Тафгай 2 (СИ) - Порошин Влад - Страница 35

— Обалдел! Всю команду решил переколошматить?!

— Вся команда, Толя на льду, в отличие от тебя, ворон не считает, — резонно заметил я. — Заслужил за ротозейство — получи. Зато в игре будешь быстрее соображать.

— Всё разошлись! — Подъехал Всеволод Михалыч. — Тренировка на сегодня окончена. Завтра в десять часов здесь же, а сегодня у всех свободное время.

— Товарищ тренер, а в тренажёрный зал сегодня по желанию? — Я немного прифигел от наступившей демократии.

— Завтра своё железо потягаете, а сегодня дома все по сто отжиманий, — отмахнулся Бобров. — Мне ещё сегодня по составу важные решения принять нужно. Сейчас со мной в тренерскую идут: Игорь Борисыч Чистовский, Виктор Сергеевич Коноваленко, Мишин и ты, Тафгаев. Иосиф Львович и ты зайди, — обратился главный тренер к заскучавшему на трибунах начальнику команды.

«Совет в Филях», — пробурчал я про себя.

В тренерской комнате, Всеволод Михалыч открыл журнал, в котором синими чернилами по серой бумаге был написан весь состав горьковского «Торпедо». Напротив фамилий игроков стояли какие-то пометки и адреса с телефонами каждого члена команды.

— Вопрос первый, нужен ваш совет, — Бобров уселся за стол и вынул из ящика простой карандаш. — Я уже переговорил с Прилепским, который со дня на день уезжает тренировать в Киев и хочет забрать с собой часть игроков. Нужны ли команде эти хоккеисты? Сможем ли мы до конца сезона отыграть в сегодняшнем составе?

— Я бы кое-кого оставил, тем более на десять дней выбыл Смагин, — первым высказался капитан команды Мишин.

— А я бы всех отпустил, — ответил я прямо. — Ничего нет хуже, когда в коллективе есть обиженные неиграющие ребята. Смагин — сломался, поставим запасного Доброхотова. Да и потом, осталось отыграть всего двадцать девять игр. Слёзы, а не чемпионат. Вот на НХЛ, где люди под сто матчей рубятся — оставшихся девятнадцати человек не хватило бы.

— Восемнадцати, Саша Котомкин сейчас играющий тренер вратарей, — пробурчал Лёша Мишин.

— Вот по этому поводу я хочу предложить одного молодого талантливого паренька к нам в состав, — я легонько толкнул в бок насупившегося капитана. — Парень как раз подойдёт для третьей пятёрки, жёсткий, неуступчивый, да и в атаке кое-что может.

— Диктуй, — по-деловому сказал Бобров, вырвав из еженедельника листок бумаги.

— Зовут юное дарование Борис Александров, играет сейчас в «Торпедо» Усть-Каменогорск, — я ещё раз задумался, а там ли он сейчас играет? — Да, там должен быть. Правда, характер у него не сахар.

— Как у Свистухина? — Оживился Мишин.

— Хуже, — улыбнулся я.

— Ничего, мы все не подарки, — пророкотал Виктор Коноваленко.

— Значит, так и решим, — Бобров записал имя и фамилию Александрова и отдал бумажку начальнику команды. — Всех желающих парней отпускаем в Ригу и в Киев, там тоже нужно хоккей развивать. А мы дальше играем в этом составе, но в призах в этом сезоне мы должны быть обязательно. — Сева легонько шлёпнул кулаком по столу. — Я директору автозавода обещал.

Ещё полчаса мы дискутировали по разным темам в тренерском кабинете Боброва. Решали вопрос с клюшками из столицы Латвийской ССР, где их очень качественно делали местные умельцы. Затем обсуждали отдельный тренировочный план бригады вратарей. И конечно затронули последнюю игру с ЦСКА, где нас знатно «посадили на свисток». После чего было решено в будущем больше внимания уделять на тренировках игре в численном меньшинстве.

А после «совета в Филях» меня по-заговорщицки отозвал в сторону начальник команды Иосиф Шапиро.

— Вот, цени, — Иосиф Львович протянул мне ключи.

— Это ключи от банковской ячейки, где золото и бриллианты лежат? — Я взял простенький неказистый ключик и подкинул его на ладони.

— Это тебе за хорошие результаты в спорте автомобиль «Победа» ГАЗ М-20, - гордо сообщил мне начальник команды. — Во временное пользование, будешь ездить пока по доверенности.

