Тафгай 2 (СИ) - Порошин Влад - Страница 51

— Хорошо сидим, по-семейному, — сказал Бобров, косясь на вино, которое сегодня можно было только женщинам. — Как думаешь, хоть половину очков возьмём за четыре выездные игры?

— У «Трактора» точно одну игру выиграем, а вот со «Спартаком» будет сложнее, — я налил себе и Женьке домашнего кваса из трёхлитровой банки. — Спартаковцы сейчас злые, драться будут до последнего. Все хотят в сборную попасть, чтоб на Олимпиаду поехать.

— Авторитетно заявляю, выиграем все четыре игры! — Встал, чуть пошатнувшись, пан Свистухин.

— Ты, Николай, квас себе больше не подливай, — охладил хоккеиста Бобров. — И бутылочку вина отодвинь подальше. И когда только успел?

— На заводе, мужики сказали, что минералка, обманщики, — махнул рукой Коля Свистухин и уселся обратно.

Тут двери в столовую распахнулись и, оглашая помещение громкими пронзительными детскими голосами, внутрь забежала с улицы группа мелких ребятишек, которых возглавляла дочка вратаря Коноваленко Оля:

— Папа, мы кошку поймали! — Заявила девочка, прижимая к себе затравленно озирающегося черного кота Фокса.

— Это кот, Фокс, — сказал, смачно икнув, пан Свистухин, — если вы его поймали, то нужно его покормить и отпустить, иначе удачи не будет.

— Да дети, отпустите животное, удача нам завтра очень понадобится, — пророкотал вратарь Виктор Коноваленко.

Дворец спорта «Лужники», который уже меньше чем через год на суперсерии с канадскими профессионалами разместит на своих трибунах почти пятнадцать тысяч человек, сегодня в рабочий вторник 26 октября собрал тоже не мало, около десяти тысяч преданных болельщиков «Спартака» и прочих нейтральных любителей спорта. Кто-то ещё перед игрой запустил невероятный слух, что, дескать я, Иван Тафгаев, буду бить защитника красно-белых Евгения Паладьева. На простой вопрос: «Зачем?», знатоки хоккея отвечали так: «Раз Тафгай бил Валерку Васильева из «Динамо», значит, пока всех не переколотит, не успокоится».

Однако пересечься с Паладьевым на льду мне не пришлось, не знаю, по какой причине, но главный тренер москвичей Юрий Баулин оставил лучшего защитника в запасе. Возможно, имело место быть общее недовольство результатами команды. Иногда у тренеров возникают такие мысли, что некоторые спортсмены их что называется «сливают», то есть выживают из клуба. Возможно, защитник получил микротравму. Кто его знает?

Но этот факт болельщиков не расстроил. Уже в первом периоде в первой же смене, когда я со своей пятёркой, в составе Гордеев, Куликов — защитники, а Александров и Скворцов — крайние нападающие, вышел на лёд, мы пропустили гол. Дело в том, что главный тренер «Спартака», выпустил против нас своё лучшее сочетание, нападающих Зимина, Шалимова и Якушева. Если Шалимову в центре площадки я сразу же врезал, тем самым намекнув, что сегодня будет «весело», а справа Зимина неплохо прикрыл Сашка Скворцов, то на левом фланге всё было грустно. Против высокого и реактивного Александра Якушева пришлось играть ещё очень молодому и неопытному Боре Александрову. Как известно — где тонко, там и рвётся. И примерно на тридцатой секунде Якушев прорвал наш «замок в средней зоне», и выскочив один на один, открыл счёт, 1: 0.

— Ничего, ничего, бывает, — успокоил «Малыша» на скамейке запасных Сева Бобров. — Время впереди ещё много, отыграемся.

— Времени, Михалыч, целый матч, и отыграться успеем и проиграть, — сказал я Боброву, стоящему за спиной. — Намудрили мы с очерёдностью пятёрок. Нам неудобно против Якушева играть, а пятёрке Федотова неудобно против пятёрки Шадрина. Вон чё творится, — я кивнул на лёд, где спартаковские нападающие Мартынюк, Шадрин и Климов при поддержке своих игроков обороны прижали нас к воротам.

