Ужасный век. Том I (СИ) - Миллер Андрей - Страница 58

— Нет нужды, к тому же… мы видели кое-что. Помилуй нас Творец Небесный!

Чушь. Возмутительный фарс! Тиберия было нелегко разозлить, но теперь он закипал, причём стремительно. Нужно взять себя в руки. Никто, кроме магистра, порядок не наведёт.

— Выйдите все, кроме приора Найджела, сира Вилфорда… и вы, Деметрий, Хирмений, Амадей, останьтесь. Остальные — вон! Закройте двери.

Такой приказ и охранники, и отец Церкви были рады исполнить. Дверь затворилась. Тиберий, памятуя о вчерашнем малодушии Винслоу, думал выгнать и его. Однако под сводами церкви сир Вилфорд страх перед нечистыми силами вновь утратил начисто.

Света в комнате имелось достаточно: может, даже больше нужного. И места на всех хватало, так как комната, по всей видимости, обыкновенно служила трапезной. Сейчас утвари на столе не было — лишь россыпь мелких предметов. Бесполезный хлам: косточки, камешки, угли, клочки шерсти и спутанные нити, зёрна и сухие плоды.

Магистра признания в колдовстве сейчас интересовали мало. Он сразу задал главный вопрос:

— Паладин Вермилий. Что о нём?

— Как невежливо… ну где же столичные манеры? Сначала предаёте огню приютивший вас дом, такой уютный в холодную ночь — а теперь и имени моего не спросите, достопочтенный паладин-магистр Тиберий?..

Женщина подняла голову, и Тиберий наконец увидел что-то, кроме скромной крестьянской одежды и совсем не по-деревенски ухоженных угольно-чёрных волос. Красивое бледное лицо. Глаза, чудно сочетающие голубой и янтарный цвета пополам.

Магистр собрался повторить вопрос, но Вилфорд Винслоу заговорил прежде.

— Позвольте-ка, магистр, я поясню этому отродью, как паладину отвечать должно!

Наглость Винслоу сбила Тиберия с мысли. Он ещё не придумал, как лучше осадить рыцаря — а женщина снова заговорила.

— Можете удовлетворить просьбу сира Винслоу: он мастер вести беседы в определённом ключе. Большой, большой мастак в этом деле… Конечно, разговора у нас тогда не выйдет, зато зрелище получится интересное.

— Сир Вилфорд, обождите, прошу вас. — Тиберий убедился, что Винслоу его понял, а затем вернул взгляд к янтарно-голубым цветам. — Хорошо. Назовись.

Она улыбнулась. Паладинам не пристало восхищаться женщинами, однако Тиберий не смог избежать мысли: давно не видал ничего прекраснее этой улыбки.

— Гелла… зовите меня так. Вы выглядите смертельно уставшим, магистр, но должна признать: даже в таком состоянии вы удивительно красивый мужчина. Истинный рыцарь, как с картины! Ох, на что вам эти обеты безбрачия… Уж я бы не отказалась уединиться с вами при лунном свете. Простите-простите: увлеклась. Немудрено: что у одинокой женщины ещё может быть на уме?.. Но вы не думаете о всяких глупостях. Вы сразу переходите к делу, сразу спрашиваете о Вермилии.

— Спрашиваю.

— О… люблю твёрдых мужчин. Умеющих приказывать. Уж я бы послушала ваши приказы, только другие… Успеем поговорить о Вермилии: никуда старый осёл не денется. Понимаю, вас беспокоит его судьба, но ведь интересует и кое-что другое, верно?

Гелла вела себя совсем не так, как обычно для людей в шаге от пытки и костра. Это само по себе интриговало, однако от Тиберия не ускользнули и слова про сгоревший дом. Что-то тут не то.

— Гелла. И утверждаешь, что ты ведьма?

— Самая настоящая.

Кто-то за спиной Тиберий выразительно хмыкнул. Смешно, да.

— Ты безумна. Любая ведьма отпирается до последнего, и ни одна не приходит с признанием: наказание за порочную связь с Нечистым одно.

Гелла закатила глаза.

— Я ведь не девчонка, которую винят в том, что коровы в деревне не доятся. Я о своей природе с гордостью говорю. И прямо, потому что Вермилий совсем не показал догадливости: беда с вами, с паладинами… Святым книгам верите, а глазам да ушам — нет.

Гелла грациозно выпрямилась на стуле, закинула ногу за ногу, сложила руки под внушительной грудью. Чёрные линии бровей, такие яркие на бледном лице, мрачно сблизились.

