Хозяйка перекрёстков (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич - Страница 24

Подошвы ботинок проваливались во влажную податливую почву, в ноздри ударил тяжелый густой запах болота – ядрёная смесь ароматов мокрого дерева, тины, плесени, торфа. Такое впечатление, что где-то неподалёку что-то прокисло, что-то подгнило, а что-то вовсю разлагается. Я даже пожалел, что с помощью амальгамы улучшил обоняние – здесь оно играло со мной злую шутку. Хотел было отдать приказ Аме немного приглушить соответствующие рецепторы, но потом передумал. Вдруг пропущу что-нибудь важное. Например, запах приближающегося хищника. Или дыма от костра.

Лес, окружавший меня, будто сошёл с мрачных фэнтезийных картинок. Свет с трудом пробивался сквозь сомкнувшиеся кроны деревьев, рассеивался, попутно становясь зеленоватым. По земле стелились клочья тумана. Пространство между деревьями сплошь заполняли кусты и заросли густой высокой травы, похожей на камыш. Единственный заметный просвет явно обозначал дорогу. В вязкой торфянистой почве пролегала глубокая колея, чуть дальше виднелись торчащие из-под земли осклизлые черные брёвна. Похоже, когда-то здесь была добротная бревенчатая гать, но не обновляли её уже много лет – насыпи сгладились, столбы сгнили или ушли под слой грязи.

Попробовал нырнуть на изнанку, но попытка ожидаемо провалилась. Правда, как и в ущелье, небольшой эффект всё же был – я заметил, что картинка перед глазами немного плывет, будто каждый предмет немного двоится. Подобное я наблюдал и в реале – когда старался высунуться на изнанку совсем чуть-чуть, чтобы разглядеть призрака, витающего рядом с Хестией. Это что-то вроде особого режима зрения – я лишь заглядываю на другой слой, но не перемещаюсь туда сам. Надо будет попрактиковаться – это может быть полезно.

Я решил, что всё же лучше держаться дороги – хоть какая-то, а твердая опора. В случае чего можно будет спрятаться в зарослях – они такие густые, что порой полностью перегораживают путь.

Под ногами неприятно чавкало, и ботинки то и дело глубоко вязли в липкой жиже, хотя я вроде и старался ступать по траве. Даже амальгама не очень-то помогала – линзы несколько раз переключали режимы, пытаясь настроить подходящий режим, но в итоге всё сводилось к мельтешению красноватых светящихся линий, то и дело выхватывающих из общей мешанины силуэты отдельных деревьев или пучков травы. Одно радовало – было относительно светло, и мошка в воздухе хоть и вилась, но пока не жалила.

Я прошёл метров сто, успел за это время трижды провалиться, один раз по колено. Промочил штанины, но в ботинки, к счастью, просочилось совсем немного. Всё-таки с обувью мне повезло, надо её беречь.

Настроение стремительно портилось. Ещё и местный гнус меня, наконец, распробовал и принялся атаковать – лез в глаза, в уши, в рот, за воротник. Ама немного облегчила мои страдания, убрав боль от укусов. Но это не особо спасало, потому что боль в данном случае – дело десятое.

Когда по пути попалось подходящее молодое деревце толщиной с черенок от лопаты, я подрубил его кинжалом, очистил от веток и соорудил шест в пару метров длиной. Им теперь и пробовал почву перед собой в том месте, куда собирался наступить. Одной проблемой стало меньше.

Продвигался я, мягко говоря, не быстро, зато за счёт регулярных остановок было достаточно времени, чтобы прислушиваться и осматривать окрестности.

Судя по состоянию гати, эта дорога была давно заброшена. Однако свежая колея и множество следов от копыт говорили об обратном. Значит, пройти здесь всё-таки можно. По крайней мере, кто-то несколько раз пытался, и относительно недавно.

Я решил учесть ошибки прошлой вылазки и на этот раз не торопиться. С одной стороны, хотелось побыстрее добраться до центра поля и встретиться с Козлоногим. Но спешка, как известно, нужна только при ловле блох. Лучше продвигаться осторожно и выгребать с каждого Осколка максимум добычи. В первую очередь надо раздобыть оружие и снаряжение, которое можно будет использовать в Лабиринте. Одним кинжалом не повоюешь.