— Неудобно штаны через голову надевать, — цыкнул на меня Всеволод Михалыч. — Сейчас ребята разбегаются, освоятся и переломим…

«Чего переломим? Кого переломим? — думал я, бегая за Александром Якушевым в следующей смене, безответственно бросив в центре «своего игрока», Виктора Шалимова. — Смотрел я там, в будущем такой фильм, как «Легенда № 17», красиво его сняли, ничего не скажешь. Только почти всё переврали. Харламов — игрок великий, но против канадских профи лучше всех отыграл, точнее, отыграет, этот несносный «Як-15». Да и Анатолий Тарасов, который весь фильм якобы мечтал об играх с НХЛ, на самом деле боялся этих профессионалов как огня. Во-первых, он был против, чтобы на ЧМ 1970 года впервые в истории за сборную Канады выступили игроки с профессиональным статусом. А во-вторых, своей статьёй «Разве это хоккей?» в «Комсомольской правде», где он критиковал НХЛ, мог вообще угробить переговоры о Суперсерии 1972 года».

— «Малыш» Якушева цепляй! Цепляй, б…ь! — Крикнул я, когда «Як-15» опять прорвал наш «замок».

Хорошо, что судьи в этом 1971 году пока «сквозь пальцы» смотрят на мелкий фол, вот и сейчас Боря Александров лишь в последний момент притормозил прорыв реактивного спартаковца, зацепив его клюшкой за руку. Из-за чего нападающий красно-белых завозился с шайбой у левого борта и получил от меня хороший и смачный удар в корпус. Народ на трибунах возбуждённо взвыл, а «Як-15» обиженно посмотрел в мои честные глаза.

— Вставай Як, простудишься, — усмехнулся я и повёл свою пятёрку в атаку, которая, к сожалению, оказалась безрезультатной.

На первый перерыв в матче я шел, сильно запыхавшись, скрипя зубами от злости и весь мокрый от пота. Ведь первый период остался за москвичами 2: 1. По конец первой двадцатиминутки дальним броском отличился защитник «Спартака» Валентин Марков, и буквально через десять секунд от синей линии огорчил вратаря красно-белых Витю Зингера наш игрок обороны Серёжа Мошкаров. А я же весь период только и делал, что бегал и бил Якушева, два раза уронил Шалимова и один раз посадил на лёд Зимина. По этой причине сил что-то путёвое организовать в атаке не осталось.

— Михалыч, — я остановил на входе в раздевалку Боброва, пропустив вперёд всю остальную команду. — Перемен требуют наши сердца.

— Чего? — Не понял Всеволод Михалыч.

— Давай так, — я тяжело вздохнул. — Против пятёрки Шалимова выпустим Систухина и его весёлую компанию, я выйду против пятёрки Шадрина, а Федотов сыграет уже против слабейшей третьей пятёрки «Спартака», Гуреева вроде бы. И всем будет счастье.

— Зачем? — Упёрся главный тренер.

— Потому что мне в жизни неудобно делать две вещи, — я показал два пальца. — Это штаны через голову надевать и гоняться за реактивным Якушевым системы «Як-15». Или нам победа не нужна?

— Я правильно понял, что если внесу коррективы, то ты обещаешь, что победим? — Хитро усмехнулся Бобров. — Ты мне не юли, прямо скажи: да или нет?

— Отстоим честь завода, — пробухтел недовольно я, входя в воняющую едрёным мужским потом раздевалку.

Во втором периоде после смены очерёдности выхода пятёрок на лёд дела пошли веселее не только у меня, но и у всей команды. Принимать на корпус спартаковцев я стал меньше, зато играть больше. Кстати, тройка нападения красно-белых Зимин, Шалимов и Якушев обрадовавшись, что на площадку я теперь выхожу против других игроков, чуть-чуть расслабилась и пропустила шайбу от пятёрки Свистухина. Вновь дальний бросок защитника Мошкарова достиг цели, сравняв счёт 2: 2.

А потом, наконец, заработала и моя «пионерская команда». Всё началось в центре поля, где я «продавил» очень крепкого и неуступчивого чемпиона мира Володю Шадрина. Ведь законы физики вещь упрямая, у меня вес тела под сто кг, у Володи под восемьдесят, и при столкновении двух разных весовых категорий отлетела та, которая гораздо легче. Поэтому Шадрин лишь взглядом смог проводить мою разрезающую среднюю зону передачу.

В шайбу как коршун вцепился Боря Александров и ворвался в зону атаки. Один из защитников «Спартака» отжал его к левому борту, но оттуда «Малыш» вернул шайбу мне. И я метров с десяти без какого-либо сопротивления, сделав короткий замах, и вытащив второго защитника на себя, отдал шайбу на пустой угол ворот Скворцову. И Сашке осталось лишь подставить крюк клюшки, чтобы загорелся красный фонарь за воротами москвичей, 2: 3.