— Понимаю, оторвали от сердца музейный экспонат, — я попытался вспомнить, в каком году склепали последнюю «Победу», но не смог. — Она хоть пипикает? И за чей счёт будет производиться ежедневный ремонт?

— Машина — зверь, — обиделся Шапиро, который, наверное, с большим трудом выбил мне дефицитный личный автотранспорт. — Но советую больше 80-ти километров не выжимать.

— Намекаешь, что может, откинув крылья взлететь, — хмыкнул я. — А сейчас Львович растолкуй из-за чего такая милость на мою грешную голову? Только не юли.

Начальник команды посмотрел по сторонам, махнул ладошкой, намекая, что здесь слишком много посторонних ушей, которых лично я даже на горизонте не наблюдал и отвел меня в маленький закуток. И лишь там рассказал то, о чём клятвенно обещал молчать.

— После игры с ЦСКА, на следующий день, Тарасов Анатолий Владимирович прибежал сам понимаешь куда, — загадочно прошептал Иосиф Львович, указав пальцем на потолок. — Требовал, чтобы тебя, либо дисквалифицировали за грубость, либо срочно направили на прохождение службы в ЦСКА, долг Родине отдавать. Всё никак не хотел поверить, что ты уже отслужил и играешь первый сезон. Вот в Обкоме и решили тебя временно поощрить, чтобы Москва не перекупила. Так что води на здоровье, тем более и права у тебя уже есть.

— Тут дело такое, Львович, — замялся я, обдумывая, как лучше объяснить человеку, что права на вождение автомобиля остались в далёком будущем и сейчас их сюда никак не перетащить. — В общем, бегал я вчера по лесу, запнулся, упал, хвать по карману, а прав-то и нет. Бобры что ли сгрызли?

— Какие ещё бобры? — Изумился Шапиро.

— Ясное дело канадские, их специально сюда запустили из Америки, чтобы они все наши советские деревья сгрызли. Ну, ничего, я пока так поезжу. А ты Иосиф Львович раз смог машину добыть, то смоги и права мне сделать. Сказку про «Конька-Горбунка» читал? Вот, а нужно было.

Я подмигнул растерявшемуся мужчине и пошёл принимать во временное пользование чудо советского довоенного автопрома.

— А если остановят? — Бросил мне в след беспокойный Львович.

— Дам билеты на хоккей! Да, только ты с правами не затягивай! — Я погрозил начальнику «Торпедо» пальцем.

На выходе из дворца спорта я взглядом охватил полупустую площадь, терзаясь мыслью, где мой «старый стальной жеребец», и обнаружил горбатый авто тёмно-серого цвета. И сразу вспомнил своего соседа пенсионера из будущего, который под точно таким же около своего старого единственного во дворе гаража чуть ли не каждую неделю лежал. Я один раз не выдержал и предложил:

— Максимыч, давай я тебе «жигули» куплю. Под ними тоже можно лежать, но они ещё и ездят.

— Ничего ты не понимаешь, — ответил мне пенсионер, похлопав по корпусу машины. — Это же моя молодость.

«А теперь что же я буду? На молодости Максимыча ездить? Чего только в жизни не бывает», — с грустью подумал я.

Глава 18

Если вы случайно проснулись в стране, где на каждом шагу висят плакаты и вывески с советами, то с огромной вероятностью вы проснулись в стране Советов, в СССР. Вот, к примеру, у нас на проходной завода висит плакат: «Выпускайте продукцию отличного качества!». Или вот в цеху: «Дал слово — держи его!». А в больнице сам видел: «Женщина! Стирай трусы ежедневно!». В общем даже если захочешь, не соскучишься.

Так над главным входом в здание горьковского аэропорта «Стригино» красовался на красном полотнище белыми буквами ещё один совет: «Горьковчане! Повышайте действенность и результативность социалистического соревнования!». Лично для меня было загадкой, как соцсоревнование могло помочь работникам гражданской авиации? Даже страшно представить что случится, если самолёты полетят соревноваться наперегонки и не по расписанию.

Кстати, самолёт, который мы с начальником команды Иосифом Львовичем ожидали из Омска, опаздывал уже на час. Вообще-то, юное хоккейное дарование Борис Александрой должен был прилететь из Усть-Каменогорска с пересадкой в Омске ещё вчера в понедельник 11 октября. Но что-то пошло не так и вместо Александрова прилетела лишь телеграмма, что он будет 12.