Этот Осколок был явно побольше Непроходимого ущелья. Или просто болота мне осточертели так быстро, что казалось, что им нет ни конца, ни края.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Шум и выкрики я услышал, когда выбрался на довольно большой сухой островок, на котором дорога раздваивалась. Кто ругался, не было видно – обзор загораживали деревья и заросли камыша.

Здесь, на развилке, путники явно часто делали привал – было обустроено несколько мест для костра и даже сооружены навесы от дождя. Правда, всё это тоже выглядело так, будто много лет было заброшено и только недавно в эти места снова начали заглядывать люди. Амальгама подсветила мне одно из костровищ, показывая, что угли в нем ещё теплые.

Ну, что ж, а вот и развилка. Выбор, о котором постоянно говорила Эреш. Либо свернуть налево и спокойно обойти незнакомцев. Либо пойти направо, и там, судя по повышенным тонам спорщиков, меня явно ждут одни неприятности.

Но, как говорил котёнок Гав, как же туда не ходить? Они же ждут!

Картина передо мной открылась хоть и необычная в некоторых деталях, но легко узнаваемая по сути.

Итак, что мы имеем. Тяжело нагруженная повозка – одна штука. Приземистая, с деревянными колесами, обмотанными цепями – видно для лучшего сцепления. Тянет её здоровенная ящерица размером с лошадь, в хитроумной сбруе, позволяющей одному из погонщиков сидеть прямо у неё на загривке, между оглобель.

Погонщиков четверо. По виду – типичные фермеры. Один в седле, трое вскарабкались на повозку. Вооружены вилами и дубинами, у того, что в седле – короткое копьё. Скорее всего, стрекало для управления ящером.

Тех, кто преградил им дорогу, тоже четверо. И выглядят они так, будто шляются по этим болотам уже не первую неделю. Обувь, одежда и даже лица покрыты слоями грязи, неопрятные бороды торчат слипшимися прядями. В руках – топоры и ножи, у того, что покрупнее остальных – еще и потрёпанный деревянный щит, больше похожий на выбитое у бочки дно.

– А ну бросайте дубьё, кому сказал! – кажется, уже не в первый раз выкрикнул главарь разбойников.

Рванулся было вперед, пытаясь напугать фермеров, но тот, что был вооружен вилами, ткнул ими ему навстречу. Бородач отбил вилы щитом и рыкнул, как рассерженный пёс, но всё же отступил. Подельники его тоже не спешили нападать – силы были относительно равны, к тому же фермеры, забравшись на повозку, имели некоторое преимущество. Да и выглядели не такими измождёнными. Впрочем, голод лишь придавал разбойникам злости.

Ситуация патовая. И моё появление запросто может склонить чашу весов на ту или иную сторону.

– Путник! – вскричал один из фермеров – как раз тот, что с вилами. Одет он был чуть побогаче остальных – поверх длинной льняной рубахи у него красовался еще и овечий жилет, а голову прикрывала потрепанная соломенная шляпа. – Помогите отбиться от душегубов!

– Да не тронем мы вас, если товар отдадите! – зло сплюнул в сторону вожак разбойников. – Выгружайте жратву и катитесь дальше!

Верилось в это с трудом – рожи у оборванцев были звероватые, а ножи они достали явно не для того, чтобы в зубах поковыряться.

– А ты…

Главарь прищурился, оглядывая меня. Заметил, как я вытаскиваю из ножен кинжал.

– Давай лучше к нам! Распотрошим этих деревенщин, разделим всё по чесноку!

Забавно. Я видел, что говорят явно не по-русски, но речь их прекрасно понимал. Даже никакого синхронного перевода от Амы не нужно было, как в случае с арранским.

Откровенно говоря, мне на обе стороны было одинаково плевать. Но на то, чтобы принять решение, времени было минимум – все участники перепалки были так взвинчены, что были похожи на динамитные шашки с зажжёнными фитилями. Весь вопрос в том, кто рванёт раньше.

Я всё же склонился на сторону фермеров. Разбойники тоже явно забрались в эти болота не от хорошей жизни, и их можно было даже пожалеть. Но не настолько, чтобы встать на их сторону. Никогда не любил гопоту.

– Убирайтесь, – шагнув ближе к повозке, процедил я.

– Ах, ты… – захлебнулся яростью один из разбойников – тот, что стоял левее и чуть позади меня. Ринулся на меня с топором, попытался ударить в спину.