— Я ведьма. Понимаю, вы впервые слышите это не после дыбы или калёного железа… зато впервые для вас эти слова правдивы. Мне что же — вылететь в печную трубу на метле, чтобы вы поверили? Показать пару ярмарочных фокусов?.. Не будьте таким же дураком, как Вермилий.

Тиберию пришлось схватить Вилфорда Винслоу за руку, чтобы удержать на месте. Сир Найджел — и тот привстал, Хирмений прошипел что-то, а Амадей вовсе согрешил бранным словом. Магистр был единственным, кто при этой дерзости сохранил самообладание.

— Ты встречалась с паладином Вермилием? Где и когда?

— Да там же, откуда вы нынче прибыли. В ту самую ночь, когда он ехал из Лостера. Чу, чу! Предвосхищу вопросы. Помолитесь за душу Вермилия, потому что его больше нет. Как и сира Брюса, и сира Гордона. Не подумайте: я не убивала.

Уже не впервые Тиберий слышал, что паладин Вермилий мёртв. И в это было легко поверить, но ведь Мартин-то жив?

— Кто же его убил?

— Не то чтобы убил… не суть. Вам имя ничего не скажет, и объяснений не поймёте. Про него кое-что написано в этой вашей книге, «Пламя очищающее». Но написана полная чушь.

— Порочить слова епископа не смей! — возмутился приор Найджел, хотя странно было ожидать иного от той, что открыто признавалась в колдовстве.

Гелла рассмеялась в голос, совершенно бесстыдным образом.

— Да я всем естеством своим порочу слова Корнелия! Ну же: поднесите крест, обрызгайте меня святой водой, как там ещё положено? Вы знаете о моей породе меньше, чем ничего. Наслушались припадочных фантазий борзописца… Деревенские сплетницы ведают о настоящем колдовстве больше вашего.

Магистру опять пришлось утихомиривать спутников.

— Успокойтесь, братья! Так… Безумна ты или нет, Гелла, но раз говоришь о судьбе паладина Вермилия, то слова нужно чем-то подтвердить. Как опознать ведьму, учить нас не надо. А что до Вермилия — чем обоснуешь эти слова?

— Ммм, вот оно что…. Вот это уже разговор по делу…

Гелле явно понравился такой поворот. Она откинулась к спинке стула, красиво изогнула спину, вновь улыбнулась.

— Я могу доказать, что говорю правду. Но не собираюсь делать этого сразу. Вы ведь не станете более со мной беседовать, узнав всё желаемое? А я обо многом поговорить хочу. Поясню для начала, ради чего пришла и зачем раскрываю судьбу вашего драгоценного паладинишки…

— Магистр, я терпеть это отказываюсь. — заявил Найджел.

Тиберий собирался потерпеть. Много довелось вести бесед с подозреваемыми в колдовстве и осуждёнными за таковое — но ничего похожего на эту. И одно правда: Гелла больше любой другой напоминала настоящую ведьму. В этом выводе Тиберий руководствовался ощущением, а не знанием.

Один только взгляд чего стоил… В голубое с янтарём тянуло, словно на краю пропасти: когда страшишься не случайно сорваться, а сигануть в бездну сознательно. Тем временем Гелла продолжила.

— Я понимала, что вы приедете искать Вермилия. Именно на это рассчитывала — ради нашей беседы. Так уж вышло, что сама я не могу посетить Кортланк. Не уйти мне далеко от Орфхлэйта. А доказательства гибели паладина, которые вполне удовлетворят архиепископа, вы получите лишь ради одного: чтобы понять бессмысленность и вред всего, чем Вермилий здесь занимался. И того, чем пытаетесь заниматься вы сами. Рыцари Церкви не уйдут из Вудленда, не выяснив судьбы такого важного человека, это ясно… Главное, чтобы все они ушли после.

Тиберий счёл это не очень удачной шуткой.

— Ты рассчитываешь, что защитники Церкви подчинятся слову… ведьмы, предположим?

— Ну нет. Я собираюсь рассказать вам о том, что действительно важно, и подвигнуть исполнять истинный долг как следует. Вы же защитники веры, так? А на вере в Творца Небесного стоит всё королевство Стирлинг: власть короля дана от его, Творца, имени. И на правление помазан король архиепископом, верно? Вам очень скоро будет что деятельно защищать… но не здесь, не в Вудленде. Об этом крае найдётся кому позаботиться… и это будет правильно. Порядок. Как заведено. Колесо катится, свершается круг. Нарушите порядок — всё рухнет, а вы уже нарушаете. Я многое расскажу, если вы готовы слушать и верить.