случай. Если эти глюки затянутся, нужно хотя бы знать примерное направление и глубины собственного психоза. Фантазии — это же отражение потаенных желаний? Пока желания у нее довольно странные и приземленные. В конце концов, почему рядом женщина, а не какой-нибудь прекрасный космический капитан?

От последней мысли по телу отчетливо пробежали мурашки, а писк сверху достиг небывалых частот. Ну да, вот и ответ… Клео сразу же наклонилась к ней и коснулась широкого браслета на левой руке. Между бровей появилась едва заметная складка. А затем Сашу накрыло волной умиротворения, а еще потянуло в сон. Спать во сне? Что-то за гранью…

— Думаю, вы не сможете вернуться на свою планету. По крайней мере, не в ближайшее время. Мы получили приказ как можно скорее вернуться на Киорис, и вы летите с нами.

Кажется, пару лет назад она уже мечтала отправиться в путешествие. В Париж. Даже присмотрела туры. Цены. Предложила Владу накопить, но он отказался… Сказал, что путешествия — глупость несусветная. Кто бы мог подумать, что именно это желание у нее настолько потаенное. Вот, пожалуйста, исполняется.

— А там есть башня?

Перед глазами снова все начало расплываться, сонливость накатывала волнами, затягивая куда-то в глубину. Но ответ донесся вполне четко.

— На Киорисе есть стеллы, а еще храмы и музеи. Дворец императрицы. Они довольно высокие.

— А мужчины? У вас есть мужчины?

Господи, что за чушь она несет?

— Команда линкора на семьдесят пять процентов состоит из мужчин. Но большая часть из них — непробужденные. Они не станут вас беспокоить. Даже доктор Лезариус не будет заходить к вам без необходимости. Только я или кто-то из женщин.